без нее или радости, не связанной с ней.
Подросший ребенок теперь отнимал все больше и больше времени. Он начал задавать вопросы. Причем с увеличением объема запасенной информации вопросов становилось не меньше, а больше. По советам методистов, а больше — родителей со стажем, Борис Алексеевич купил географические карты с климатическими зонами и зверями, сводил мальчишку два раза в зоосад.
Реальные животные произвели на Сашку огромное впечатление.
— А что, папа, все звери что-нибудь едят? — спросил он после зоосада.
И Морозов понял, что для ребенка, никогда не испытывавшего голода, необходимость в питании не есть аксиома. Дальнейшие рассуждения привели его к мысли, что отсутствие чувства голода может привести ребенка к недопониманию многих сторон человеческой жизни и деятельности, к искаженному представлению о людях. Он пошел в консультацию. Был консультационный день научных руководителей проекта. Принимал Сазонов.
— Борис Алексеевич, рад вас видеть. Садитесь! — От радушия даже огромные круглые очки консультанта излучали доброе сияние.
— Как Сашка? Впрочем, мы его видели! Мировой парень!
— У него чувств нету, Виктор Васильевич. Совсем нет никаких чувств! — тихо сказал Морозов.
— А надо? — спросил Сазонов. — Нужны ли роботу чувства?
— Нужны, — кивнул собеседник. — Он иначе не поймет нас с нашими чувствами и наши побуждения во многих случаях. А не поняв, может посчитать, что мы лжем. А уж это недопустимо при воспитании даже робота.
— Вы так думаете? — задумчиво протянул Сазонов. — Ну, что же, чувства можно сымитировать, схемы-то были предложены. Придумаем что-нибудь попроще.
— У него нет даже чувства голода!
— Нет? И что же?
— Не зря говорят, что сытый голодного не разумеет. А ведь здесь даже не сытый! У меня есть предложение, Виктор Васильевич!
— Даже? Я охотно… Давайте!
— Надо, чтобы его желудок был подвешен шарнирно, с возможностью вертикальных перемещений.
— Для чего?
— Тогда, смонтировав под нижней частью желудка электрический контакт, через который течет ток жизнеобеспечения, мы получим при полном желудке хорошее контактное давление, низкое сопротивление и расчетный ток жизнеобеспечения, а при пустом — недостаточное контактное давление, высокое сопротивление и, следовательно, ток ниже расчетного. Отсюда с пустым брюхом у него будет хуже реакция, медленнее движения и так далее.
— Хорошо. Но он один раз поест — и целый день контакт работает нормально.
— Ну-у, тут проще простого. Две камеры, соединенные шлангом, на манер песочных часов что ли! Все равно и сейчас пища в его желудке подвергается воздействию кислот для переработки.
— Пишите заявку на авторское свидетельство, Борис Алексеевич. Сегодня же напишите! — уверенно сказал Сазонов.
Морозов заявки не послал. Но через несколько дней его вызвали по телефону в консультацию, Сашку забрали, а когда он получил его обратно из рук Виктора Васильевича, первое, что мальчишка сказал, было:
— Папа, пошли скорее домой, кушать хочется!
Сазонов рассмеялся:
— Борис Алексеевич, мы вашу схему немного усложнили. Сами увидите, когда мы принесем вам заявку на подпись.
Так у Сашки появилось еще одно чувство. Первым было чувство страха за свою целостность.
Примерно в это же время в процессе познания ребенком мира произошел забавный эпизод. Мальчишка пришел из детского сада озабоченный. Пока отец готовил пищу, стоял в дверях кухни и пытался задать вопрос. Наконец, уже сидя с отцом за столом, спросил:
— Папа, а откуда я взялся? Откуда, вообще, берутся дети?
По условиям, согласованным с Сазоновым, ответить надо было однозначно. Договорились сообщать ребенку только правду.
— Дети? — Борис Алексеевич подыскивал удобную форму для истины. — Дети берутся из животов у мам. Они там в тепле растут. И если ты видишь молодую женщину с большим животом, значит там сидит маленький ребенок. Такой тете надо помочь, уступить место для сидения, открыть тяжелую дверь. Понял?
Борис Алексеевич был очень доволен и своим ответом, и ловко пристроенным поучением. И следующая фраза Сашки просто выбила его из колеи:
— А Галина Николаевна… — Галина Николаевна была воспитательницей детсада. — А Галина Николаевна сказала, что детей находят в капусте. — Слава конструкторам, что его бедная голова не разрегулировалась от этих противоположных сведений.
— Все правильно, сынок. Все правы, — ответил Морозов. — Большинство детей берется все же из животов мам, но некоторых, как, например, Галину Николаевну, находят в капусте!
Морозов и сам не понял, как у него вырвалась эта шутка. Ребенок юмора все равно ведь не понимал.
Неделю после этого молоденькая Галина Николаевна, передавая в детском саду ребенка, не смотрела ему в глаза. И только в понедельник следующей недели она, ничего не говоря, звонко расхохоталась.
Настоящие сложности начались летом, когда детей начали готовить к отправке на дачу. Ему, отцу- одиночке, было обещано, что «за Сашенькой будет самый лучший уход». Но это было невозможно: кто бы стал проводить ассенизаторскую работу, заряжать его через стабилизатор напряжения два часа ночью, и вообще он не мог расшифровывать ребенка. Да и не имел на это права. В консультации предложили, как я раньше, законсервировать работу до конца отпусков, но он первый раз не согласился. Он уже привык к Сашке.
Выручила его все та же громогласная соседка Варвара Николаевна. Встретив Морозова на лестнице, она спросила:
— Ребенок-то куда летом едет, Алексеич?
— Да никуда пока, Варвара Николаевна.
— Так ты бы хоть дачу снял, что ли!
— А с кем он на даче будет сидеть? — с горечью поинтересовался Морозов.
— Жениться тебе надо Алексеич, мужик ты молодой, непью… — Она подозрительно посмотрела на него.
— Непьющий, непьющий! — улыбнулся он.
— Вот я и говорю. Место у тебя хорошее, на виду. — Какое у него место, она знать не могла, но внимательный и быстрый взгляд, анализ костюма и внешнего вида, видимо, принес ей богатый материал для выводов. — Зарплата неплохая, квартирка отличная, сам ты — человек интеллигентный, тихий…
— Я так последнюю скромность потеряю! — засмеялся Морозов. — А что ребенок у меня, кому это понравится? — посерьезнев, спросил он. — Кроме того, полюбить же надо будущую жену, Варвара Николаевна!
— Ну да, у вас, мужиков, главное полюбить. Чтобы ножки, глазки, попка! А что баба безрукая, безголовая — это вы через год спохватываетесь, когда уже в люльке пищит. Зато любовь!.. Ну, ладно, ладно! За полмесяца не женишься. А я вот что предложу. Где мы дачу снимаем, в Ольгине, у хозяев комнатка есть. Могу за тебя, Алексеич, похлопотать; они сдадут. А пока ты на работе, я за твоим присмотрю, мне все равно, с двумя загорать или с тремя. И ты хоть неволей, да подышишь свежим воздухом, ездить-то недалеко, хоть подышишь кислородом да позагораешь в вик энд!
Борис Алексеевич был так поражен «вик эндом», что только кивнул головой.
Наверное, тогда он впервые всерьез задумался о женитьбе. Сейчас он уже не помнил, какими чувствами были внушены эти мысли, то ли необходимостью в близком человеке, который помогал бы, был
