– Но я даже не знаю его. И не знаю, смогу ли. Здесь же охрана кругом. – Возражение Коляна оказалось слишком неаргументированным.
Старый вор снисходительно улыбнулся, понимая, нет шансов у Коляна отказаться – иначе в первую же ночь его придушат полотенцем.
– Ну, насчет охраны ты не бэзай. С этим проблем не будет. Завтра дежурит тут на этаже мой человек. Так что лучше соглашайся. Выбора у тебя все равно нет. Через неделю я отсюда выхожу. И никто ломаного гроша не даст за твою жизнь. Здесь останутся мои ребятки. Решай: или ты с нами, или…
Помолчав немного и собравшись с мыслями, Колян спросил:
– Кто он? Ну тот, кого я должен «убрать». – Он нарочно не сказал «убить». Почему-то сейчас не хотелось это слово произносить вслух.
– Он? – Вор вскинул седые брови, словно удивляясь, почему Колян до сих пор не знает этого человека. – Ну, скажем, мой старый друг.
Сначала Колян принял это за шутку.
– А разве друзей убивают?
Вор утвердительно кивнул головой.
– Видишь ли, Коля. Игра у нас такая с ним всю жизнь – кто кого. На воле все как-то не получалось его достать. И вот судьба закинула нас обоих сюда. Я решил использовать последний шанс, пока он не выскользнул отсюда.
– Шанс – это я?
– Ты, Коля, ты. Да ты не жалей его. Он достоин смерти. Многих моих парней уложил. Мог и меня прикончить, но бог помог.
Колян промолчал. По-видимому, тот человек тоже не из простых, раз старый вор заинтересован в его смерти.
– И еще одно, – помолчав, заговорил вор. – Надеюсь, ты понимаешь, что никто не должен знать об этом… моем поручении.
Колян покосился на мордоворотов.
– При моих парнях можешь говорить, – махнул рукой вор. – Они люди надежные. А вот в другом месте распускать язык не советую. К хорошему это не приведет.
– Не глупенький я. Понимаю все, – ответил Колян.
А старый вор опять заулыбался, обнажая два ряда золотых зубов:
– Я знал, что ты согласишься.
Колян недоуменно пожал плечами. Даже смешно слышать такое от вора. Сказал:
– А разве у меня есть выбор?
– Нет, Коля, – замотал головой вор. – Выбора у тебя нет.
Ночью Колян спал плохо. Нехорошие сны мучили его до утра. Он то видел грустное лицо Ольги, то покойницу мать и еще какого-то человека, которого он раньше никогда не видел.
Утром дверь камеры открылась, и невысокого роста, крепко сбитый прапорщик вызвал Коляна:
– Комков, на выход!
Колян уже не спал. Лежал с открытыми глазами, заложив руки под голову. Услыхав свою фамилию, быстро вскочил, краем глаза глянул на Бориса Леонидовича.
Старый вор еще спал – безмятежным сном младенца и улыбался во сне. Рядом на соседней шконке лежал верный страж грузин Сулико. Пока Колян зашнуровывал ботинки, он шепнул ему:
– Ты – нормалек? Все понял, что надо сделать?
– Понял, – с неохотой отозвался Колян.
– Ну, ни пуха тебе. Все должно выглядеть как самоубийство.
– Я постараюсь, – также шепотом ответил Колян.
А прапорщик посмотрел на часы и нетерпеливо сказал:
– Ну ты долго там возиться еще будешь? Давай, на выход! – Кажется, прапорщик тоже нервничал. Едва Колян вышел в коридор, он запер дверь с таким грохотом и быстротой, словно из камеры собирались совершить побег.
Когда они очутились вдвоем в коридоре, прапорщик сказал негромко:
– Запомни: на все про все у тебя три минуты. В камере их четверо. Но один сейчас сидит в карцере. Другого отвели к зубному врачу. Третий – в комнате для свиданий. Жена внезапно приехала. Тот, кого ты должен убить, пока один в камере. Но это ненадолго. Зубной врач делает свою работу слишком быстро. Вот почему ты должен спешить.
– Я постараюсь сделать все быстро, – сказал Колян.
Они подошли к двери, ничем не отличающейся от той, за которой была камера, где парился Колян. Прапорщик быстро отпер ее и отошел в сторону, чтобы человек, находящийся в камере, не увидел его лица. Кивком головы он дал Коляну знак, чтобы тот вошел.
Колян вошел, и дверь за ним закрылась.
Человек, которого предстояло сейчас убить, внешне выглядел довольно спокойным. Годами он, наверное, был немного постарше Бориса Леонидовича. Приятное лицо с правильными чертами.
Сквозь толстые стекла очков старичок смотрел на Коляна так, словно тот зашел к нему в гости. И на губах появилась кривая улыбочка. Он уже все понял – для чего здесь этот молодой человек. Но держался гордо, с достоинством. Сказал только:
– Ах, Борька, Борька. Все-таки опередил меня, сукин сын. Но вы, молодой человек, – он уважительно назвал своего убийцу на «вы», – передайте ему: он проживет недолго. Так и передайте.
Готовясь умереть, он аккуратно снял очки и, сложив их, положил на свою тумбочку. Ни один мускул не дрогнул на его худом лице. Пусть этот молодой пацан видит, как умирает настоящий вор.
– Ну что ж, молодой человек, я готов к упокоению. Вы ведь за этим сюда явились?
Колян подошел.
– Извини, старик, – проговорил он. Не хотелось верить, что на счету у этого старичка десятки мертвяков.
– А я вас ни в чем и не виню. Вы, как и я, – жертва. Хотя у вас еще есть время одуматься и изменить свою судьбу – не стать моим убийцей. – Кажется, старый глупец еще на что-то надеялся. Но Колян категорично заявил ему:
– Ты не прав, старик. Мы не делаем судьбу. Это она нас делает.
Он отключился сразу. Резкий удар ребром ладони по хлипкой шее – и голова у старика запрокинулась назад. Сухонькие ручки повисли как плети. Тело обмякло, привалившись к спинке кровати, на которую он пересел, перед тем как снять очки.
Колян достал из кармана обломок лезвия и быстро откромсал от полотенца, висевшего на спинке кровати, две полоски. Связал их узлом. Быстро соорудил петлю и накинул ее на хлипкую шею старика. Другой конец привязал к металлической спинке. Схватив тощее тело старика за костлявые плечи, резко сбросил его со «шконки» на пол.
Петля резко затянулась. Голова старика наклонилась к правому плечу, а из полуоткрытого рта вывалился синеватый язык.
В дверь негромко постучали. Это был сигнал, что пора уходить.
На всякий случай Колян потрогал пульс на левой руке старика. Как велел Борис Леонидович. Пульса не было.
Из камеры Колян выскочил как пуля. Прапорщик быстро запер дверь и выдавил сквозь зубы:
– Успокойся. На тебе лица нет.
В камере все ждали возвращения Коляна.
Сидели за столом, но в карты не играли. Сооруженная из консервной банки пепельница была полна окурков.
Старый вор лежал на кровати и отвлеченным взглядом смотрел на экран, не воспринимая происходящего там.
Едва Колян вошел и дверь за ним закрылась, он, пряча волнение, спросил:
– Ну как?
– Все нормально, – сказал и рухнул на свою «шконку».