– Одна чужая жизнь, и душа вновь станет единой. Мы так устали быть
Вдруг громко пропел зяблик, и следом за птичьей трелью на поляну стремительно выскочил всадник. Не сбавляя скорости, конь ударил чудовище копытами, и то отлетело в сторону, зажимая руками ужасные раны на груди и изрыгая не менее жуткие проклятия. Следы от ударов копыт на теле нежити тут же начали затягиваться. Кровосос поднялся на землю и развернул крылья, намереваясь взлететь. Но новый враг не собирался давать ему этого шанса.
Цыган Мартин проворно спрыгнул с коня, попутно выхватывая из седельных сумок пригоршни острых и тонких кусков металла. Гвозди, выкованные ар-ка, полетели в вампира. Несколько из них застряло в его крыльях, и монстр взвыл от боли. Он дергал крыльями, но те не желали его слушаться. Тогда вампир зарычал и просто шагнул вперед.
Цыган выхватил из-за пояса длинный осиновый кол и выставил его перед собой, при этом прекрасно понимая, что нипочем не совладает с вампиром в открытом бою.
– Мертингер! Мертингер! – Мартин пытался докричаться до эльфа, но тот все еще пребывал в странном оцепенении, не в силах даже пошевелиться.
Вампир ударил, вложив в выпад меча всю свою жуткую силу. Цыган отлетел в сторону, выронив кол. Монстр злобно расхохотался, с клыков изо рта на грудь потекли кроваво-красные слюни.
– Ллар Вейленс чует кровь ар-ка. Великий король Райвен был бы благодарен своему сенешалю за то, что тот избавил землю от еще одного из псов Коригана, – прошипело чудовище, нависая над цыганом.
Мартин закричал.
– Обойдешься, – вдруг раздался сзади знакомый холодный голос.
Кровосос едва успел обернуться, когда точный удар Адомнана отделил ему голову от туловища. Кровь брызнула фонтаном, и монстр на подогнувшихся ногах упал на колени. Мертингер пнул ногой обезглавленное тело вампира, и тот распростерся на земле, охваченный последней судорогой. Цыган тут же потянулся за выроненным колом, но эльф жестом остановил его – тело нежити на глазах начало тлеть, постепенно превращаясь в кучу пепла.
Мертингер протянул человеку все еще немеющую от боли правую руку, помогая подняться. Взгляд лорда остановился на лежащем рядом белесом клинке. Странно, сейчас он вовсе не выглядел призрачным, но взять оружие врага в руки эльф все равно не решился. Когда Мартин подошел ближе и уже потянулся к резной рукояти из белой кости, Мертингер грубо перехватил его руку.
– Не стоит дотрагиваться до этого меча. Не знаю точно, что это такое, но я чувствую на нем злую магию, возможно, даже проклятие. Призрак – так называл его Ллар Вейленс. Кто знает, не заложил ли тот, кто вручил ему эту мерзость, сюда какой-нибудь подарочек, на случай, если вампира убьют?
– Они ведь за вами охотились? – неожиданно спросил цыган.
– Он. Он был один... Это странно, но это так. И почему ты решил, что именно за мной?
– Я видел, – Мартин замялся, – я спал недалеко отсюда, вдруг слышу: кто-то крадется в ночи. Я, было, решил, что это по мою душу, – испугался! Носферату – древние враги нашего народа, но вот чтобы так, за одним цыганом сразу трое Древних охотились – это я о себе возомнил, признаюсь. Подполз поближе, прислушался, что они там шепчут. Оказалось, что ищут какого-то эльфа, вот я и смекнул, что вам не помешает моя помощь... Но пока я вас нашел...
– Эльфа? Откуда ты узнал, что я эльф? – недовольно бросил Мертингер. – Скоро в этом королевстве каждый второй меня в лицо узнавать будет.
– Это все мой отец. Он же мне так и сказал: только не вздумай с этим эльфом уехать! Но ведь настоящему цыгану в дороге даже отец не указ, вот я и решил...
Мертингер в который раз подивился житейской хитрости и мудрости старого Карэма. Прекрасно зная противоречивый характер своего сына, старик, по сути, отправил его вслед эльфу. То ли посчитал, что так тому будет безопасней, то ли решил, что самому Мертингеру понадобится помощь. Впрочем, старик, что называется, как в воду глядел, лорд Дома Недремлющего Дракона должен был его благодарить...
...Из норы показались сперва влажный черный нос, длинные тонкие усы и любопытные блестящие глаза. Затем все тело, покрытое с виду мягкой, как лунный свет, шерсткой. Черный Лис выбрался из-под корней дуба и шмыгнул на поляну. Занимался рассвет, неподалеку слышался голос одного из вновь тронувшихся в путь странников:
– Если я и взял тебя с собой, ар-ка, то это еще не значит, что ты будешь трепаться, как зяблик, что сидит у тебя в клетке на седле. К слову, ты можешь его как-нибудь заткнуть? От этого пения уже голова начинает болеть...
Черный Лис глянул в сторону удалявшихся всадников и рванулся к небольшому бугорку, расположенному примерно в центре поляны. Передние лапы его начали быстро-быстро мельтешить, разбрасывая в стороны наваленные листья и насыпанную поверх клада землю. Вскоре показался Меч-Блед, как называл его Лис, перепачканный грязью и погребенный подальше от чужих глаз.
– Недостаточно просто прикрыть его, – пробормотал волшебный зверек. – Нужно спрятать там, где никто не найдет.
Он аккуратно подхватил зубами рукоять меча, так, чтобы ненароком не задеть Прoклятое лезвие, и метнулся к норе, из которой вылез. Напоследок махнув пышным черным хвостом с белым кончиком, он скрылся из глаз...
В следующий момент уже без меча он вылез из совершенно другой лисьей норы. Эта была за многие сотни миль от предыдущей, под большим валуном неподалеку от стен огромного мертвого города. Здесь находился тот, кому сейчас нужна была его помощь: чистое сердцем и душой существо, невинное своими помыслами и жаждущее справедливости. Нужно было помочь этому созданию продержаться еще каких-то десять дней – совсем ничто по сравнению с двумя месяцами, полными лишений и безнадежности, которые тот уже провел...
Продолжая двигаться дальше на юг, эльф и цыган повернули на развилке у старого моста в сторону Элагона, чтобы обогнуть заброшенные деревни, из которых порой доносился тоскливый волчий вой. Здесь картина всеобщего запустения стала еще красноречивее. Поля не обрабатывались, мельничные крылья не крутились, придорожные трактиры пустовали. От Элагона на север и запад ветер гнал чумное поветрие: бредущие по дороге в балахонах с капюшонами чумные и прокаженные, звенящие при каждом движении колокольчиками, от которых кровь стыла в жилах, были первыми вестниками болезни. Помимо обреченных страдальцев, Мертингеру и Мартину лишь изредка на пути попадались другие люди.
Монахи ордена святого Брендана, которых однажды встретили путники, были вооружены и двигались по тракту в сопровождении «очистительных повозок» и небольшой компании воинов в черных плащах, широкополых шляпах и повязках на лицах.
– Охотники на ведьм, – пояснил Мартин, когда на перекрестке странная процессия направилась в другую сторону, и скрип колес телеги затих. – Очистительные повозки, как вы видели, снабжены арсеналом, клеткой и даже передвижной плахой.
– Для чего им это? – спросил Мертингер – ему не доводилось раньше видеть подобных устройств.
– Они пытаются поймать
– Кого? – не понял эльф.
– Некроманта.
Их путь продолжался. В немногочисленных, каким-то чудом еще сохранившихся поселениях, мимо которых они проезжали, люди возводили вокруг домов высокие частоколы в тщетной надежде защититься от блуждающей в округе нечисти. Крестьяне своим видом походили на головорезов, а их жены были при мечах, помимо этого у каждой женщины – даже когда она просто выходила из дома вылить миску помоев – через плечо на ремне висел заряженный арбалет. Детей и вовсе не было видно. Даже днем жгли большие костры, постоянно раздавался грохот молота по наковальне – вместо вил теперь ковали клинки,
