Я едва не набросилась на него. Наверняка он ожидает подобной реакции. Я спокойно продолжаю сидеть, а сердце готово выскочить из груди.
– Хайме, как ты можешь так говорить? Ты единственный, с кем я спала после нашего знакомства.
– Сомневаюсь. – Внезапно он стал серьезным и уже начинает сердиться.
– Но как ты можешь так говорить?
– А вот почему: дело в том, что я стерилен.
Мне часто было нелегко с Хайме. Иногда я ненавидела его, чувствовала себя взбешенной и бессильной, но сегодня я уже не выдерживаю. Очередной фарс. Другого объяснения я не нахожу. Меня тошнит, и я бегу в туалетную комнату и там, сидя на полу, наклонившись над унитазом, пытаюсь разобраться с мыслями. Внезапно он подходит сзади и продолжает свою речь:
– Я стерильный уже много лет. Это счастье, что мне удалось зачать двоих детей, но больше я на это не способен. Так что кончай притворяться и признавайся, с кем ты еще спала!
Я не в состоянии отвечать ему. На моих глазах он только что превратился в монстра, и я не хочу с ним больше разговаривать.
– Я бы не удивился, что ты спишь со своим шефом, а теперь хочешь взвалить ответственность на меня.
Каждое его слово как удар в челюсть. Меня снова тошнит.
– И я бы также не удивился, что ты путалась с моим партнером. О, теперь я понимаю, почему Хоакин частенько к нам захаживал. Не следовало доверять тебе!
Хочу возразить, но мне настолько противно, что я начинаю кричать.
– Истеричка! Впрочем, я знаю, чем ты занимаешься, когда по выходным я уезжаю в Мадрид.
Я могла бы напомнить ему о Каролине, сказать о том, что я раскрыла его двойную игру, но не могу вымолвить ни слова. Я словно окаменела, и это делает его беспощадным.
– Молчание – знак согласия. Меня тошнит от тебя!
С этими словами он уходит из дому.
Мой подарок ко дню святого Валентина
Я сделала аборт. Сама, никому не говоря ни слова, приняла такое решение, несмотря на то что я хотела ребенка больше всего на свете. В тот день, когда я сообщила Хайме о беременности, после того как он ушел из дому, я нашла среди его бумаг психиатрическое заключение с рядом вопросов, на которые Хайме ответил. В одном из его ответов говорилось, что прожить целую неделю с Каролиной – это для него счастье, но она уже терпеть его не может, и он снова подсел на кокаин. О других ответах предпочитаю не вспоминать, они очень резкие. Однако я обратила внимание на то, что он думает о женщинах: он заявил, что ненавидит их всех, кроме своей матери. В заключении психиатра сказано, что у Хайме шизофрения, он страдает синдромом раздвоения личности, поскольку его нейроны повреждены кокаином, который он употребляет в больших количествах. Он нуждается в лечении.
Должна признать, что никогда не смогла бы произнести на свет малыша, зачав его от безумца- наркомана. Боюсь, что ребенок родится неполноценным, и меня пугает необходимость общаться с его сумасшедшим отцом, который может навредить и мне, и ребенку.
Позавчера мне позвонил Хайме. Он угрожал, что, если я не решусь на аборт, он сделает все возможное, чтобы сломать мне жизнь. Я ему верю. Он способен на это, если еще поживет.
Сегодня я улетаю в Мадрид, чтобы познакомиться с Каролиной. Я ей по телефону уже рассказала про ребенка, и ей стало плохо, поскольку Хайме заставил сделать ее то же самое несколько лет назад. Он не стерильный. Он придумал эту глупость, чтобы никому не пришло в голову шантажировать его с помощью ребёнка. Разумеется, я не собираюсь этого делать. Единственное, чего я хочу, – сбросить со своих плеч этот крест, избавиться от любви к нему и начать новую жизнь. Для этого я должна открыться человеку, который хорошо его знает, с которым он живет.
Мы с Каролиной договорились встретиться в кафе. Я немного нервничаю, но не сомневаюсь, что мы узнаем друг друга сразу, интуитивно, – на наших лицах должно отражаться несчастье. В первые минуты я чувствую себя неловко. Каролина старше меня, она невероятно красивая женщина. Мое самолюбие тешит то, что он наставил ей рога со мной, но потом я отбрасываю эту глупую мысль и возвращаюсь к печальной реальности: он манипулировал мной и никогда не любил.
Нам необходимо выпить чего-нибудь покрепче, чтобы хватило храбрости выложить друг другу все, что мы знаем о Хайме. Я ей в двух словах рассказываю, как мы с ним познакомились, о проблемах, которые возникли при аресте его дома, о смерти его отца, о его ночных пьянствах и о внезапных исчезновениях.
Каролина слушает меня очень внимательно, и в ее огромных темных глазах отражается удивление.
– Я слышала о тебе только один раз, Хайме говорил мне, что работает с француженкой, – сказала она после того, как я закончила свой рассказ.
– Я не работаю с ним. И никогда не хотела этого.
– Его отец не умер, но едва сводит концы с концами в лачуге без электричества. Хайме происходит из очень бедной семьи и уже много лет не общается со своим отцом. Когда я познакомилась с ним, он также использовал эту уловку с похоронами, но я узнала правду. Наверняка ему нужно было алиби, чтобы исчезнуть на несколько дней с какой-то девицей, и он сообщил мне эту ужасную ложь. Хайме неисправимый обманщик. Перед Рождеством мы ездили на Канары. А тебе он решил сказать о смерти своего отца. Мне жаль.
Ее слова эхом отдаются в моей голове.
– Что касается дома, то он мой. Мой муж купил его, когда мы поженились. После его смерти я унаследовала дом. Хайме переехал жить ко мне. Но дом мой, и на него никогда не налагался арест. В этом он тебе тоже соврал.
