Трофей-то трофей, да в моей ситуации как бы это на отягчающие обстоятельства не потянуло, тут всякое лыко в строку. То, что их не обнаружили при шмоне — это временно. Если все пойдет плохо, то и шнурки снимут и рацию найдут и перстеньки эти чертовы… Что говорил покойный Сан Саныч? Чем дольше находишься в плену, тем сложнее удрать. Стоит тянуть время в расчете на то, что ситуация прояснится? Ага, сейчас зайдет старлей и принесет извинения и все такое. Сомнительно что-то. Шпиена же поймали, так что вряд ли старлей будет решать, тут кто-то покомпетентнее будет думать. Обострить ситуацию? Часовой вроде флегматичный, сидит покуривает. Но видно, что не тюфяк и автомат держит привычно. Потому кидаться в побег — не выйдет. Нападать на часового… Нет. Не выйдет. Я не рукопашник, а он меня помоложе, двигается хорошо. То есть это для него хорошо — пружинисто, гибко, значит — тренированный. Да и само по себе нападение на часового ни разу не в мою пользу будет. Не говоря о том, что он может просто меня тупо пристрелить, люди нынче нервные. А если просто спокойно и не торопясь пойти на выход? На шарап? Нет, не катит, я бы сам на его месте приложил бы наглого хама прикладом. Против вооруженного с голыми руками лезть — это не для меня. Видел я пару раз в зачистках впечатляющее. Как прикладом зомби гасят. Впечатлило. Что делать, вот в чем вопрос! Но сидеть просто так тоже не годится совершенно. Я не курочка-несушка в гнезде, от моего сидения никакой пользы не будет. Думать, думать. Думать!
Ирку из задумчивости вывел голос десятника, который сказал:
— Забавно, впервые беркемоид встретился — выживший. Столько их перед бедой было, а из них всех — вот только ты и есть.
— С чего это я беркемоид? — возмутилась Ирина. Потом тут же уточнила:
— И что это такое, беркемоид? — потому как разумно решила, что прежде чем ругаться надо б сначала понять — может это вовсе и похвала какая-то. Слово ей было явно незнакомо.
Сидевшие за столом ухмыльнулись как по команде, каждый по-своему, кроме, пожалуй, кудлатой напарницы. Нет, судя все же по выражению лиц — не похвала это ни разу.
— Писатель был такой до Беды, Беркем — аль — Атоми звали. Ужасы писал, почище, чем Стивен Кинг. Вот у него был такой персонаж — выживать взялся в одиночку, каждый сам за себя один бог за всех. Ну и кончилось все плохо, разумеется — угробили этого персонажа превосходящие силы противника, то есть сюрвайверство такое одиночное писателем…
— Говорят, что Атоми была женщиной — вставил худощавый очкарик.
— … выведено было, как проигрышное изначально — игнорируя вставку, продолжил десятник:
— И при чем тут я? — твердо решила довести до логического завершения непонятную и неприятную ей сценку Ирина.
— При том, что после прочтения книжки тысячи читателей сделали совершенно противоположный вывод — надо спасаться в одиночку, делать схроны и чуть что прятаться в глуши. Твой муж случаем эту кижку не читал? — посмеиваясь одними глазами спросил десятник.
— Не видела такого. Вот фильм 'Дрожь земли' часто смотрел, нравился он ему. Ну то есть и сейчас, наверное нравится, но в деревне без электричества не шибко посмотришь — немного путано пояснила Ириха.
— Понятно, сюрвайвелист значит. Это, пожалуй, лучше, чем беркемоид.
— Да что ты прицепился — другие на футбол ходят, а мой вот такую себе дачу завел. И мы тоже хлебнули, много всякого было. Вам-то в городе проще было — и жратвы дармовой от пуза и оружия тоже и всего разного — а у нас все по счету и всего не хватает. Соли с сахаром до зимы в лучшем случае хватит, а потом только вискас кошачий и останется. Огороды вон посадили. Так ни удобрений ни семян в достатке… И работнички — курам на смех.
— Заткнись! Много вы там хлебнули! — зло сказала кудлатая брюнетка, резко встала из-за стола и почти бегом выскочила из комнаты.
— Чего это она? — искренне удивилась Ирка.
— У нее вся семья погибла. Каждый день — по человеку. За неделю она одна осталась. Потом попала к нехорошим людям. Потом вот к нам прибилась, потому ты поаккуратнее с ней — она хорошая девушка, и сравнивать ваше сидение в лесу…
— У нас тоже и зомби и бандиты! И дохерища! — огрызнулась Ирина.
— Твои родные живы? — обрезал ее десятник.
— Нет, я их задолго до Беды схоронила, так что не надо мне тут…
— Ладно, проехали — мудро решил старший.
— А как оно тут у вас было? — тоже сбавила градус накала чуткая Ирина. Она вспомнила слышанные ранее от соперницы правила обращения с мужиками и решила прикусить язык. Ругаться сейчас было и бесполезно и даже вредно. Не время и не место. С одной стороны ясно, что она в случае чего и к другой команде сможет записаться, но 'от добра бобра не истчут' — как говорила, забавно коверкая слова, покойная мама. Здесь в принципе и снабжение ничего и боеприпасами она разживется и сотрудники вполне гожи, да и она себя уже показала с хорошей стороны. Не стоит все рушить.
— По — разному — охотно отозвался десятник, очевидно тоже решивший не накалять зря обстановку, тем более — имея дело с женщинами.
— Два дня по всему городу сигнализация выла. Пока аккумуляторы не сели. Мертвяки ж на шум подтягиваются, вот у каждой сигналящей машины они очень быстро скапливались. Много народу так до своих машин и не добрались. И собаки выли. И лаяли, как заведенные — заметил очкарик и поправил привычным движением очочки.
— Собаки точно, полезные — согласилась Ирка, вспомнив спасшую ее от морфа брехолайку Сюку.
— Когда живые — да. А дохлая стая у нас два дома угробила — мрачно заметил крепкий конопатый парень.
— Они ж дверь взломать не могут — искренне удивилась Ирина такому факту.
— А им не надо было взламывать. Они атаковали каждого, кто выходил из подъездов. Потому скоро к собакам добавились мертвяки. Некоторые покусанными успевали обратно в подъезды вернуться. Там вставали на лестницах. Мы когда туда прибыли, никто на обращения по громкоговорителю не отозвался. Два мертвых дома. Пятиэтажки. В окнах люди появились на наш шум, но ни одного живого.
— Долго ехали? Голод, жажда?
— Паркуры и джамперы. Они очень быстро появились, кто ж знал, ни в одном фильме такого не было — пояснил парень, но яснее не стало.
— Стенолазы. Прыгуны — две разновидности мутантов, особенно опасных для выживших в многоэтажных домах. Стенолазы ухитряются сигать с балкона на балкон и по вертикальной стенке дома ползают, как приклеенные. Из окна в окно. Ну а прыгуны… — стал пояснять очкарик.
— Прыгунов видела — кивнула, благодарно улыбнувшись Ирина.
— Ишь как, я думал в глухомани вашей и мутантов-то не с чего было развести — удивился десятник. Попутно достал трепаный блокнотик с карандашиком, что-то пометил, а потом спросил:
— Еще кого встречала из продвинутого мертвечья?
— Один — лысый такой, здоровенный в спортивном костюме — атаковал нас когда мы на машине ехали. Прыгнул на капот и выбил стекло лобовое…
— Панчер явный — кивнул крепыш и остальные не стали возражать.
— Ишь ты — с уважением посмотрел на Ирку десятник:
— И как вы от него отделались? В половине случаев панчеры успевают оглушить тех, кто на передних сиденьях и либо шеи ломают, либо черепа раздавливают.
— Муж сразу дал по тормозам, но скорее помогло то, что у него на голове была старая ушанка — когда этот лиловый его за голову схватил лапой, то ушанка и соскочила с лапой вместе. И половиной волос с макушки. А я стреляла, но не пробило картечью ему бошку…
— Мужу? — съехидничала смешливая девчонка, сидевшая в торце стола и тут же стушевалась под неодобрительными взглядами остальной компашки.
