Хроника первой советской ракетной подводной лодки Б-67

В. К Коробов

И. И. Гуляев

Ф. И. Козлов

Когда в Советском Союзе появилась атомная бомба, то вскоре остро встала проблема ее доставки к возможной цели. СССР и США разделяли океаны, а в то время наша дальняя авиация имела ограниченный радиус действий. Но строились океанские подводные лодки с большой автономностью плавания.

Советский Союз уже располагал баллистической ракетой, и в 1949 г. началось проектирование субмарины под сухопутную Р-1, испытанную два года назад. Но буквально через несколько месяцев конструкторские разработки прекратились, так как тогда никто не мог гарантировать предстартовую подготовку Р-1 даже в условиях минимальной качки.

Второй проект создавался под самолет-снаряд, названный у нас «Ласточкой». Это была фактически копия немецкой ракеты «Фау-1». Но опять конструкторы быстро пришли к выводу, что «Ласточку», как и Р-1, нельзя использовать на подводных лодках. Большие габариты и вес, неподготовленность к «работе» в морских условиях поставили крест на проекте, и он остался лишь в чертежах.

Возвращение к подзабытым, было, темам произошло после получения в 1953 г. сведений от нашей разведки, что США переоборудовали дизельную подводную лодку «Танни» для самолета-снаряда «Регулус-1», дальность стрельбы которого составляла до 800 км. Здесь также применялись конструктивные особенности «Фау-1». Вес - более 6 тонн, поэтому «Танни» могла оснащаться только одним снарядом. Он выкатывался из ангара на стартовую площадку ПЛ, находящуюся в надводном положении, раскрывались крылья в полетное попожение, и только потом ракета запус-

калась. По своим характеристикам, считали эксперты, «Регулус» мог нести ядерную боеголовку.

«Ответ» нашелся только у Сергея Павловича Королева. Его новую баллистическую ракету Р-1 1 можно было длительное время хранить и транспортировать, а ее весогабаритные характеристики уже стали приемлемыми для установки на ПЛ.

И 26 января 1954 г. Совмин СССР принял секретное постановление «О проведении проектно-экспериментальных работ по вооружению подводных лодок баллистическими ракетами дальнего действия и разработке на базе этих работ технического проекта большой подводной подки с реактивным вооружением» (тема «Волна»). Главным конструктором подводной лодки назначили Н. Н. Исанина (ЦКБ № 16), а ответственным за ракетное оружие -главного конструктора ОКБ-1 С. П. Королева.

Предлагалось модернизировать Р-11 в соответствии с флотскими условиями. Новая ракета получила шифр Р-11ФМ. Параллельно велись работы над проектом перепрофилирования большой торпедной ПЛ для проведения с нее испытаний ракет в море. Проект получил индекс В-611 («Волна»-611). А ВМФ выделил для переоборудования ПЛ с тактическим номером Б- 67.

Лодка еще строилась на 402-м заводе в Молотовске (с 1957 г. - город Северодвинск) на Белом море. Командиром ее назначили опытного офицера капитана 2 ранга Федора Ивановича Козлова. Он вспоминает:

- Б-67 строилась как торпедная лодка. После сформирования экипаж отправили в Кронштадт. Там находилась головная лодка

проекта 611 (Б-61). Нам предстояло изучить ее устройство, приобрести навыки управления системами и механизмами и самим кораблем. На специальном выходе в море лодкой управлял мой экипаж. Даже помню окончательную оценку - «хорошо». А в середине мая выехали в Молотовск. Задачи выполнялись обычные при новостройке.

Мой старший помощник капитан-лейтенант Вадим Коробов принимал у офицеров МВД для береговой казармы бараки бывшего ГУЛАГа. Вокруг «колючка», в бараках полы сгнившие, вода, крысы… Днем работали на лодке, вечером приводили в порядок казарму. Что касается переоборудования корабля под ракеты, то по соображениям секретности и мне почти полгода ничего не говорили. Насколько помню, реконструкцию начали в октябре. Экипаж недоумевал, почему в четвертом отсеке вместо выгруженной второй группы аккумуляторных батарей стали устанавливать 2 шахты. Мне даже толком ничего не объяснили.

Я находился в отпуске, когда 10 мая 1955 г. вызвали в Москву к адмиралу Владимирскому. Лев Анатольевич тогда временно исполнял обязанности заместителя главкома ВМФ по кораблестроению и вооружению. А накануне этой беседы мне в Главном штабе ВМФ сообщили, что Б-67 переоборудуется для проведения испытаний ракетного оружия. Предварительно я, а потом еще и 12 матросов и старшин во главе со старшим лейтенантом С. Ф. Бондиным командировались на заволжский полигон Капустин Яр для подготовки ракетного боевого расчета.

Познакомился я с конструктором Королевым еще в Москве. Владимирский сказал, что нужно съездить в Подлипки (потом подмосковный Калининград) в ОКБ-1 88-го НИИ. Там и встретился с Сергеем Павловичем и его заместителями В. П. Мишиным и Л. А. Воскресенским. Были соблюдены необходимые формальности, естественно. С меня потребовали подписку о неразглашении государственной тайны, а после разговора Королев проводил в цех. Увидел я ракету и, если честно, сразу же откровенно высказал Королеву свою обеспокоенность. Справимся ли мы с освоением нового оружия? Тем более опытные пуски ракет со стенда на полигоне намечались через несколько недель. Главный конструктор ответил: - Первые пуски будут проводить специалисты промышленности, офицеры морского полигона ВМФ и государственного центрального полигона Минобороны. А вам, - сказал Королев, - пока нужно только изучать ракетный комплекс.

На полигоне Капустин Яр (площадка 4-я) уже создали специальный стенд, имитировавший качку корабля при волнении моря в 5-6 баллов. Сам стенд представлял собой вертикальную шахту с комплексом систем и приборов. К первому пуску Р-11ФМ установили строго вертикально на стартовом «столе». Я наблюдал пуск из специального бункера через перископ.

Огонь, грохот двигателя. Потом раскрываются стойки с захватами, и начинается медленный вертикальный подъем ракеты, а затем ее движение ускоряется. После этого мне вместе с контр-адмиралом Н. А. Сулимовским, начальником 4-го НИИ ВМФ, требовалось подняться на верхнюю площадку шахты и проверить, как выглядят «стол» и сама шахта после пуска. Каких- либо деформаций мы не обнаружили, остались заметны лишь следы от факела стартовавшей ракеты.

Госкомиссия вскоре сделала вывод: при пуске исправной Р-11ФМ никаких отрицательных последствий для лодки не будет. В Капустином Яре пуски с качающегося стенда шли до августа. Стартовала ракета и при крене «корабля» на двенадцать градусов - максимально допустимом. Затем мы вернулись в Молотовск и начали готовиться к пускам Р-11ФМ на морском полигоне.

Первый выход на стрельбу назначили на пятый день после вхождения Б-67 в строй.

Но никакой спешки не было. Да, пришлось повоевать с заводом. Строители торопили: «Федор Иванович, поднимай флаг!» Каждый день это слышал. Но пока мои офицеры не доложили об устранении недостатков, корабль мы не приняли. За две недели провели заводские испытания. Дело упрощалось тем, что значительную часть корабля модернизация не затронула. Экипаж был сплаван еще в Кронштадте. А за работу аппаратуры предстартовой подготовки в первую очередь отвечали представители морского полигона. Кстати, готовую ракету нам доставили именно с технической позиции полигона. Все делалось ночью, избегали «лишних глаз». Погрузку производили обыкновенным портальным краном.

Первый в мире пуск баллистической ракеты с подводной лодки Б-67. Ракета Р-11ФМ. 16 сентября 1955 года. Белое море. Северный флот.

Очень трудная работа. Светили только прожекторы крана. Происходило это в ночь с 14 на 15 сентября*

На 16 сентября назначили первый выход на стрельбу. Погода стояла хорошая. Полный штиль. А Королеву хотелось, чтобы лодку хоть чуть-чуть покачало. Наконец-то после обеда поднялся ветер. Район стрельб располагался неподалеку от берега, у поселка Не-нокса. Решили: успеем! На корабль сразу же прибыли председатель госкомиссии Николай Никитич Исанин и Королев, а также специалисты промышленности и офицеры морского полигона. Выходим в море. Когда лодка уже легла на боевой курс, подошел катер, и на борт поднялся адмирал Владимирский.

Одно небольшое пояснение. Недалеко от поселка Ненокса на высоком берегу установили створные знаки, определяющие боевой курс ПЛ при стрельбе, а на воде поставили стартовый буй в половине кабельтова (единица длины в навигации, кабельтов равен 185,2 м) по траверзу (направление, перпендикулярное диаметри-ческой плоскости корабля) от курса. Ракета допжна стартовать в тот момент, когда Б-67 пересечет следующие точки: шахта лодки - буй - боевое поле, где Р-11ФМ будет приземляться. Предстартовая подготовка ракеты началась на час до подхода к точке пуска.

И вот подняли перископы. У командирского - Королев, с которым к тому времени у нас сложились довольно доверительные отношения, а сам смотрю в зенитный. Вместе с нами в боевой рубке и адмирал Владимирский. Объявляется 30-минутная готовность.

Команды на подготовку стрепьбы давал Сергей Павлович. Происходило это так. Я, он и его заместитель В. П. Финогеев надели шлемофоны для связи со специалистами, готовящими старт. Команды по этой связи давал Королев, а я дублировал их по трансляции для экипажа. Владилен Петрович находился в центральном посту. Он и должен был нажать кнопку «Ьортпитание». везде пишут о команде «Пуск!» Но это не так.

Подсчитали тогда предварительно, что от нажатия кнопки «Бор тпитание» до старта ракеты проходит ровно 19 секунд. Точка старта - это буи. 19 секунд - это 40 метров до буя. Мы заранее обговорили с Королевым ситуацию. Я ему говорю о 40 метрах, он сразу командует: «Внимание! Бортпитание!» Финогеев нажал кнопку. Вот так происходило. А итог таков: Белое море, 17 часов 32 минуты 16 сентября 1955 г. - ракета успешно стартовала. Вот так и был впервые в мире с подводной лодки осуществлен пуск бал* листической ракеты.

У Королева пот градом со лба катился. По пути в базу получаем донесение с боевого поля: ракета приземлилась в 250 км от точки старта «с точностью в пределах тактико-технического задания». На берегу Королев и Исанин составили текст телеграммы Н, С. Хрущеву и Н. А. Булганину.

Пуски продолжались до глубокой осени.

Был один аварийный пуск. Когда Королев убедился, что ракета не пойдет, то распорядился сбросить ее со «стола» в море. Водолазы потом долго искали ее, затонувшую, да так и не нашли. Там дно в иле. Сергей Павлович самолично записал свое решение в корабельный вахтенный журнал. Несколько месяцев, правда, донимали особисты, писал объяснительные, почему произошел аварийный сброс. Но после вмешательства Королева дергать они меня перестали. Но поволноваться пришлось. Да еще болезнь моя обострилась. Несколько лет подряд мучили боли в желудке. В 1955 году болезнь стала прогрессировать. Видимо, сказалось нервное напряжение. Потерял 13 кг веса. Но держался, на корабле даже бодрился. Каждый вечер, если не выходили в море, Королев на своей машине отвозил меня домой, боли были страшные. В декабре медики настояли на лечении. В Мурманском госпитале поставили диагноз: язвенная болезнь в стадии резкого обострения. И заключение ВВК, как приговор: не годен к службе в подплаве. Вот так и была дописана последняя страница моей командирской биографии.

На 1956 г. запланировали транспортные испытания, но уже без меня. Командиром назначили капитана 3 ранга Ивана Тулеева, я его хорошо знал.

Вспоминает капитан 1 ранга в отставке Иван Иванович Тулеев:

- Ракета Р-11ФМ могла стартовать только с лодки, находящейся в надводном положении. Конструкторы разгадали тайну подводного старта лишь в 1960 г. Еще одно. Когда я пришел на Б-67, лодку еще не приняли в состав ВМФ. В этом нет ничего удивительного. Нужно было спешить с летно-конструкторскими испытаниями Р-11ФМ. Б-67 пока использовалась как бы в виде стартовой площадки, не случайно 11 сентября ее приняли в состав ВМФ только в качестве опытной.

Главное внимание на ходовых испытаниях, которые начали сразу после Нового года, обращалось на проверку прочного корпуса в районе распопожения ракетных шахт. Практика

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату