серебряную монету и, пробормотав, «как сговаривались», протянул спасителю. Не поблагодарив, фон Вернер взял и молча пошел прочь. Не успел он выйти на соседнюю улицу, как его догнал отпрыск Шруна. Слегка задыхаясь, Михель передал приглашение отца навестить их завтра, чтобы вместе пообедать.
– Папаша просил быть обязательно, – настойчиво повторил парень.
– Я приду, – ответил стрелок, и они расстались.
Приглашение несколько скрасило неприятное впечатление, оставшееся у фон Вернера от жадности толстяка. Подставлять свою голову за талер – он подбросил монету на ладони, – конечно, не стоило, но все к лучшему. По крайней мере, даже такие деньги совсем не лишние в его положение. Мориц подумал, что событий на сегодня хватит, и намеченные визиты можно отложить на послезавтра. А сейчас стоит вернуться в гостиницу, плотно поесть и отдохнуть. Как ни крути, но сегодняшний день вышел удачным.
Любая тюрьма – место неприятное, и городское «заведение» в Дамбурге не было исключением. Всякий раз, навещая товарищей в бывшем арсенале на островке, образованном каналами, Мориц испытывал невольную дрожь. Но сегодня он пришел не один, и цель визита сильно отличалась от предыдущих посещений. Предупрежденный кем-то из магистрата начальник тюрьмы ожидал стрелка и его спутника во дворе.
– Добрый день, господа, рад видеть вас в моем скромном заведении, – высокий, но сильно обрюзгший мастер Крайцер поклонился. – Может, желаете отобедать? – он с любопытством смотрел на спутника Морица – мужчину лет тридцати с холеной бородкой в скромного покроя, но из дорогого сукна платье.
– Благодарю, но у нас мало времени, – ответил мессир Хлонге. – Хотелось бы поскорее закончить с делами.
– Прошу, – Крайцер гостеприимно повел пухлой рукой, – вон в ту дверь. Я провожу, – и, не спеша, двинулся сбоку. – Как меня попросил советник Ги, – начальник тюрьмы бросил быстрый взгляд на гостя, – я отвел для встречи одну из пустующих камер. Вам там никто не помешает.
– Вы очень любезны, – заметил мессир Хлонге. – Надолго мы ее не займем.
– Об этом я не беспокоюсь, – ухмыльнулся начальник тюрьмы. – К сожалению, в моем заведение сейчас полно свободных мест, – он сокрушенно покачал большой лысой головой.
– Что так? – заходя в здание, равнодушно спросил Хлонге. – Не отставайте, господин фон Вернер, – сказал он замешкавшемуся Морицу. – В Дамбурге перестали воровать?
– Нет, мессир. Просто господа заседающие… – Крайцер ткнул указательным пальцем в потолок, – заседающие наверху поддались имперским уговорам.
– Вы о чем? – в голосе Хлонге проскользнул интерес.
Криво усмехаясь, главный тюремщик Вольного города рассказал, что в прошлом году магистрат Дамбурга заключил договор с его высочеством Альбрехтом, имперским адмиралом. Теперь все, совершившие грабежи-кражи, а также злостные должники отправляются отбывать срок на императорских галерах. В результате он, в ведении которого находится тюрьма, несет постоянный убыток из-за отсутствия притока новых «постояльцев». Пять лет назад Крайцер купил у города должность начальника тюрьмы за весьма кругленькую сумму и надеялся, что обеспечил себя доходным местом до конца жизни. На деле же выходит, что свое с трудом вернул.
– Не огорчайтесь, мастер, – утешил его Хлонге, – человеческую природу ничем не исправишь, работа для вас будет всегда. Тем более, я слышал, что его высочество собирается предпринять блокаду побережья Калийских островов. Но у тамошнего правителя весьма неплохой флот и потери господину адмиралу обеспечены, так что потребность в гребцах в ближайшее время может резко сократиться. Пока еще построят новые галеры…
– Ваши слова, мессир, да Господу в уши, - вздохнул главный тюремщик Дамбурга. – Мы пришли, – он остановился в самом конце длинного узкого коридора и показал на приоткрытую дверь. – Вы заходите, а я пойду – распоряжусь, чтобы доставили господ ветеранов.
Следом за Хлонге стрелок прошел в большую темную камеру. По спине пробежала нервная дрожь, в помещении, несмотря на лето, было холодно, как в леднике. Солнечный свет падал из единственной зарешеченной отдушины под самым потолком, и в комнате царил сумрак. На мессира тюрьма, по-видимому, никакого впечатления не производила, и он спокойно занял стоявший посредине камеры одинокий табурет. Закинул ногу на ногу. Поеживаясь от холода и нервов, фон Вернер встал позади спутника.
Долго ждать им не пришлось, вскоре за дверью послышались гулкие шаги, и в камеру один за другим вошли пятеро бывших сослуживцев стрелка. За дни, проведенные в тюрьме, ветераны измучились похмельем и выглядели неважно. Как будто провели в заключении не семь дней, а целый год. На лице Хлонге, внимательно рассматривавшего участников Последнего похода, появилось скептическое выражение.
– Если что потребуется, – за спинами арестантов замаячила лысая голова Крайцера, – я буду в коридоре.
Спутник фон Вернера молча кивнул в ответ, и начальник тюрьмы исчез. Мориц пошевелился.
– Познакомьтесь, мессир Хлонге, - начал он неуверенно и вышел к товарищам, – вот Олень – отличный стрелок из аркебузы, а это братья Дуко – Ганс и Фриц, пикинеры, – каждый, кого представлял молодой человек, торопливо кланялся. – Это Курт – он из нас самый опытный…
– Двенадцать лет на службе! – вытягиваясь в струнку, неожиданно рявкнул седобородый солдат с выбритой до зеркального блеска головой. – А до полка его высочества…
– Подожди, – оборвал Мориц, – дай закончить. Мессир и так все о вас знает.
– Да, я прочел ваши бумаги, – подтвердил Хлонге. – Как я понимаю, тот бравый усач – мастер Виктор?
– Так точно, – пробасил широкоплечий, коротконогий пикинер, лицо которого украшали тщательно лелеемые рыжие усы, двумя жгутами свисавшие чуть ли не до плеч.
– Рад знакомству, – мессир скрестил на груди руки. – Значит, так… Господин фон Вернер, которого мне рекомендовал мой добрый знакомый мастер Шрун, вчера сделал вам от моего имени предложение. Так?
