Парадокс ситуации в том, что общественность наша имеет большее отношение к власти, чем к обществу. Это своего рода «избранное общество», играющее роль «постоянного представительства» настоящего общества перед властью. Общественность наша так привыкла жить рядом с властью, что в конце концов стало уже непонятно, кого она на самом деле представляет: общество перед властью или власть перед обществом? Власть в этом случае часто и легко становится жертвой самообмана, то лаская и привечая одних самозванцев, то отчаянно борясь с другими самозванцами.
Власть удовольствовалась каким-то «верхушечным» контактом с обществом в лице его «активистов».
На одном полюсе «общественной» жизни у нас образовалась несуразная «ума палата», которую иначе как «пятым колесом в системе государственного управления» не назовешь.
Значит ли это, что в России нет общественной жизни? Отнюдь. Но она вовсе не там, где ее показывают. Ее нет в большой политике. Но она просыпается на местах. Люди пытаются что-то делать, как-то обустраивать свою жизнь, чистить дворы, помогать бедным, защищать природу. Они даже могли бы большее, но вот тут-то нет никакого взаимодействия с государством. Бюрократия душит налогами и надуманными запретами любое действительно живое движение. Попробуйте сами привести в порядок свой дом и двор, обнести его забором, отремонтировать подвал и чердак, и вы убедитесь, как на самом деле относится государство к общественной инициативе. Мало не покажется.
Вместо того чтобы заниматься политической показухой на высшем уровне, власти надо повернуться лицом к проблемам земства. Земство с его простыми местными вопросами благоустройства, образования, здравоохранения и общественного призрения — вот на ближайшие 50 лет необозримое поле для взаимодействия власти и общества. Земство — это великий университет самоуправления, который необходимо окончить, прежде чем браться за конструирование «гражданского общества» в политическом поднебесье.
Поколение 12-го года
Для наступления революции обычно бывает недостаточно, чтобы «низы не хотели», а требуется еще, чтобы «верхи» не могли жить по-старому.
России нужен новый русский человек, с обновленным — религиозным, познавательным, нравственным, художественным, гражданским, собственническим и хозяйственным — укладом…
Из статьи «О главном» философа Ивана Ильина
Россия медленно, но неуклонно погружается в режим «ожидания». Управленческие шестеренки застыли в испуге, государственная машина замерла, как стреноженный конь. Не делаются никакие дела, зато делаются разные делишки. Государственная жизнь парализована гипнозом цифр. Магическое число «2008» лишает воли сильных и придает безрассудную силу слабым.
Боюсь, однако, что слухи о скором политическом конце света сильно преувеличены. Что будет с Россией в 2008 году? Да ничего не будет! Все останется как есть. И дело вовсе не в политическом выборе, а в историческом. Нам тогда, как и сейчас, выбирать будет не из чего, потому что сегодня никакой реальной альтернативы текущему политическому курсу в России не существует. Он абсолютно адекватен нынешней культурной, экономической и социальной обстановке в стране, а она за год не изменится. Поэтому Россия плавно, по инерции минует эту мистическую дату, возможно, обзаведясь новым президентом, а возможно, оставшись со старым. Собственно, какая разница, если сам курс безальтернативен?
Все самое интересное начнется в России намного позже 2008 года. В самую последнюю очередь это будет связано с политическими переменами, которые ждут нас в следующем году. Решающую роль здесь сыграют перемены в общественной жизни, которые медленно назревали в течение последних десяти лет и которые дадут о себе знать где-то между 2009-2011 годами. Главными факторами, определяющими жизнь в России в следующее четырехлетие, станут: экономический спад, активизация масс и кризис власти.
Возможность экономического кризиса в России связывают, как правило, с падением цен на энергоносители. Егор Гайдар в своих экономических «воспоминаниях о будущем» рисует мрачную картину жизни при «дешевой нефти». Горькая правда, однако, состоит в том, что кризис практически неизбежен даже при стабильных ценах на нефть и газ. Он вытекает из уже сложившихся тенденций развития нашей экономики. Если к этому добавится еще и падение цен на энергоресурсы, то это будет уже не кризис, а крах.
Во-первых, экономический спад станет неизбежной платой за ту «жизнь взаймы», которую ведет сегодня народ. Непомерное, нерациональное пользование кредитами не искушенных в экономике людей таит в себе серьезную угрозу всей банковской системе (которая, впрочем, понесет заслуженное наказание как главный провокатор этого ничем не оправданного кредитного бума). Распространение этой эпидемии, переход от массовых потребительских кредитов к массовой ипотеке выглядит еще более устрашающе. Квартира — не телевизор, и, когда судебные приставы начнут вышвыривать неплательщиков на улицу, сегодняшние голодовки «обманутых дольщиков» покажутся власти карнавалом. И никого не будет уже интересовать, что все жертвы этой драмы сами были рады обманываться, что они просто не успели привыкнуть к мысли, что все, что сегодня берешь, завтра надо отдавать.
Во-вторых, кризис будет усугублен коллапсом управления. Провал административной реформы сегодня всем очевиден. Это значит, что в разы усложнившейся экономической жизнью у нас продолжает руководить допотопный, неповоротливый, необразованный и алчный бюрократический аппарат. Уже сейчас вся экономика стреножена административными барьерами и опутана административной рентой. Беззастенчивый протекционизм в кадровой политике грозит полностью добить организацию государственной службы. Через пару лет нас ждет полная закупорка всех «государственных сосудов». Это не позволит вовремя и адекватно отреагировать на начавшийся кризис, предотвратить его дальнейшее развитие.
Если ко всему этому действительно добавится дефицит бюджета,
