— Мне надо было кое-что сделать. — Раф смотрел на нее исподлобья, руки он держал в карманах. — Я чувствую себя последним дерьмом. Дело в том, что я использовал вашу визитку вместо закладки, потому Дебора и узнала…
— Можно лишь надеяться, что, работая в качестве секретного агента на основной работе, вы более… Какое слово здесь подойдет?
— Более осмотрителен?
— Допустим, что так.
— Я облажался. И теперь я ваш должник. Так что, если вы захотите, чтобы я еще что-нибудь для вас сделал, я согласен.
Хлоя засмеялась.
— Оказывается, вы очень милый, Раф. Вам это известно? — Импульсивно она чмокнула его в щеку. — И знаете, как ни странно, ваша промашка была более чем кстати.
— В самом деле?
— Да. Коллега Деборы, он же и ее бойфренд, бросился ее выручать, и я думаю, что, став свидетелем ее срыва, он будет иначе смотреть на нее. Ведь он увидел и ней ту, кто нуждается в нем. Многие мужчины в этом на него похожи. Вы об этом знаете?
Раф помрачнел, а когда он мрачнел, метафора насчет грозовой тучи, заслонившей солнце, вовсе не казалась метафорой. И Хлоя отступила.
— Как бы там ни было, все хорошо, что хорошо кончается, как говорит Шекспир. По крайней мере я надеюсь, что это Шекспир. Стефани поправит меня, если я ошибаюсь.
При упоминании о Стефани грозовая туча стала еще мрачнее, и тут Хлоя вспомнила, что Дебора видела их сегодня вместе. Из этого следовало, что те дела, которое Рафу нужно было сделать до приезда сюда, имели отношение к Стефани, и, судя по его мрачному виду, что-то у него шло не так.
— Вы не понадобитесь мне для других дел, но я вынуждена попросить вас отогнать машину Деборы к ее дому. Она оставила ключи от машины и адрес. Джордан повез ее домой.
— Это самое малое, что я могу сделать, — сказал Раф, и Хлоя, которая придерживалась того же мнения, не стала с ним спорить.
— Я поведу машину, а вы можете ехать за мной, а потом подвезете меня на своем мотоцикле.
— Я не захватил второго шлема. Не беспокойтесь. Обратно я доберусь на такси.
Поскольку Хлоя подозревала, что следующим номером на ее пороге появится несчастная Стефани, она отправила Рафа одного и пошла на кухню, чтобы поставить чайник.
Дебора не испытывала ничего подобного уже несколько лет. У нее было ощущение, будто ее телом овладел пришелец. Или в нее вселился другой человек. Она изнывала от плотского, почти животного желания. Эмоции, которые она годами держала в узде, вырвались из-под контроля.
Джордан вел машину осторожно, как и всегда. Она смотрела на его руки, которые он держал на руле в идеальной позиции — левая на десяти часах, правая на двух. У него такие красивые руки. Крепкие и надежные, как и весь он. Джордан не спросил ее, куда она хочет поехать, видимо, он решил, что она хочет домой. Он мало говорил. По-видимому, он целиком погрузился в свои мысли. Но когда она протянула руку и коснулась его руки, он пожал ее и не отпустил.
— Я должна кое-что сказать тебе, — прошептала она голосом, который показался ей незнакомым.
— Я тоже кое-что должен тебе сказать. — Джордан посмотрел на нее. Он всегда был джентльменом и потому добавил:
— Но вначале ты.
Она облизнула губы.
— Я умираю от желания. Еще немного, и я взорвусь. Машина дернулась, словно ногу на педали газа свела судорога.
— Прости, что ты сказала?
Дебора чувствовала себя настоящей женщиной. Кокетливой и хитрой.
— Ты меня слышал. — Конечно, два психотерапевта не могут даже возбудиться без того, чтобы не провести анализ ситуации, поэтому она добавила:
— Я думаю, это все из-за эмоционального всплеска. Слишком много эмоций накопилось, и они требуют выхода. — И от того, что она заговорила о своих потребностях, эти потреб ности стали еще острее. Она заерзала, изнемогая от желания.
— И что ты хочешь, чтобы я сделал в связи с этой маленькой проблемой? — Может, Джордан и удивился се поведению — Дебора и сама удивлялась не меньше, — но, похоже, ее признание его вовсе не растрогало.
— Я не собираюсь вести себя как леди, — предупредила она, раздвигая ноги.
— Нет?
— Нет.
Джордан скользнул ладонью по внутренней стороне ее бедра, и она застонала. Когда он прикоснулся к ней там, это уже был полустон-полукрик. После чего она толкнулась навстречу его руке, демонстрируя свои потребности самым наглядным образом. До сих пор Дебора себе такой наглядности не позволяла никогда в жизни.
— Я должна тебе сказать кое-что еще.
— Что? — хрипло пробормотал он.
— Я не дотерплю до дома. Ты должен куда-нибудь заехать.
— Куда? Тут поблизости ничего нет, только универмаг, пивной бар и какой-то мотель.
— Превосходно, — сказала она.
— Ты шутишь?
— Нет. Поезжай в мотель. Скорее!..
Обстановка в машине была взрывоопасной. Кожа Деборы приобрела вдруг такую чувствительность, что о на остро чувствовала текстуру кожи сиденья и подлокотников. Шум проезжавших мимо машин слился в некий приглушенный гул, напоминающий ей сексуальные вздохи. В это время дня многие деловые люди спешили на встречи, родители развозили детей на занятия в спортивные секции, в кружки, рабочие направлялись ремонтировать печи и настилать полы. Но в сером «вольво» Джордана атмосфера была заряжена сексом — и только им.
Ему пришлось убрать руку, чтобы повернуть руль, и когда его рука исчезла, Дебора еще острее ощутила желание.
Они свернули на покрытую неровным асфальтом стоянку перед магазином, предлагавшим за отличную цену упаковку с шестью банками пива «Бад».
Дебора подумала, что Джордан спросит ее, уверена ли она в том, что хочет этого, но он ничего спрашивать не стал.
— Подожди здесь, — сказал он, и она поняла, что и он находится в том же отчаянном состоянии, что и она. С рекордной скоростью сняв номер, Джордан быстро вскочил в машину и подвел автомобиль к нужному входу.
Когда они вошли, Дебора окинула взглядом комнату, дабы убедиться в том, что с точки зрения гигиены там все в порядке. Все было в порядке, если судить по запаху дезинфицирующих средств. Она заглянула в ванную и увидела там белоснежный кафель, пусть местами и потрескавшийся, а также сиявшие чистотой, если не новизной, раковину, ванну и унитаз. Простыни под покрывалом из полиэстра тоже были чистыми.
Больше ее ничего не интересовало. В том, что они приехали сюда, было что-то очень возбуждающее. В нормальном состоянии Дебора никогда бы не решилась остановиться в подобном мотеле, особенно ради секса. Но они были тут: были потому, что она и ее любовник слишком сильно вожделели друг друга, чтобы дотянуть до дома.
Пока Дебора проводила гигиенический осмотр, Джордан задернул шторы. И от дребезжащего резкого звука по телу ее пробежала дрожь. С задернутыми шторами свет в номере сделался приглушенным, и Джордан включил лампу на прикроватной тумбочке.
Он подошел к Деборе со спины и провел ладонью по ее телу от шеи по груди, в которой ощущалось покалывание, по животу, до низа живота. Когда он коснулся ее лобка, Деборе захотелось застонать. И тогда он рез ким движением задрал подол ее платья, обнажив ягодицы. О да!
Схватившись за край покрывала, Джордан стащил его на пол, и Дебора взглянула на кровать, накрытую одной лишь белой простыней.
Джордан стянул с нее трусики, Дебора переступила через них, и они остались лежать на полу. Она слышали хриплое дыхание и понимала, что это она так дышит. О какой сдержанности тут могла идти речи.
— Забирайся на кровать на четвереньках, — сказал Джордан ей на ухо. Он никогда ею не командовал, но, похоже, сейчас он понимал, что ей хочется чего-то примитивного и грубого. Никаких хороших манер.
— Как быть с платьем?
— Пусть остается.
Жар пульсировал в ней, возбуждение нарастало. Джордан распоряжался ею. Приказывал, что она должна делать. И ей это нравилось. Может, после всех этих лет жесточайшего самоконтроля у нее просто сорвало крышу? Но иногда так приятно немного выпустить пар. Дебора могла бы сравнить себя с тектоническими пластами, поднимающими сушу со дна моря. Каждый школьник знает, что рано или поздно эти пласты должны прийти в движение, и тогда происходит землетрясение. Вот это с ней и случилось. Шагнув к кровати, она спросила:
— Туфли?
— Пусть остаются.
Дебора забралась на кровать — полностью одетая, если не считать трусиков, задом к Джордану.
— А теперь подними юбку. Выше. Закинь ее на спину. Дай мне посмотреть, что ты для меня приготовила.
Она издала какой-то странный горловой звук: то ли крик, то ли стон. Руки Деборы дрожали, когда она взялась за подол. Она обнаружила, что для того, чтобы закинуть подол на спину, она должна задрать ягодицы и опуститься на локти.
Она услышала металлический скрежет — это Джордан расстегивал пряжку на ремне. «О, поторопись!» — стучало у нее в голове.
Только самые интимные участки ее тела были сейчас на виду, и ничего, кроме них. Она знала, куда он сейчас смотрит, и жар его взгляда, словно прожектор, освещал ее, согревал, обнажал.
Пальцы Джордана прикоснулись к ней там, где она уже была липкой и влажной от возбуждения.
— Это для меня? — спросил он у нее за спиной.
— Да. — Никогда еще Дебора не чувствовала себя более сексуальной. Никогда.
Джордан залез на кровать, оставаясь позади нее, и кровать закачалась. Потом он потерся о Дебору членом, и она толкнулась ему навстречу, умоляя, чтобы он наполнил ее собой. Он с силой и резко вошел в нее без всяких предупреждений. И это Джордан — Джордан, который был всегда так предупредителен, который всегда относился к этапу прелюдии со всей серьезностью, который всегда спрашивал, готова ли она, прежде чем проникнуть в нее.
Внезапный шок от его вторжения был непередаваемо прекрасен.
— О! — закричала Дебора.
Джордан, крепко сжав в ладонях ее бедра, стал с яростью толкать себя в нее в бешеном темпе. Дебору охватил пожар. Она тоже толкала себя ему навстречу с необузданной страстью.
Снаружи доносился приглушенный гул автомобилей. На стоянке кто-то сильно хлопнул дверцей машины. А этот дешевый, обшарпанный номер заполняли стоны, вздохи и шлепанье плоти о плоть.
Дебора поднималась все выше и выше. Джордан дотянулся рукой до того истомленного, требующего ласки местечка и слегка его потер. И вдруг наслаждение хлестнуло через край, и
