молоденькую девчонку, спрятанную под густым гримом, сложной прической и шелковыми нарядами. И он печалится, что им обоим пришлось принести жертвы ради этого путешествия.
Однажды вечером Чжи знакомится с мореходными лоциями для прохода вдоль восточного африканского побережья в Кению, а оттуда — в Мозамбик. Мастер Чэнь прерывает его работу, приказывая тотчас явиться на капитанский мостик. Чжи торопится исполнить приказ и видит на палубе адмирала Чжоу со всеми его заместителями и остальными членами навигационной команды. Небывалое явление: по протоколу требуется, чтобы они отчитывались адмиралу в его личных покоях. Чжи почтительно падает на колени и остается так стоять, пока один из заместителей адмирала не позволяет ему подняться.
Адмирал держит в руке свиток. Чжи узнает императорскую печать, которую помнит еще по годам своей службы в Главном церемониальном управлении. Адмирал объявляет:
— Его императорское величество император Юнлэ доверил нам, его никчемным слугам, важную миссию. Наш флот закончит развозить послов по восточному побережью Африки. Затем, согласно пожеланию императора, чтобы армада адмирала Чжэна посетила все земли под небом и взяла с них подати, мы отправимся на юг, до конца побережья Африки. Оттуда мы продолжим поход, взяв курс на запад, чтобы отыскать землю Фусанг и присоединить ее к владениям его императорского величества.
Чжи выслушивает адмирала и видит, как обычно сдержанный мастер Чэнь вздрагивает. Все китайские мореплаватели когда-то слышали легенду о земле Фусанг. Тысячу лет тому назад один буддийский монах по имени Хой Шен вернулся из далекого путешествия в двадцать тысяч ли, во время которого, по его словам, он обнаружил цивилизованную страну, богатую медью, но без железа. Монах назвал это место в честь деревьев, там произраставших. Деревья давали необычные темно-красные плоды и обеспечивали людей корой для изготовления бумаги, ткани и домов.
Чжи понимает, почему мастера Чэня охватывает дрожь. После Мозамбика придется плыть без лоций и карт. Это означает руководствоваться слухами и наставлениями, передаваемыми из уст в уста арабскими моряками. Это означает идти вперед, полагаясь лишь на заявления буддийского монаха тысячелетней давности.
Адмирал продолжает:
— Вы никому не расскажете об этой миссии. Повторяю, никто из остальных членов команды не должен знать, что мы ищем Фусанг.
Адмирал покидает мостик, заместители тянутся за ним цепочкой. Никому из штурманской группы не приходится объяснять причину такого запрета. Адмирал предвидит панику, которая начнется среди моряков, если они узнают, какой опасный маршрут им предстоит. Лучше всего скрывать цель похода как можно дольше.
Небольшая группка удаляется в кубрик, чтобы спланировать дальнейшие действия. Чжи падает духом при виде опытных моряков, потрясенных перспективой вести флот в неведомые воды. Все вспоминают, что им известно из трудов Хой Шена о мире за пределами африканского побережья, но скудость сведений лишь доказывает, как мало они могут сделать. Мастер Чэнь прекращает свою нервную болтовню и решает, что им следует сосредоточиться на составлении известного маршрута и пока не думать об остальном.
Они приплывают к восточному побережью Африки и возвращают оставшихся послов. Хотя Индийский океан они пересекают с относительной легкостью, Чжи со страхом думает о дальнейшем путешествии. Страхи приходят к нему раньше, чем к остальной штурманской группе.
В ночь, когда они покидают Мозамбик, стоит кромешная тьма, но небо ясное. Чжи несет обычную вахту, один. Однако он знает, что остальная команда штурманов сидит у себя по каютам и ждет, наблюдает, молится. Чжи поднимается на мостик и, как положено, достает нефритовый диск для обнаружения Полярной звезды. Он осматривает горизонт, но не видит путеводной звезды. Он не тревожится, ибо звезда ускользала от него и прежде. Он снова пытается ее найти. Еще раз. И еще раз. Звезда пропала.
Чжи торопится разбудить мастера Чэня. Мастер, одевшись впопыхах, мчится с ним на мостик. Опытной рукой мастер берет нефритовый диск и осматривает горизонт. Оба надеются, что виноват Чжи по своей неопытности, но оба ошибаются. Полярной звезды нет. А без нее им никак не определить широты. Они пока еще могут воспользоваться созвездием Южный Крест для определения направления, а также компасом, но в остальном они лишены проводника.
Мастеру Чэню и Чжи ничего другого не остается, как проинформировать адмирала Чжоу. Мастер собирается с силами и возвращается к себе в каюту, чтобы надеть форму. Оба приближаются к покоям адмирала, Чжи почтительно отстает от мастера на несколько шагов.
Охранник требует назвать причину, по которой он должен прервать сон адмирала. Ему рассказывают, что исчезла Полярная звезда, и он мгновенно будит командира. Мастеру Чэню и Чжи позволяют войти.
Оба низко кланяются адмиралу, который сидит на стуле в форме подковы в глубине каюты, на небольшом расстоянии от вошедших. Адмирал только что встал с постели, однако полностью одет: на нем длинный красный халат и высокий черный головной убор. Вперед выходит вице-адмирал и приказывает доложиться. Мастер Чэнь вполголоса сообщает вице-адмиралу о происшествии. Адмирал громко возвещает, не поднимаясь со стула:
— Пусть священник помолится Ма Цзу. Морская богиня укажет нам путь.
Мастер Чэнь и Чжи ожидают у закрытых дверей в молельню. Появляется священник и тут же проворно скрывается в покоях адмирала — торопится передать ему ответ Ма Цзу. За ним следуют оба штурмана. Им кажется, что проходит целая вечность, прежде чем вице-адмирал распахивает перед ними дверь.
— Мастер Чэнь, адмирал Чжоу приказывает вам и дальше следовать южным курсом.
Мастер осмеливается задать вопрос:
— Используя для определения направления только компас и Южный Крест?
— Разве приказ адмирала не ясен? Или вы полагаете, что знаете больше, чем сама Ма Цзу? — Вице- адмирал недоволен.
— Разумеется, вице-адмирал, — низко кланяется мастер Чэнь. — Простите вашего нижайшего слугу. Мы исполним приказ адмирала.
Через несколько дней пути на юг корабли набирают скорость, когда их подхватывает течение и несет за собой. После еще одного совещания и молитвенной службы адмирал приходит к выводу, что Ма Цзу благоволит к ним. Адмирал приказывает флоту держать выбранный курс.
На следующую ночь, когда Чжи осматривает небо в поисках Южного Креста, он замечает Юаня. Ему не сказали о планах найти Фусанг, но он, как рулевой, знает, что они вошли в неизвестные воды.
Чжи подходит к нему и старается, чтобы их не увидел ни один любопытный матрос. Юань делает шаг вперед и говорит:
— Мой друг, Чжи, я уверен, ты понимаешь, что мы лишились покоя. Мы прошли Мозамбик и все же продолжаем плыть дальше. Наверняка ты знаешь, куда мы идем. — Глаза Юаня уже не сияют как обычно.
Чжи не может солгать Юаню; рулевой и девушка Кэ — единственные друзья, которые у него появились за долгие месяцы путешествия, и Юань единственный, кто не сторонился его. Чжи хочет сказать ему правду, но понимает, что не имеет на это права.
— Я не могу тебе ответить.
— Но ты знаешь?
— Да.
— Тебе приказали молчать?
— Да.
Юань не просит Чжи нарушить клятву.
— Ты можешь нас хоть чем-то успокоить?
— Только тем, что мы в руках самой Ма Цзу.
Юань понимающе кивает и уходит. Чжи остается один на один с незнакомым ночным небом.
В течение нескольких дней корабли несет течение. Вокруг вздымаются высоченные волны. Страх охватывает моряков, и адмирал приказывает беспрерывно молиться, чтобы умилостивить Ма Цзу.
