— Я иначе не могу, — говорит ей Савелий, — меня тоже поражает, как вы в наше время воспитываете четырех детей?! Вам не хватило бы двух?!
— Я не могла иначе, — вздыхает соседка, — а почему вы уже целую неделю дома? У вас что, нет киносъемок?
— А какой сегодня день? — серьезно спрашивает Савелий, вызывая смех соседки и окружающих их людей.
Савелий часто отвечает людям невпопад. Он много снимается, но на ролях сосредоточивается с трудом, осунулся, питается нерегулярно, потерял аппетит. Его не раз видели около дома с букетом цветов в руках. Люди, как обычно, с интересом смотрят на него, улыбаются. На улице ему редко удается избавиться от толпы, шествующей за ним. Чтобы скрыться от людей, он заходит в подъезд своего дома. Стоит на площадке между двумя этажами и смотрит на часы. Время приближается к семи вечера, когда к его дому должна подойти Маша. Он влюблен в нее, и настолько сильно, что сомневается, ответит ли она на его чувства Маша — обаятельная стройная девушка. Савелий повидал на киностудиях массу смазливых и длинноногих девушек, мечтающих покорить кинорежиссеров своими внешними данными, считая, что они важнее актерского мастерства и опыта. Маша — совсем другая девушка. Когда Савелий познакомился с ней, то она даже не знала, что он студент ВГИКа, киноартист.
— Вы смотрели фильм «Парни с нашего двора?» — спросил он у нее.
Она отрицательно покачала головой.
— А вы там заняты? — спокойно поинтересовалась она.
— Играю роль Васьки Ржавого! — гордо вымолвил Савелий.
— Кого? — удивленно переспросила она.
— Васьки Ржавого!
— Почему именно Ржавого?
— Не знаю, — смутился Савелий, — это его так прозвали во дворе. Хотите посмотреть?
— Можно, — подумав, согласилась Маша.
Она смотрела фильм с любопытством, но не более.
— Быстро закончился, — заметила она.
— Так это ведь короткометражка! — объяснил Савелий.
— А мне было интересно, что станет с Васькой, когда он вырастет. Не вечно же будет околачиваться во дворе?
— Он влюбится! — решительно произнес Савелий, поставив себя сегодняшнего на место Васьки.
— Вы уверены? — улыбнулась Маша, разглядывая подаренные Савелием цветы. — Вы всем девушкам преподносите цветы?
— Всем… которые нравятся, — покраснел Савелий и вспомнил совет матери о том, что когда не знаешь, что сказать, то говори правду. — Вам… первой… А вообще-то я люблю цветы, посадил их на могиле мамы. Многолетники…
— Вы понимаете толк в цветах?
— Вроде бы… Я учился в лесотехническом институте. Потом ушел.
— Почему?
Савелий почувствовал неодолимое желание рассказать именно этой девушке всю свою жизнь, об аресте отца и мучениях мамы, о том, как трудно приходилось ему в жизни, как пробивается в кино…
— И после этого вы смешите народ? — удивилась Маша.
— Пусть смеются, — улыбнулся Савелий, — мне это тоже доставляет радость.
— А у вас неплохо вышел Васька Ржавый. Я таких, какой, встречаю в нашем дворе.
— Вы там гуляете? — удивился Савелий.
— Во дворе гуляет моя собачка, когда я вывожу ее туда. По вечерам. А днем я работаю в архитектурной мастерской.
— Вы архитектор?! — изумился Савелий. — Такая молодая!
— Архитекторы, как и артисты, бывают молодые и старые, — сказала она, и они вместе рассмеялись. Через неделю Савелий пришел на свидание с большим букетом.
— Вы так потратились… зачем? — без упрека, ласково, но напряженно вымолвила она.
— Я люблю вас, Маша! — выпалил Савелий.
— Мы знакомы всего неделю, — смутилась Маша.
— А мне кажется, что давно, я вас часто видел….
— Где?
— В своих мечтах. Честное слово. Я не знал, кто вы по профессии, но видел, что вы обаятельная девушка, чувствовал, что очень умная…
— Не очень. Не люблю формальных комплиментов, — посуровела Маша.
— А я говорю не формально, а от всей души! — приложил к своему сердцу руку Савелий, и сделал это настолько искренне и простодушно, что Маша улыбнулась.
— Я вам верю.
— Правда?! — едва не подпрыгнул от радости Савелий, а Маша подтвердила свои слова жестом, которым клялся Васька Ржавый.
— Так вы тоже артистка! — похвалил ее Савелий.
— Как все женщины; они в какой-то мере артистки.
— Вы — не как все! — чистосердечно произнес Савелий, и потеплевшие глаза Маши встретились с его горящим взором. — С вами можно пойти на край света!
— Можно, — согласилась Маша, — и вы бросите кино?
Савелий растерялся. Он обожал эту девушку, любил ее безумно, но не понимал, как сможет жить без кино.
— Вот отснимусь в первом полнометражном фильме, и пойдем! — нашелся Савелий.
Маша улыбнулась. Она понимала, что он одержим творчеством, и перевела разговор в другое русло, рассматривая букет.
— Вы любите гвоздики?
— Да, — сказал он, поневоле лукавя, потому что на букет роз у него не хватило денег.
Тут я вспоминаю рассказ о Савелии его коллеги по жанру, другого популярного артиста кино Евгения Моргунова: «С моей точки зрения, Савелий Крамаров был удивительным человеком. Он не пил водку, и это у нас, в России! Он любил сцену, кинематограф и друзей. А тех людей, кто ему не нравился, обходил стороной. Российское кино гибнет без таких творцов, как Петр Алейников, Новосельцев, Крамаров… Они — настоящие актеры и люди. Актером нельзя стать, им надо родиться. С Савелием Крамаровым я пошел бы в разведку. Порядочный человек. Мне казалось, что никто с таким вниманием не слушает режиссера, как он. Некоторые опытные артисты только делают вид, что понимают режиссера, формально выслушивают его, а он внимал ему, как верный ученик, пытаясь до мельчайших тонкостей понять указания учителя. Если чего- то не понимал, то не боялся переспросить. Он любил красоту, цветы, был артистом в лучшем смысле этого слова. Даже у плохого и злобного артиста не поднималась рука его оттолкнуть или обидеть. При этом он жил жизнью, которой жил. Однажды сказал ретивому администратору: «Берегите артистов — они ваша среда, ваш воздух, которым вы дышите». Приходя в Театр киноактера, где мы выступали, он приносил с собой гвоздику и выходил с ней на сцену. Видимо, гвоздика ему напоминала о чем-то важном и серьезном в его жизни, наверное, о нежной и красивой любви. Держа в руках гвоздику, он улыбался счастливой улыбкой, и вслед за ним радостно улыбались зрители».
Это была не свадьба в общепринятом понятии, а было знакомство друзей с невестой. Савелий пригласил только самых близких товарищей. Пришли супруги Волины: Неля и Оскар, Михаил Кокшенов, певец Володя Макаров, Ахмед Маликов — помощник режиссера телевидения, но не как нужный человек, а как друг. Не было никакого начальства, наподобие свадебного генерала, ни особой творческой личности, хотя Савелию хотелось, чтобы на этом торжестве присутствовали Марк Розовский, Виктор Славкин, Юрий Чулюкин, но он не счел возможным занимать их время не на творческое дело, а больше поступил так из-за скромности. Были друзья, проверенные пусть небольшим, но нелегким временем начала его творческой жизни. А в центре стола, в фаянсовой вазе, красовался яркий букет нежных роз.
Пили за новобрачных. Савелий пригубил рюмку с водкой, а потом пил только минеральную воду.
