Памятник Вселенской Бесконечности!
Я полностью был поглощен этим сверхчеловеческим знамением.
— Я здесь, — кто-то неожиданно назвался в пространстве позади меня.
Я стоял, не в силах повернуться. Послышались шаги, отчетливые, ниоткуда, но они приближались ко мне, и в следующее мгновение чья-то рука легла мне на плечо. Я даже не дрогнул, а только будто человекоподобный, холодеющий сгусток, я стоял и молчал, ощущая мягкую тяжесть у себя на плече. Мне казалось, что мое тепло улетучивалось, растворялось в пространстве космической комнаты и от этого вселенское пространство, эта космическая комната — светились.
— Повернись ко мне, — потребовал хозяин руки.
Я медленно повернулся, искренне, откровенно повиновавшись: перед моим лицом в нескольких сантиметрах я узнал светящееся лицо Ивана! Но голос! Его голос! Он был совершенно иным. Незнакомым. И я почувствовал властность в этом голосе.
— Ты уже оценил увиденное? — спросил Иван.
— Мои глаза все видят, — ответил я. — Но мои сердце и разум, они на коленях непонимания перед этим величием!
— Хорошо! — сказал Иван. — Я буду говорить сейчас, а ты неустанно всматривайся в услышанное! И увидишь, что все мои слова оставят следы для тебя, которые приведут созерцание твое в обитель твоей истинной души. — И так, — помолчав, многозначительно произнес Иван и отошел на несколько шагов от меня в сторону. — Итак, — произнес он еще раз. — Ты уже осознал, что перед тобой?
— Да, но ничего не понял, — сказал я и медленно развернулся поудобнее так, чтобы хорошо видеть и Величественную картину космоса, и говорящего Ивана.
— Перед тобою — Победитель! — торжественно сказал Иван, — он смог разорвать все оковы времени, все меры относительного мира! И прошедшее, и будущее — едины для Мага, слиты в целое, в одно, настоящее, и только настоящее мгновение! — Запомни, внушительно прозвучал голос Ивана. — Только бодрость духа является основой любой силы, надежды, достижения!
Ты должен быть всегда бодрым и ни одно сомнение не сможет возникнуть у тебя на пути! Сомнения, шины под босыми ногами профана — прочь их.
Ты, и только ты — глава мира своего и его бесконкурентный, единственный повелитель! Это ты должен помнить всегда: и в минуты разрыва с космосом, когда ты будешь увлечен безделушками мира своего, и в минуты скорби, тоски и отчаяния.
Только так побеждают горе и все препятствия, запомни!
Будь всегда на страже, в решимости, в центре течения своей силы, как этот Победитель, — и Иван властно указал своей рукою на стоящего все так же непоколебимо и неподвижно Мага за серым каменным столом.
Иван продолжал говорить:
— Каждую секунду, неуловимое мгновение ты должен уметь вступить в борьбу как Повелитель, а не как соперник чей-то! Вступить в борьбу также, как этот Великий Победитель!
Ты видишь, он наклонился вперед и выдвинул правую ногу, он полон решимости!
Но знай, что гордость — это яд, который может отравить, разъесть твое существо, — остерегайтесь его, ибо в гордости ты становишься соперником, а не Повелителем. Повелитель снисходителен, ему не надо противопоставлять себя, потому что он — Повелитель! Умей соразмерять свою силу, всегда бери вещь, как она есть: не преувеличивая, но и не преуменьшая сути ее.
— Понял, — твердо сказал я.
— Никогда полностью не открывайся, — продолжал Иван, умей хранить в неприкосновенности тайники души и даже в минуты самой ожесточенной борьбы не отдавай, не выказывай всех сил своих, ибо победит лишь тот, кто будет иметь запас таковых.
Вот почему, ты видишь, левая рука Мага согнута в локте, это готовность использовать скрытую силу свою!
Смотри! Одежда Победителя; как она прекрасна! У нее цвет самой юности! Твое сердце навсегда должно остаться юным, по-люби всех детей, и ты должен видеть во всем прежде всего только хорошее, потому что если и придет огорчение разочарованности, то оно не в силах будет окончательно притупить увиденное совершенство!
Я молчал и беспрекословно слушал, внимая Ивану всем своим состоянием, присутствием здесь, во Вселенском Пространстве…
— Великий Победитель, — продолжал Иван. — Это брат наш, старший…
И еще: знай, что любые препятствия, какие бы они сложные ни были, они не преграждают путь твой, а наоборот, показывают путь твой, выявляют тебе наглядно, насколько ты еще несовершенен и что значит: не пришла твоя пора Победить их!
Но чем выше ты будешь подниматься к себе, тем меньше препятствия будут мешать тебе в совершенстве!
Ты видишь кожаный пояс у Победителя? — спросил властно Иван.
— Да, — покорно ответил я.
— Это символ остатка оков, некогда владевших Победителем, но теперь они подчинены ему. Они не мешают, но отделяют его низшие начала от высших!
А видишь эту золотую змею на голове Мага? — снова спросил меня Иван.
— Вижу, — так же покорно ответил я.
— Это — совершенство и завершенность всего: большого и малого.
И вот еще что: знай, что ты будешь непобедим, если будешь замкнут! Абсолютная замкнутость — это слияние с вечностью. Живи небом, но помни о земле.
Присмотрись: все вещи Победителя вне его самого: чаша, сикл, меч на каменном столе в стороне.
— Да, — подтвердил я.
— Только жезл Маг держит высоко в руке — это символ его власти!..
— Я понял, — подтвердил я.
— Учись у Победителя! — сказал хладнокровно Иван.
И тут я увидел и поразился необычному; вместо лица Ивана у Ивана вспыхнуло лицо, точно проявилось, как и та, обратная сторона монеты на каменном столе Мага, лицо другого человека, совершенно незнакомого мне!
'Владимир Шмаков!..' — промелькнуло у меня в голове и призрачно удалилось и погасло.
Снова лицо Ивана приняло свои прежние черты…
— Иван! — окликнул я учителя.
— Что? — отозвался он.
— Неужели надо отказаться от всего? — спросил я с ноткой надежды в голосе.
— Да. Абсолютно от всего! — подтвердил решительно он.
— А Вера? — спросил я.
— Что — Вера?
— Вера какая-то должна же остаться?
— Нет. Ничего святого не должно быть!
— Как же это?
— Прочь все идеалы! Все нелепые привязанности к атрибутам любой Веры и к ней самой, к родственникам любого земного ранга, прочь — все любимое, близкое и дорогое, приятное и неприятное, злое и доброе!..
— Как же так?
— Прочь, это прежде всего, отношение ко всему на свете без обратной связи! — сказал Иван.
— Как? — спросил озадаченно я.
— Не анализируй! — воскликнул учитель. — Все встречай без чувственных отношений. Воспринимай, совершенно не отражая мира, и ты перестанешь быть чьим-то зеркалом, и тогда ты увидишь себя повсюду.
— С чего начать?
— С самого близкого и дорогого!
Я задумался.
Действительно, много у меня дорогого…
— Тут, — сказал Иван, — и кроется философский камень преткновения! Попробуй откажись от всего, когда вокруг весь мир, — это ты, потому что привязан ты к нему и не мыслишь себя вне него, может случиться так, что откажешься ото всего и тебя не станет! Вовсе не станет на свете, ибо тебя и не было как личности: ты был в родственниках, в предметах и прочем, а без них — испарился, исчез навсегда! Вот почему важно воспитать в себе личность, свое неповторимое, и тогда это неповторимое способно будет отказаться от всего остального и остаться только само, как оно есть, вот что такое — бессмертие!
Безличностный профан не в силах отказаться буквально ото вcего, потому что некому отказаться, его нет, профана, понимаешь эту истину? — спросил меня холодно Иван.
— Да. — покорно и уверенно сказал я, и мурашки пробежали у меня по всему телу.
— И вот, — сказал после короткой паузы Иван, — пример тебе: евреи, — а я тоже еврей, — дети Бога, библия тому свидетель! У нас очень развит зеленый, голубой цвет.
— А что это значит: зеленый, голубой?
— Творчество. Нам, от многовековой практики, легко дается, не исключительно, но в большинстве, — работать на зеленом и голубом свете. Контролировать эти цвета. Так Бог нам дал.
Но если бы я не оставил свою привязанность к национальности, то я никогда бы не ступил на путь Победителя. Мне не открылись бы синий, фиолетовый, белый цвета.
Поэтому я отказался от еврейства, от своей принадлежности к национальности вообще, дабы выйти на высшие начала Вселенной!
Каждая национальность, не исключительно, но в основном, не от природы, но от истории, концентрируется работает на Земле больше на одном-двух каких-то цветах.
К примеру, верующие индусы близки к фиолетовому, белому, золотистому, и вот почему их мало интересует и заботит земная жизнь! Они в своей цветовой крепости!..
— Значит, — сказал я, — любая национальность, — это от невежества?
— Да.
Но пройдет много лет, прежде чем профаны поймут, что они не русские, украинцы, евреи или китайцы, а дети, не Земли даже — дети Вселенной!
Это политика Космоса! Ей принадлежит будущее!
Профанов — большинство, и они всячески грызутся по поводу своего происхождения! Всячески привязывают себя, ограничивают национальностью, принадлежностью к вере и прочими условностями. Даже вера в Бога — это тоже привязка, ограничение, и от этого ты должен отказаться!
— Как, и от веры в Бога?
— Да! И обязательно! Если ты веришь в Бога, значит, ты уже кому-то подчинен, значит, ты уже не Повелитель своего мира, а всего лишь житель мира того Бога, которому ты
