— Ку.
— Ку.
Это выражение часто служило им вместо приветствия, и никто не удивлялся. Алина тоскливо посмотрела на подругу:
— Олив, представляешь, Джоша уволили.
Она, как ни странно не удивилась:
— Знаю, видела его. Свинство полнейшее.
— Слушай, а где ты его видела?
— У Кейт в каюте. Там сейчас все собрались.
Черт, как же ей это в голову не пришло?
— А они в бар потом собирались?
— Ему же нельзя. Ты что, не знаешь?
Девушке не хотелось показаться не в теме, но Оливии было не стыдно признаться, поэтому она просто сказала:
— Не понимаю. Почему нельзя? Он же всю жизнь ходил.
— Его уволили по причинам безопасности. Он же все-таки подрался с охранником. Засим он вообще до отъезда не имеет права покидать каюту. Он и у Кейт права быть не имеет, по идее.
— Тьфу, черт! Тогда я пошла.
— К нему?
Она горько усмехнулась:
— А что? Есть варианты?
— Помнится, у тебя еще был бойфренд. Хотя он тебе все прощает. Наверное, и на драммера не обидится.
— Тьфу. — опять плюнула девушка, — Я и забыла. Боже, дай мне силы…
Оливия сочувствующе покачала головой.
— Ладно. Неважно. Придумаю что-нибудь. Все, я побежала.
— Ну, давай, может, сегодня еще увидимся.
Алина бросила взгляд на часы, подаренные Йоргесом.
— Сегодня уже кончилось. — и пошла к выходу.
Но стоило ей развернуться, как она наткнулась никого-то высокого. Алина подняла глаза, готовая выругаться и вместо этого чуть не застонала. Прямо перед ней насмешливо улыбался человек, с которым она не так давно провела ночь. Сбежать было невозможно, и она попыталась изобразить подобие приветствия:
— Добрый вечер. Как дела?
— Отлично, а у тебя?
— Все хорошо. — она чувствовала себя полной идиоткой, но ничего не могла поделать.
— Ну, еще увидимся.
— Да — да. — а про себя пробормотала, — чтоб ты провалился!
Протолкавшись через филиппинцев, она поднималась по лестнице, чувствуя себя несчастной до глубины души. Не обращая ни на кого внимания, добрела до каюты Йоргеса и без стука открыла дверь.
— Я сегодня не приду. — дальше дверей она не пошла. — драммера уволили. Ему плохо и сегодня я побуду с ним. Завтра он уезжает. Он мой друг.
— Привет.
— Привет. — ответила Алина. Казалось, хуже чувствовать уже некуда, но оказалось, никогда не говори никогда.
— Ты опять занята, значит. Мило.
— Его уволили.
— Я знаю.
— Тогда не обижайся.
— Обижаться? На что? На то, что у тебя всегда есть люди, которые для тебя важнее меня? Какие уж тут обиды.
— Йоргес…
— Что?
— Не начинай, пожалуйста.
— Не буду. Все равно в этом нет никакого смысла. Зайти не хочешь?
— Я нужна ему.
— А ты не думаешь, что ты и мне нужна.
— Он завтра уезжает.
— И что?
— А ты остаешься. Поговорим попозже? Ладно? — она шагнула внутрь, чмокнула его в сжатые губы и тихо прикрыла за собой дверь.
Алина шла по коридору, по которому ходила столько раз и думала, почему жизнь стала из простой и приятной, вдруг превратилась в такую сложную и болезненную? Ее не сильно волновало количество мужчин вокруг, но ее волновали те, которые ее покидали один за другим. Не то, чтобы ей страшно было остаться одной, но Джош был тем человеком, которого она совсем не готова была вот так легко отпустить. Все так неожиданно и странно, думала она, проходя мимо своей каюты.
— Ты куда?
Она непонимающе оглянулась, из- за двери высунулась Тамарка.
— Куда пошла, спрашиваю?
— Том, Джоша уволили.
— Барабанщика? Да ты что?!
— Его завтра домой отсылают. Я у него сегодня буду.
— Вот блин… — она растерянно посмотрела на подругу. — Он заходил кстати. То-то я думаю, у него лицо было, как на поминках. А за что хоть?
Алина вопрос проигнорировала:
— Когда он заходил?
— Да только что. Сказал — будет у себя. Вот же черт…
— Даже хуже. Вообщем, меня сегодня не ждите. — бросила на ходу девушка.
— Куда тебе звонить-то?!
— Я будильник заведу.
Тамара посмотрела ей вслед и вздохнула.
— Ну и дела.
В который раз я здесь сегодня? В третий? В четвертый? — тяжело подумала Алина, поднимая руку, чтобы постучать. Но дверь, обитая пластиком, открылась, будто по мановению волшебной палочки. На пороге стоял Джош собственной персоной, и у Девушки сердце заколотилось так сильно, что ей показалось это слышно абсолютно всем.
— Ты пришла? — он не поверил своим глазам. — а мы песню записываем.
Она молча кивнула и постаралась справиться с дрожью в коленях. Все стало слишком запутанно.
— Я к тебе заходил. Там Тамара…
В каюте сидели Бен и Рамиру. Один настраивал камеру, а другой синтезатор, все были заняты. Говорить никому не хотелось. Алина опять кивнула, толи в ответ на его слова, толи в качестве приветствия, и протиснулась в уголок.
— Я не буду мешать. Я тихо.
— Окей. Только сядь вон туда на кровать, пожалуйста, а то ты так выглядишь, что я не то, что петь, — дышать не смогу.
Барабанщик улыбнулся уголками губ и повернулся к камере. В другой раз Алина бы похвалила б сама себя за выбор одежды, но на этот момент радости ей не было никакой. Она неопределенно повела плечами и, сбросив шлепанцы, забралась с ногами на кровать.
