Ветер растрепал ее волосы. Она прикрыла лицо собольим воротником пальто, которое ей кинул Брэд из машины, небрежно заметив:
— Вот возьми, должно подойти.
— Женское, конечно.
— Осторожно! — Брэд оттащил ее от края. — Отсюда высоко падать. — Он нервно заглянул вниз. — Ты, видно, высоты не боишься.
— А ты разве боишься? — удивилась Джулия, считавшая, что он в любой игре мастак.
Они напились чаю с пшеничными лепешками с маслом в маленькой чайной в Хове среди старых дам в шляпках с цветами и пожилых джентльменов с цветами в петлицах. Чай был цвета хорошо начищенной кожи.
— Как во Флориде, — ехидно прокомментировал Брэд, оглядываясь по сторонам.
— Да, — согласилась Джулия, — в таком городке, как Хов, хорошо жить, уйдя на пенсию.
— Боже сохрани! — испугался Брэд.
— Это ждет нас всех рано или поздно. — Только не меня!
Все, последний кусочек мозаики лег на место. Именно поэтому он так все время торопился, хватался за все, менял женщин и костюмы — Джулия видела, сколько их у него. Новое впечатление от нового костюма, заменившего поднадоевший, от новой женщины, заменившей ту, с которой стало скучно. Теперь она поняла, что только потому, что ей удалось как-то задержать его интерес, он вернулся к ней для повторной игры. Она и была тем самым незаконченным делом.
В этот вечер он повел ее потанцевать. Как и все остальное, он это делал великолепно. Но был рассеян, даже мрачноват. Джулия удивлялась: она знала совсем другого Брэда. Весь день у нее было чувство, что что-то назревает. Его настроение менялось со скоростью цветов светофора. От очень хорошего до угрюмого — в течение нескольких секунд. Например, когда в своей квартире, куда она заехала переодеться, Джулия несколько минут проговорила по телефону, то, вернувшись, застала его в гневе. Ему не нравилось, когда ее внимание отвлекалось от него.
И в ту ночь он был необычно страстен, как будто наказывал ее за что-то, хотел заставить крикнуть «Довольно!». Чего она не сделала.
Иногда ей нестерпимо хотелось сказать: «Пожалуйста, повзрослей!», но она понимала, что их отношения запрещают такую фамильярность. Он с самого начала дал понять, что это только физиология. По законам плоти, ясно?
В воскресенье утром их разбудил телефон. Трубку снял Брэд.
— Салли? — Голос его звучал удивленно. Потом он искоса взглянул на Джулию и сказал: — Подожди, я спрошу ее. — Он прикрыл трубку ладонью. — Салли Армбрустер приглашает нас выпить. Хочешь пойти?
Джулия к этому времени уже достаточно хорошо знала, как он действует: хотел бы пойти — согласился бы, не спросив ее.
— Почему бы нет?
Армбрустеры жили на площади сразу за Кинг-роуд. В длинной гостиной собралось около дюжины человек. Брэд знал их всех, особенно женщин, которые сразу же завладели им. Джулии вручили бокал и оставили развлекаться по собственному усмотрению. Она знала, что все шепчутся за ее спиной и разглядывают ее. Ей было одиноко и тоскливо.
Она стояла одна у высокого окна, тупо рассматривая площадь. Там ее и заметила Салли Армбрустер, подошла, предложила еще выпить. В медового цвета блузке и брюках, русые волосы как львиная грива, она была ослепительна.
— Давно знаете Брзда?
— Нет. Я вообще его почти не знаю.
— А, все еще подготовительный этап. — Она улыбнулась, продемонстрировав острые зубки. — Сама этот этап хорошо помню. Настоящий виртуоз, верно? Первоклассный жеребец. Он бы разбогател, работай он за гонорары. — Она напоминала Джулии кошку. — Нас всех в свое время неплохо обслужил… — Салли сделала жест в сторону женщин, обступивших Брэда, но когда она взглянула на него, то Джулия заметила, что Салли закусила нижнюю губу. — Под этой мальчишеской внешностью еще более мальчишеское содержание, еще в игрушечной стадии. — Она горько рассмеялась, снова показывая на женщин, окруживших Брэда. — Сброшенные карты, вот кто они все. — Она разглядывала Джулию с явно завистливым интересом. — Мне хотелось бы узнать вас получше. Надеюсь, вы не против.
— Почему бы и нет?
— У меня имеются на то свои причины, вы это со временем поймете. Брэд для женщины не проходит бесследно. — Она смотрела на него с очевидной тоской и откровенной ненавистью. — Когда-нибудь кто- нибудь, даст Бог, его припечатает. Только мысль о том, чтобы он страдал и просил… — Она сделала резкий вдох и повернулась к Джулии. — Вы все больше молчите, — заметила она, — но уверена, вы свой текст знаете наизусть. — Она отпила от бокала. — Скажите, это натуральный цвет ваших волос? Если нет, признайтесь, кто ваш парикмахер.
— Спасибо моей маме, — сказала Джулия.
— Ах, да, мама… — Она снова взглянула на Брэда. — У Брэда тоже мамочка из этих, впечатляющая дама. Я бы сказала — леди Макбет. В смысле, перед леди Эстер Брэдфорд все Горгоны меркнут.
— Леди Эстер?
— А вы не знали? Мамочка Брэда из аристократок, дочка маркиза, ни больше ни меньше. Она из Конингхэм-Брэдфордов — очень величественно. Ее муж — из американской ветви семьи, но и у тех и других денег куры не клюют. Она вам горло перегрызет, если заподозрит, что вы имеете виды на Брэда, а потом повесит вниз головой, чтобы кровь стекала по капле. Она уже выбрала для Брэда спутницу жизни, да поможет ей Бог. — Она понимающим взглядом окинула Джулию. — Почему я вам все это рассказываю? Наверное, болтушка от рождения. — Карие глаза Салли сверкнули. — Вы скоро, к сожалению, сами поймете, что я имею в виду. Не держите на меня зла, если можете.
— Меня не так-то легко обидеть.
— Это тоже придет со временем. Он вас научит. — Рот ее искривился в злобной усмешке. — Так происходит даже у Кэролайн. Она изображает из себя весталку, но даже у нее при виде него пар из ушей идет. Мамаша тушит все пожары, хотя ей глубоко плевать, кого Брэд предает сожжению, только бы ее милый мальчик сам не обжегся. — Она насмешливо посмотрела на Джулию. — Вы вполне можете быть его последней пассией, — заметила она, прибавив с театральным вздохом: — Но он так хорошо умеет воспламенять… — Напоследок кивнув на кошечку на груди Джулии, она прибавила: — У меня был лев, — и грациозно двинулась в глубину комнаты.
Джулия продолжала смотреть в окно. Ничего не чувствовала. Только печаль.
— О чем это ты так долго разговаривала с Салли? — спросил Брэд, когда они уже сидели в ресторане.
— О тебе.
— Она была давно. — И давно забыта, говорил его тон.
— Ты не обязан мне ничего объяснять.
— Я и не собирался. Просто хотел, чтобы ты знала, вот и все…
— Почему?
— Потому что я знаю Салли.
«Как она знает тебя», — подумала Джулия.
— Она стопроцентная сучка, — продолжал Брэд, — и как черт ревнивая, совсем не такая, как ты. — Она промолчала. — Ты ведь нет? В смысле, не ревнива?
— Никогда раньше не была, — честно ответила Джулия, не потрудившись добавить, что у нее никогда не было на то оснований.
— Даже с твоим мужем?
— Нет.
— Тогда почему вы разошлись?
— Не подходили друг другу.
— Зачем тогда было выходить за него замуж?
