Она сделает все, что в ее силах, чтобы исчезнуть из его жизни. Он даже не вспомнит, что она была. Закончит эту проклятую роспись, уйдет, и они больше никогда не встретятся.
Запись на этот раз прошла неудачно. Мэйси забывала текст, путалась и перечитывала дважды.
Режиссер, хотя и был недоволен, даже постарался ее утешить. Когда она уходила, он дотронулся до ее плеча и сказал, что это со всеми бывает, но лучше, если к следующему разу она будет собраннее, потому что он не всегда готов быть таким снисходительным. Замечательно. Она чуть не потеряла хорошо оплачиваемую работу, и все из-за доктора Майкла Эверетта.
Мэйси села на велосипед, радуясь, что едет домой. Она не видела Харви со среды. Он избегал встреч, и надо, наконец, с ним поговорить. Мэйси, как никогда, была настроена уговорить его лечиться, не позволить ему махнуть рукой на свою жизнь. Он был единственным близким человеком в этом городе. Ее родители уехали в Нью-Мехико, а брат жил на Гавайях. И хотя Харви не был членом семьи, она его таковым считала. Если ему сказать об этом, он начнет ворчать и ругаться, но Харви был для нее и другом, и дедом в одном лице, и она любила его.
Она была уже примерно в миле от дома, когда все случилось. Позже она могла вспомнить, что почувствовала толчок сзади, и в следующий момент летела через руль и потом сильно ударилась об асфальт. На какое-то мгновение она потеряла сознание, а придя в себя, услышала визг тормозов и громкие крики. Над ней склонился какой-то мужчина и крикнул, чтобы звонили 911.
Потом сильная боль вытеснила все другие мысли, казалось, болело все тело. Вокруг нее тем временем собралась небольшая толпа, каждый считал своим долгом дать ей совет.
— Не двигайтесь, пока не приедет «скорая».
— Дышите глубже.
— Не закрывайте глаза.
Мэйси пыталась следовать советам, но это было свыше ее сил.
Послышался приближающийся вой сирены, потом в поле зрения появились двое медиков, на ее руку немедленно надели рукав от аппарата для измерения давления, шею поместили в жесткий корсет. Когда ее подняли, она увидела, что ее шлем валяется на асфальте, а вмятина на нем была такая, как будто по нему ударили кувалдой.
Она схватила медика за рукав, чтобы обратить его внимание, у нее был важный вопрос.
— Что? — Он обернулся, кажется недовольный, что она отвлекает его от дела.
— Это моя кровь на тротуаре? — Она плохо переносила вид крови.
Он кивнул.
— А мой велосипед? Он в таком же состоянии, как и шлем?
За этот велосипед она заплатила большие деньги, теперь ей трудно будет купить такой же новый.
— Боюсь, что да. Вам нельзя разговаривать.
Она закрыла глаза. Боль была такой, что ей было уже не до окружающих, и она старалась дышать глубоко, через равные интервалы. Врач скорой помощи задавал вопросы, она с трудом, но старалась отвечать, хотя все происходило как в тумане. С включенной сиреной машина двинулась к госпиталю, потом, уже в приемном покое, она вновь подверглась подробным расспросам.
Ее осмотрел дежурный врач и направил на обследование. Мэйси на каталке отвезли на рентген. Затем наложили повязки на разбитые в кровь голову, колени, руки. Казалось, не было дюйма на ее теле, который бы не пульсировал от боли.
Потом около нее собрались медики, разговор о ней шел так, как будто ее самой здесь не было. Все сходились на том, что она легко отделалась. Но она не чувствовала себя счастливой, боль была нестерпимой.
Вдруг среди голосов раздался один знакомый. Наверняка ей послышалось. Она с усилием открыла глаза.
— Майкл? — шепотом спросила она, не понимая, откуда он здесь, отказываясь верить своим глазам.
Не отвечая, он взял ее за руку и не отпускал, и Мэйси успокаивало это пожатие.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
Как он узнал, что она попала сюда?
— Ты назвала им мое имя.
— Я не могла… Правда?
— Все в порядке. Я приехал сразу после звонка из госпиталя. — Он погладил ее по голове. — Я скоро вернусь, только поговорю с дежурным врачом. Ты справишься тут без меня?
Она кивнула, не понимая, когда могла произнести его имя. Они задавали ей столько вопросов… Вероятно, это произошло еще в машине скорой помощи, когда она не оправилась от шока и плохо соображала. Когда спросили, кого известить о несчастном случае, она назвала Майкла?
Почему из всех именно его? Может быть, как своего лечащего врача? Скорее всего.
Она потеряла счет времени, сколько он отсутствовал — пятнадцать минут или два часа, — не могла определить. А когда Майкл снова появился рядом, она растерялась и не знала, что ему сказать. Ужасно, что она вытащила его с работы.
— Ты давно здесь?
— Минут пять.
— Я потеряла счет времени, наверное из-за боли.
— Скоро будет легче.
— Когда я смогу уйти отсюда? У меня дома кошки голодные и Сэмми. И Харви без меня не сможет поесть. Хотя Сэмми наполовину принадлежит Харви, но он, я имею в виду Харви, отказывается это признать. Теперь Сэмми приходит только навещать нас и поесть вечером. Он ест на крыльце — из-за Снежка.
— Я отвезу тебя домой.
У Мэйси на глазах выступили слезы благодарности.
— Мне так стыдно, что я побеспокоила тебя.
— Никакого беспокойства.
— А твое свидание?
— Я позвонил Линн. Мы отложили поход в кинотеатр на завтра.
— О… Прости меня.
— Хватит извиняться.
— Но я чувствую себя виноватой, ведь тебе так трудно было организовать это свидание с ней… Я знаю, как это важно для тебя.
Майкл приложил палец к ее губам, чтобы она замолчала.
— Остановись, хватит.
— Я не знаю, как получилось, что я назвала тебя, — пробормотала она из-под его пальца, — наверное, снова говорила сама с собой.
Он странно взглянул на нее.
— Можешь не объяснять.
Поездка домой была нелегкой для Мэйси. По дороге Майкл рассказал, что показал рентген. Главный удар пришелся на голову. Переломов не было. Несколько серьезных ушибов, ран, кое-где пришлось наложить швы. Основная опасность в таких случаях — сотрясение мозга. Ей надо позвать кого-то, чтобы около нее подежурили сегодня ночью.
— Я позвоню кому-нибудь из друзей.
Кому позвонить? Может быть, сможет прийти Шерри Франклин или Джой Уильямсон?
— Не надо звонить. Я останусь.
— Ты?
— Я врач и знаю, что надо делать. Тебя надо будить каждые несколько часов и проверять зрачки.
Подъехали, и Майкл помог ей выбраться из машины. Около ее крыльца стоял Харви, на его обычно бесстрастном лице было непривычное выражение тревоги. Он уже открыл входную дверь. Сэмми заскулил.
