ждать…
На проложенной вдоль крепостной стены дороге показался длинный кортеж из закрытых двуколок, запряженных четвероногими ящерами. Кортеж сопровождали многочисленные кирасиры, скакавшие по обе стороны от колонны. Владислав насчитал штук двадцать двуколок, а затем бросил это занятие: хвост колонны затерялся в густом облаке светлой пыли. По мере приближения кортежа рос шумовой фон от топота сотен ног крупных животных, от рёва четвероногих ящеров, от криков и понуканий их погонщиков. Оба лейтенанта остановились у машины Кольчугина, и с интересом стали наблюдать за дальнейшим развитием событий. Не каждый же день мобпехи заключают союзы с местными властителями.
— Ага, генерал от кавалерии из десантного отсека вылез, — добродушно усмехнулся лейтенант Риккардо. — А этот Мут Вапс молодец, даже не блевал в полёте. Не то, что двое его оруженосцев, которых выворачивало в собственные шлемы.
— А откуда ты знаешь такие подробности? — поинтересовался Кольчугин. — Туземцы же летели в машине ротного.
— Пилоты после посадки сказали. У них свой канал связи, и жаргон специфический, — засмеялся приятель.
Сетомейские олигархи старались держать марку, и даже попытались пустить пыль в глаза могучим чужеземным воинам. Откуда-то из конца колонны вынырнули несколько вьючных динозавров, их наездники быстро разгрузили животных, и прямо посредине поля стали сооружать что-то матерчатое. Вскоре взору разведчиков предстал большой круглый шатёр, хорошо защищавший от палящего солнца. Строители шатра шустро раскатали длинные ковровые дорожки, и убрались куда-то в сторону со своими динозаврами. Сверкая надраенными панцирями, вышколенные кирасиры выстроились двумя длинными рядами на краю ипподрома, словно на параде. Лишь после этого представители торговых семейств соизволили ступить на землю, чтобы облагородить переговоры своим присутствием. Было видно, что Мут Вапс не в восторге от выбранной олигархами тактики поведения. Кольчугин отметил, как генерал панцирной кавалерии несколько раз недовольно поморщился, а затем незаметно отвернулся, и презрительно плюнул в пыль.
— Зря это они так, зря, — ухмыльнувшись, произнёс лейтенант Риккардо, который наблюдал за происходящим. — Наш ротный — человек добрый, но до определённых пределов. И помыкать собой никому не позволит.
— Капитан Кольцов тоже не лыком шит. Ох, и огребут купчишки по-полной, когда командиры решат их проучить, — доставая шоколадную плитку, отозвался Владислав. — Луис, шоколад будешь?
Наконец, олигархи стали покидать свои двуколки. Судя по всему, в строго установленном порядке, согласно общественному весу, авторитету и значимости. За каждым купцом семенил его слуга, держа одной рукой над головой хозяина что-то типа зонтика, а во второй руке неся большую подушку. Разодетые в светлые балахоны, правители Сетомеи величественно шествовали по ковровым дорожкам к стоящему посередине поля шатру, с гордым видом рассаживаясь на круглых подушках. Постепенно шатёр заполнился наполовину, все олигархи заняли свои места, и Мут Вапс наклонился к уху переводчика. Лейтенант Санчес внимательно выслушал генерала, кивнул, а затем обернулся к командирам рот. После короткого обмена мнениями Мут Вапс, переводчик, и оба капитана прогулочным шагом направились к шатру.
— «Аква-один» и «аква-два», поднимайтесь в воздух, — прозвучал в эфире голос капитана Славнова. — Зависните в двухстах метрах над ипподромом, и ждите дальнейших приказов.
— Ага, сейчас мы сорвём чей-то бенефис на подушках, — сообразил Луис Риккардо, бросаясь к машине своего взвода. — Томас! Запускай движки!
— Ребята Кольцова тоже идут на взлёт! — заскочив в пилотскую кабину, произнёс Владислав в микрофон. — Тарас! Бери управление на себя, взлетаем!
Почти одновременно взревев моторами, четвёрка конвертопланов подняла на ипподроме целую пыльную бурю. Лопасти винтов гнали потоки воздуха в сторону переговорщиков, колыхался шатёр, облако белесая пыль окутала и мобпехов и олигархов. Если офицеры слегка поморщились, и надели защитные тактические очки, то торговцы стали кашлять, тереть глаза, а некоторые даже покинули колыхающийся шатёр. Суматоха с пылью улеглась лишь тогда, когда «колибри» поднялись на указанную высоту, и зависли квадратом, напоминая о своём присутствии ровным и монотонным гулом двигателей.
Как позднее рассказал лейтенант Санчес, демонстрация технической мощи новоземлян оказала гнетущее воздействие на представителей совета старейшин, как бы надломила их морально. Внезапная пылевая атака выбила олигархов из колеи, сбила с них излишнюю спесь и самоуверенность. Покрытые толстым слоем пыли золотые изделия, другие всяческие побрякушки потеряли свой яркий блеск, и стали практически незаметны на одеждах туземцев. К тому же, некоторые из купцов были вынуждены постоянно протирать свои глаза, в которые угодили мелкие песчинки. А напротив представителей местной власти стояли чужеземные офицеры, в прозрачных очках, словно и не заметившие искусственной песчаной бури.
Сидя в пилотской кабине конветоплана в ожидании дальнейших приказов, лейтенант Кольчугин рассматривал расстилавшийся внизу город. Ипподром, на который приземлились машины боевой группы «ак-тер», располагался на поле за городской стеной. Сразу же за ипподромом простирались зеленеющие квадраты обработанных крестьянами полей, разделённые оросительными каналами. Километрах в пяти начиналась невысокая горная гряда, похожая на ту, где пряталась секретная база циклопов. Как сразу же отметил Владислав, местные жители старались возделывать любой клочок плодородной почвы. Торговая республика не только обеспечивала продовольствием саму себя, но и продавала излишки урожая своим соседям. В основном на юг, вечно голодающим жителям княжества Джаталь.
Окружённая внешней крепостной стеной столица Сетомеи вольготно раскинулась на пяти холмах, каждый из которых представлял собой крепость в миниатюре. Планировка улиц была хорошо продумана, с учётом вероятной осады сухопутными силами противника. Сами улицы, в большинстве своём, замощённые каменными плитами содержались в чистоте и порядке. С высоты в пару сотен метров лётчики видели бригаду рабочих, занятую ремонтом одной из улиц. Впрочем, после появления над городом конвертопланов, процесс укладки каменных плит сразу застопорился. Работники сбились в кучку, и что-то оживлённо обсуждали, тыча руками в небо. Вообще, зависшие в воздухе «колибри» нервозно действовали на горожан, заставляя тех забираться на крыши домов и разглядывать летательные аппараты чужеземцев. Некоторые особо любопытные типы появились, было, на крепостной стене, но их быстро турнула городская стража.
Почти все дома в Блэктауне были многоэтажными: двух-, трёх-, и даже четырёхэтажными. В последних размещались биржи, торговые представительства, и другие подобные учреждения. Двух- и трёхэтажные виллы-крепости богатейших семейств располагались полукругом на берегу обширной бухты, за городскими стенами. Городские рынки занимали полукилометровый промежуток между крайними строениями и территорией порта.
Судя по всему, Блэктаун имел развитую канализационную систему. Никто не выплёскивал на улицу нечистоты, некто не мочился в тёмных углах и подворотнях. Как выяснилось позднее, город имел общественные туалеты, для содержания которых с населения взимался специальный налог. Кроме этого, за чистотой улиц и зданий следила особая служба в местном муниципалитете.
Порт представлял собой город в городе, со своими законами, стражей, доками, причалами и складами, и был огорожен отдельной крепостной стеной. Порт являлся источником живительной энергии как для Блэктауна, так и для всей Сетомеи. Живя за счёт столичного и других портов, торговая республика холила и лелеяла своё главное богатство и достояние. Олигархи не жалели средств на две вещи: кораблестроение и околопортовое хозяйство. Посмотрев на водную гладь бухты, Владислав сразу же увидел знакомые очертания трёх паровых фрегатов, очень схожих с тем, что был потоплен тримаранами у берегов Асиланда. Кроме паровых фрегатов на рейде стояли десятки парусников самых всевозможных размеров и классов. Примерно столько же парусных судов теснились у многочисленных причалов, где вереницы носильщиков загружали и разгружали всевозможные грузы и товары. Впрочем, судя по возвышающимся над некоторыми причалами кранам, в порту имелась кое-какая механизация. Где-то вдали, вне гавани, у кромки горизонта виднелись узкие чёрточки сторожевых галер. Эти корабли патрулировали побережье, одновременно исполняя функции погранично-таможенной и лоцманской службы.
Вход в бухту сторожили стометровой высоты утёсы. Как и предполагали разведчики, на обращённых в сторону моря терассах возвышались бастионы и стояли орудийные батареи. Внутри скал трудолюбивые
