– Прекрасно, – сказал Ребуль, больше ни о чем не спрашивая.
Он ушел. Элен посмотрела на меня.
– Забавная историйка, не правда ли?
– Что-то в этом роде, – буркнул я.
В приемной брякнул звонок, и дверь в кабинет распахнулась.
– Привет, ребята, – произнес вошедший. Комиссар уголовной полиции Флоримон Фару собственной персоной.
Я прохрипел:
– Хм... Что, дедушка, еще один труп?
Он усмехнулся:
– Не знаю. Надо бы посмотреть под кроватью... Можно присесть?
– Присядьте. Что вас привело? Ночной визитер? Кажется, я вам уже сообщил, что ни сном, ни духом о нем не ведаю.
Он сел:
– И я вам верю.
– Нет правила без исключений, – бросила Элен.
– Вы, – угрожающе помахав ей пальцем, сказал он, – можете пока бегать на свободе, чтобы я мог вас расцеловать на следующий Новый год.
– Она готова припустить со всех ног, только бы вы ее не целовали, – сказал я. – Ну ладно, хватит любезностей. Мне они действуют на нервы, тем более, что за ними явно что-то скрывается.
– Прекрасно...
Он взглядом обвел кабинет.
– ...Много работы сейчас?
– Не слишком.
– Прекрасно, – повторил он. – Как я сказал, я вам верю. И настолько, что беру на свои плечи ответственность, поручая вам небольшую доверительную работенку, которую предлагаю в качестве завтрака... Гм... Официальная полиция не всем может заниматься. Вы же знаете. Наши движения бывают скованны. Короче говоря, иной раз в полиции очень довольны, что рядом находится частник...
– ... Для деликатной работы?
– Совершенно верно.
– Ваш завтрак – это не рвотное, Флоримон? Да, и еще. Ведь и вы и ваши коллеги используете осведомителей. Почему бы тогда не использовать и частного сыщика, да? Это выглядит очень современно!
Разобиженный, он надулся.
– Вы неплохой парень, Флоримон Фару, но вы в полиции... Что это может мне принести?
– Быть в полиции?
– Нет, та работа.
– Не располагаю кредитами, но вы всегда что-нибудь да урвете. В этом отношении полагаюсь на вас... Но, Бурма, не испортьте мне все дело.
Он извлек из кармана своего затрепанного плаща два глянцевых снимка и сунул их мне под нос. Я сказал:
– Всегда думал, что вы кончите тем, что будете продавать слайды. Вы на верном пути... А это что за красотка?
– Как вы ее находите?
– Она пригодилась бы мне по воскресеньям.
– Господи, только по воскресеньям? Фотографии изображали очень элегантную молодую женщину в платье, декольтированном едва ли не до самых щиколоток. То, что можно было разглядеть, выглядело весьма недурно, а то, что угадывалось, было, пожалуй, еще лучше. Нежный овал лица, тонкий носик, чувственные губы и томные глаза под длинными ресницами. Ушко представляло собой обычную раковину, столь часто описанную создателями подобных портретов, что мне нет смысла на этом задерживаться, раковину с жемчужиной в мочке, но, прошу мне поверить, ничего общего с устрицей не имеющую. Не знаю, каким чудом, но гладко зачесанные назад волосы не делали ее похожей на мечтательную учительницу, а совсем напротив, лишь увеличивали привлекательность целого, при этом создавая впечатление трудно определимой сдержанности.
Я передал Элен эту фотографию, и, хотя женщина была не в ее вкусе, она тоже ею полюбовалась. Глядя на Фару, я спросил:
– У вас есть ее номер телефона?
– Номер телефона, номер комнаты, ее имя и все, что вам угодно, – весело произнес он.
– И что мне предстоит сделать?
– Переспать с ней! – ухмыльнулся он.
