— Ах вот как? Дошло до реальной помощи — и ты в кусты?! Да иди ты… Не хочу от тебя ничего! И не показывайся мне на глаза!
— Юля, постой, — послышалось в трубке. — Я поговорю с отцом. Конечно…
— Сейчас же говори! — потребовала Юлька. — Немедленно! Тут люди ждут!
Женя куда-то пропал и отсутствовал довольно долго. Потом его голос снова возник в трубке:
— Алло? Юля? Я передаю трубку отцу. Он сам хочет с тобой говорить.
— Угу, — отозвалась Юлька и тут же услышала голос его отца — довольно приятный голос, мягко говоривший ей:
— Добрый вечер, Юля. Женя рассказал мне о вашей проблеме. Насколько я понял, ваш друг попал в беду?
— Лучший друг, — твердо сказала Юлька. — Друг детства. Причем попал из-за меня.
— Как это? — встревожился адвокат, и Юлька разъяснила:
— Ну, как.., Я его расстроила, он пошел за хлебом и сделал то, чего никогда не делал, — с кем-то подрался… Так что из-за меня…
— Ах вот оно что, — с облегчением вздохнул адвокат. — Ладно, это бывает…
— Вы поможете? — в лоб спросила Юлька.
— Сделаю, что смогу, — пообещал адвокат. — Только это не телефонный разговор. Вот если бы вы завтра пришли к нам в гости… Заодно и познакомимся!
— Ладно! — мрачно пообещала Юлька. — Приду. Спасибо вам. Жене привет.
— Он заедет за вами вечером, — торопливо сказал адвокат. — До свидания, Юля. Спокойной ночи.
Глава 9
Весь следующий день Юлька была как на иголках — постоянно поглядывала на часы, забывала множество вещей, о которых, напротив, необходимо было помнить, поминутно бегала курить, так что полковник Праксин в конце концов развел руками и сделал ей суровый отеческий выговор.
— Он меня выгонит, — сказала она, глядя на закрывшуюся за полковником дверь. — Конец.
— Ну да? — удивился Гоша. — Где же он еще найдет такую дурочку за такие деньги? Не выгонит, не бойся. Это нам бояться надо. Ведь мы тогда сразу гремим на границу. Куда-нибудь в Таджикистан.
— У каждого свой Таджикистан, — вздохнула Юлька. — Ладно, спасибо этому дому.
Пойду посмотрю, на что еще окажется способна моя злая судьба… Сегодня она, кажется, в хорошей форме.
Она выключила компьютер и ушла. Дома она окончательно разозлилась на себя. 'Какого черта я никогда не знаю, когда за мной заедет Женя?! — ругала она свое отражение в зеркале. — Почему я должна ждать его каждую минуту? У меня уже все нервы вымотаны… Почему я до сих пор иду у него на поводу?
Почему мы встречаемся, когда хочет он, а не когда хочу я?! Почему…' Так она заводила себя, яростно расчесываясь, и в конце концов додумалась до того, что стала представляться себе разъяренной фурией, которая отныне будет атаковать кроткого Женю и его добродушное семейство без всякой пощады. Главной целью атаки Юлька избрала освобождение Макса. «Женя уже доставил мне пару приятных минут. — Она рывком сорвала с вешалки зеленое платье, в котором была с ним в роковом кафе. — Пусть расплачивается за них. И плевать мне теперь, как я выгляжу! Плевать, идет мне эта тряпка или нет! Эти дурацкие волосы! Мне все равно.., все равно! Вот Максу всегда нравится, как я одета и причесана… Он меня не критикует… Он…»
Тут она поймала себя на том, что безмерно идеализирует пропавшего товарища, и мысленно прикусила язык. «Ну, он не ангел, конечно! — сказала она своему каштаново-зеленому двойнику в зеркале. — Но в том аду, где он теперь, ему точно не место…»
— Я не поздно? То есть не рано? — Этими двумя виноватыми вопросами Женя разозлил Юльку, вместо того чтобы подлизаться к ней.
Она вскипела.
— Вот на этот, и только на этот раз ты пришел именно тогда, когда надо! — Она решительно выпихнула его из прихожей и сама вышла за ним на лестницу. — Потому что только сегодня я по-настоящему хочу тебя видеть.
Она грохотала каблуками, спускаясь по лестнице, стараясь производить как можно больше шума и как можно больше походить на разъяренную фурию. В глубине души она боялась, что Женя в фурию не поверит и опять выкинет что-нибудь экстравагантное. Поэтому она старалась опередить его и все экстравагантное совершить лично.
Они вышли во двор, и Юлька с презрительной миной соизволила сесть в машину. Женя почтительно захлопнул за ней дверцу и, обойдя машину, уселся за руль. Юлька отвернулась от него и стала глядеть в окно. Сердце у нее билось в бешеном темпе, и она постаралась воспользоваться методом Макса и проанализировать причины своего волнения. «Я разве люблю Женю? — спрашивала она себя, глядя на несущийся за окном бульвар. — Нет, с этим, похоже, кончено… Я разве его боюсь? А почему это? Он не убивал, он мне все объяснил… Может, я боюсь его папы? Или того боюсь, что он мне ничем не поможет и Макс останется в тюрьме? Это больше похоже на правду… А может, я боюсь кольца?» Она бросила беглый взгляд на правую, а затем на левую руку Жени. Кольца не оказалось ни на той, ни на другой. Она прикусила губу. 'Какого черта он больше не носит кольцо?! — удивленно спрашивала она себя. — Это ведь неспроста! Он перестал его носить, как только мы с Максом догадались, отчего я падаю в обморок. Хм, это невероятно! Может, он как-то подслушал наш с Максом разговор? Но как?!
Он всего-навсего сын адвоката, а не кагэбист, откуда у него возьмется подслушивающая аппаратура? Нет, он просто догадался, что я…
Нет, он его продал! Потерял! Выбросил! Не могу больше, спрошу!'
И она решилась, тем более что вид Жени не вызвал у нее серьезных опасений — невезучий жених был совершенно подавлен ее молчанием и холодным выражением лица.
— Скажи, а куда девалось твое чудное кольцо? — язвительно и небрежно спросила она.
— Что? — Женя удивился и поочередно осмотрел свои руки. Машина при этом вильнула в сторону, Юлька взвизгнула. Женя поспешно поймал руль. — Ты о кольце? Да так, я его пока не ношу…
— А почему это ты его не носишь? — поинтересовалась она, округлив глаза. — Мне оно очень нравилось. Да и тебе тоже… Ты ведь сам говорил.
— Мне-то оно нравится. — Женя посмотрел на дорогу. — А вот мама его просто на дух не переносит. Представь, как увидит — так и задыхается!
Юлька откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза. «Черт, черт, черт! — радостно думала она. — Вот вам и Фрейд, вот вам и невроз, вот вам мои комплексы, которых у меня нет! О, как здорово! Я совершенно здорова! Его мамаша тоже падает в обморок при виде кольца! Роковое колечко!»
— А ты не думал, почему твоя мать так реагирует на кольцо? — глубокомысленно подняв брови, спросила она. — Может, у нее какой-то застарелый невроз?
— У нее только застарелый скверный характер, — буркнул Женя. — Раньше я думал, что она не хочет, чтобы я носил кольцо, потому что завидует. Понимаешь, ведь у нее-то такого красивого кольца нет. А потом понял, что ей в самом деле становится дурно… Нельзя же издеваться над человеком!
— Нельзя! — кивнула Юлька. — Скажи, а больше никто не падает в обморок от него?
Она затаила дыхание, ожидая его ответа.
— Нет, больше никто в обморок не падает…
Впрочем, одна моя двоюродная бабушка падает… Но она вообще к этому весьма склонна… Такая уж веселая старушка. Она это кольцо тоже на дух не переносит, говорит, что ей чудится в нем что-то недоброе…
— Злой дух? — Юлька даже зажмурилась от удовольствия, как кошка, «Вот это другое дело! — восторженно думала она. — А то — комплексы, Фрейд, то да се… Вот оно где! Вот она — тайна! Роковое кольцо! Бабушка падает, мамаша падает, я падаю… А мужики не падают. И больше никто не падает. Надо бы провести какие-нибудь лабораторные испытания кольца. Это же находка для науки».
Юлька даже повеселела, думая об этом. Заточение Макса уже не казалось ей таким ужасным, собственная поездка — такой опасной и неприятной, а сидящий рядом Женя — таким загадочным и недобрым. Юлька заулыбалась и вызвала ответную улыбку у Жени.
— Ты думаешь, в кольце сидит злой дух? — весело спросил он. — Этакое зеленоглазое чудище?
