сказать, усиливаетъ… укр?пляетъ мой образъ мыслей — и д?йствій, в?ско примолвилъ онъ, — оно, выражусь такъ, д?лаетъ для меня какъ бы осязательнымъ, что ошибки съ моей стороны не было, когда я р?шился предоставить ей, то-есть я про Марину говорю, право дочери и насл?дницы моей…
— А она не дочь ваша? съ изумленіемъ воскликнулъ графъ и невольно пододвинулся ближе къ столу.
Что-то неуловимо странное проб?жало по лицу Іосифа Козьмича.
— Пріемышъ покойницы жены моей, не сейчасъ отв?чалъ онъ, и всл?дъ за т?мъ прибавилъ:- Двухм?сячною принята ею за родную дочь…
— И она знаетъ, эта д?вушка, что она… не дочь ваша?…
— Догадывается, такъ думаю… Вы изволите понимать, вопросъ щекотливый… и разговору у насъ съ нею о томъ не было… Но я сталъ зам?чать, года съ полтора будетъ, съ самой со смерти моей покойницы, — я позволяю себ? быть совершенно откровеннымъ съ вами, Владиміръ Алекс?евичъ, — зам?чаю н?которое, такъ сказать, съ ея стороны охлажденіе… И это, признаюсь вамъ, мн?… мн? больно… — неожиданная для Завалевскаго струна искренняго чувства зазвен?ла въ голос? Іосифа Козьмича, — потому, понимаете, привязанъ… д?тей у насъ съ покойницей никогда не было, — дама она была деликатная, бол?зненная… А Марину, д?йствительно, любила такъ, какъ и родныхъ д?тей немногіе любятъ. Всегдашнее желаніе ея было предоставить ей права законной, дочери, — и даже въ зав?щаніи своемъ письменно желаніе это выражено ею… Я, съ своей стороны, былъ всегда на это согласенъ, только тутъ представлялось затрудненіе одно, — относительно им?нія; родовое оно у меня, и прямой насл?дникъ былъ племянникъ, сынъ роднаго брата, — онъ могъ бы претензію заявить… Да и я самъ, признаюсь вамъ, почиталъ это какъ-то… несогласнымъ съ сов?стью и… и, скажу прямо, противу дворянской обязанности: что отъ роду идетъ, то въ родъ и вернуться должно… Мы же отъ гетмановъ, отъ Самойленки знаменитаго, — безъ сомн?нія, вамъ изв?стно по исторіи, объяснилъ главноуправляющій, и громко дохнулъ, словно отъ ненаходящей уже себ? м?ста въ его широкой груди гордости, — отъ древн?йшаго, можно сказать, во всей зд?шней сторон? и дал?е рода происходимъ… такъ вы изволите понимать?…
— Понимаю, Іосифъ Козьмичъ; конечно, точка отправленія в?рная, посп?шно сказалъ Завалевскій, живо заинтересованный судьбою Марины и желая скор?е знать, ч?мъ все это должно разр?шиться.
— Только видно, со вздохомъ началъ опять г. Самойленко, — Всевышнему Промыслу такъ угодно было, чтобы линіи нашей не им?ть продолженія. 7-го августа прошлаго года, племянникъ мой, посл?дній, такъ сказать, представитель фамиліи, служившій поручикомъ въ лейбъ-гусарскомъ Павлоградскомъ полку, волею Божіею помре, въ самыхъ еще, можно сказать, незр?лыхъ л?тахъ… Отъ этой незр?лости его даже, можно сказать, и смерть ему приключилась…
Графъ съ ужасомъ предвид?лъ, что онъ начнетъ ему исторію своего племянника разсказывать.
— Такъ на счетъ Марины… вы что же? съ подобающею улыбкою приличія спросилъ онъ.
— Такъ вотъ-съ, заговорилъ тотчасъ же Іосифъ Козьмичъ, — какъ только кончина племянника стала мн? изв?стна, я, во исполненіе воли, выраженной покойною женою, и по собственному желанію моему, тотчасъ же отнесся къ высшей власти, въ Санктъ-Петербургъ, съ формальною просьбой, — такъ какъ нынче, какъ мн? изв?стно, на удовлетвореніе таковыхъ просьбъ прежнихъ затрудненій не им?ется, — о томъ, чтобы мн?, на законномъ основаніи, разр?шено было вотъ такую-то воспитанницу покойной жены моей и мою…
— Такъ вы просьбу ужь подали? прервалъ его графъ. — Въ коммиссію прошеній, такъ? Отв?тъ оттуда им?ете?
— Въ томъ моя и просьба въ вамъ, графъ, отв?тилъ тотъ. — Чтобы вы вашимъ вліяніемъ и связями помогли мн? получить скор?йшій отв?тъ, а до сихъ поръ, какъ говорится, ни прив?та, ни отв?та оттуда никакого!… знакомствъ также никакихъ въ столиц? я не им?ю… Хотя мн? и совершенно изв?стно, что въ просьб? моей не заключается ничего незаконнаго, но я даже начинаю страшиться, не оставлена-ли она вовсе безъ вниманія, за упущеніемъ мною какихъ-либо нев?домыхъ формальностей, или…
— Н?тъ, не можетъ быть, вамъ бы ее тогда возвратили просто съ указаніемъ на эти упущенія… У меня, въ счастію, есть тамъ отношенія — и в?рныя. Я сегодня же напишу и черезъ нед?лю, много дней десять, мы получимъ обстоятельн?йшее св?д?ніе о томъ: доложена-ли ваша просьба, а въ удовлетвореніи ея и сомн?ваться нельзя, я полагаю… Я очень радъ, сердечно радъ, Іосифъ Козьмичъ, быть вамъ полезнымъ въ этомъ хорошемъ д?л?, проговорилъ горячо Завалевскій, — и еслибы, паче чаянія, встр?тилась какая-либо пом?ха или проволочка, мы ее устранимъ, будьте ув?рены…
Іосифъ Козьмичъ весь разцв?лъ и благодарными, даже н?сколько влажными глазами взглянулъ на своего патрона.
— Послужу вамъ, послужу вамъ за это, Владиміръ Алекс?евичъ, в?рою и правдою, насколько силъ только хватитъ! Вотъ какъ вы за вашимъ институтомъ учительскимъ, такъ и я за этимъ д?ломъ… какъ устрою его — такъ хоть сейчасъ предъ Царя небеснаго! Съ чистою сов?стью предстану!…
'Съ чистою сов?стью?'… нев?рнымъ звукомъ отозвались эти слова въ чуткомъ ух? Завалевскаго. 'Точно-ли только это д?ло у тебя на сов?сти?' подумалъ онъ.
Настало долгое молчаніе. Іосифъ Козьмичъ не разъ было пытался заговорить, но графъ сид?лъ, закрывъ себ? все лицо рукою, какъ бы для того, чтобы ничто не м?шало его размышленіямъ, и главноуправляющій не почелъ удобнымъ тревожить его.
— Скажите, пожалуйста, началъ самъ Завалевскій вопросомъ, котораго никакъ не ждалъ въ эту минуту господинъ Самойленко, — скажите, какъ произошла исторія этого Осипа кузнеца?…
— Исторія? переспросилъ тотъ, какъ бы недоум?вая.
— Да!… В?дь это ужасно, что вы намъ разсказали тамъ!… Онъ д?йствительно убилъ свою жену?…
— Ненам?ренно, пропустилъ сквозь зубы Іосифъ Козьмичъ. — Къ чему ты это опять подымаешь? говорило въ то же время насупившееся его лицо,
— Ненам?ренно? повторилъ графъ.
— Изв?стно — зв?рь! разсвир?п?етъ, себя не помнитъ, душитъ во что попало!…
— Пьянъ былъ?…
— Н?тъ, въ тотъ часъ пьянъ не былъ…
— И какъ же это вышло? поссорились?…
Господинъ Самойленко только плечомъ шевельнулъ; ему, очевидно, досадны были эти разспросы.
— Что она, молодая еще была? спросилъ опять Завалевскій по н?которомъ молчаніи.
— И кра-асавица, Владиміръ Алекс?евичъ! И въ одномъ этомъ, какъ бы безсознательно вырвавшемся слов? сказалось графу все женолюбивое прошлое 'потомка гетмановъ'.
— Да, теперь понятно, тихо проговорилъ онъ, — мужъ ревновалъ ее…
— Ревновалъ! съ какимъ-то ожесточеніемъ воскликнулъ Іосифъ Козьмичъ. — Кто его тамъ знаетъ, кто ему въ душу вл?зетъ, когда самъ онъ себ? сказать не можетъ, любитъ онъ, или ненавидитъ, или что у него тамъ творится?… Говорю — зв?ри!…
— Она также была дворовая? равнодушно промолвилъ графъ.
— Да… швея была у покойницы…
— У супруги вашей?
— Д-да!…
— Странно, началъ опять неумолимый Завалевскій, — Что 'красавица' не нашла себ? лучшей пары, а пошла за… Онъ всегда такимъ зв?ремъ гляд?лъ?…
Но главноуправляющій словно не разслышалъ; онъ гляд?лъ куда-то въ окно и не далъ отв?та…
Завалевскому и не нуженъ былъ этотъ отв?тъ: онъ настолько помнилъ старый кр?постной бытъ, чтобы знать, изъ какихъ поводовъ д?лались въ то время со дня на день дворовыя красавицы женами Богъ-в?сть какихъ уродовъ…
— Что, это еще при дяд? случилось? спросилъ онъ только.
— Н?тъ, какъ бы припоминалъ главноуправляющій: — незадолго предъ этимъ скончался графъ… Одинъ и оставался, а время-то, знаете, самое было горячее: ополченіе!… Вотъ давеча, прервалъ онъ себя, — князь такъ выразился, что мн? надо было понять, зач?мъ молъ я мерзавца этого, Оську, въ каторгу не турнулъ?… Такъ, можетъ, его бы еще по суду не приговорили, а вамъ тутъ изъ вотчины лучшихъ тридцать
