Типы прошлого

Кемскаго?

'- Н?тъ еще, отв?чала я, взглянувъ на него. 'Къ чему это ему знать!' подумала я.

'- Вы его очень любите? спросилъ ояъ опять;

'- Кого это, Владиміра? Очень люблю… Онъ мн? братъ.

'- И только братъ?

'Онъ такъ смотр?лъ на меня, что я невольно опустила в?ки.

'- Такихъ вопросовъ не д?лаютъ, сказала я въ отв?тъ ему,

'- Какъ заал?ло ваше бл?дное лицо, проговорилъ онъ вдругъ замирающимъ отъ волненія голосомъ. — Какъ вы дивно хороши, Надежда Павловна!…

* * *

'- Какъ ты про?хала, Надя? спрашивалъ меня батюшка, подъ?зжая въ намъ съ Саррой и Грайворонскимъ.

'Они мн? объяснили, что, видя меня скачущею вдоль р?ки, они сначала не поняли, куда я направляюсь, потомъ догадались и по?хали вс? по моимъ сл?дамъ, но, добравшись до поляны, наткнулись на лежащее поперекъ ея дерево и р?шили, что я про?хала какою-нибудь другою тропинкой. Они долго искали ея, не нашли и вернулись въ луга, откуда по?хали уже прямо по дорог?. Никто изъ нихъ не хот?лъ допустить, чтобъ я р?шилась перескочить чрезъ то дерево.

'- Это было всего проще, сказала я, см?ясь.

'- Вы это сд?лали. Надя? воскликнула, бл?дн?я, Сарра. — Я всю ночь сегодня не буду спать отъ этой мысли!

'- Какъ васъ Богъ спасъ, Надежда Павловна! сказалъ Грайворонскій, указывая на Леди. — Взгляните, у вашей старушки до сихъ поръ ноги дрожатъ…

'Батюшка ничего не сказалъ и отвернулъ голову. Зная его, я бы не сказала нав?рное, былъ-ли онъ бол?е встревоженъ моею см?лостью, ч?мъ доволенъ ею. Но какимъ восторженно-благодарнымъ взоромъ смотр?лъ на меня въ это время Кирилинъ!…

'- Я виню себя въ вашемъ непріятномъ приключеніи, обратился въ нему Грайворонскій, — не кстати испугался за васъ. Позвольте вручить вамъ вашу шляпу, — я поднялъ ее дорогой…

'- Ц?лъ? спросилъ его батюшка.

'- Ц?лехонекъ, благодаря Надежд? Павловн?, отв?чалъ весело Кирилинъ. — Могу теперь сказать: все спасено, кром? стыда.

'- Въ лейбъ-гусары не годишься, д?йствительно! заключилъ батюшка.

_пМы по?хали домой. Въ продолженіе всего пути Кирилинъ дразнилъ Сарру ея эгоизмомъ и ув?рялъ, что еслибы Грайворонскій свалился дорогой съ моста въ Семь, она никакъ не протянула бы ему руки, чтобы не замочить своихъ пальцевъ. Сарра наконецъ разсердилась и отъ?хала отъ него, говоря, что она Грайворонскаго спасла бы непрем?нно, а Кирилина оставила бы погибать, безъ всякой жалости.

'На двор? у насъ стояло н?сколько фургоновъ; изъ нихъ выскакивали люди, каждый съ какимъ-либо музыкальнымъ инструментомъ въ рук?. Это прибылъ оркестръ изъ Новоселокъ, къ великому удовольствію его влад?льца; онъ такъ и сіялъ.

'Кирилинъ тотчасъ же отправился съ музыкантами, на пробу, въ большую залу. Грайворонскій о чемъ-то очень суетился; оказалось, что забыли привести партитуру его Illusions et regrets; онъ тотчасъ же послалъ за ней нарочнаго, прочитавъ напередъ далеко не 'гуманную' нотацію первой скрипк?, исправлявшей должность покинувшаго его капельмейстера.

'Мы пошли къ себ? съ Саррой переод?ваться.

'Чрезъ часъ насъ пригласили въ залу. Туда собрался весь домъ; люди толпились у дверей. Вс?хъ счастлив?е казался Карлъ Ивановичъ: онъ былъ любитель музыки и какъ вы знаете, самъ каждый вечеръ предъ чаемъ исполнялъ на кларнет? все одну и ту же штучку изъ Волшебной флейты. Он? расхаживалъ теперь по зал?, потирая руки и улыбаясь во все лицо, и съ видомъ знатока останавливался предъ пульпетами, разглядывая разложенныя на нихъ ноты.

'Illusions et regrets исполнили первымъ нумеромъ. Вальсъ прямо былъ заимствованъ изъ изв?стнаго Alpenhorn, Проха. Кирилинъ все время аплодировалъ soi-disant композитору кончиками пальцевъ съ такимъ насм?шливымъ видомъ, что не зам?тить этого могъ только одинъ Грайворонскій. Снисходительный Карлъ Ивановичъ съ своей стороны изъявлялъ одобреніе, св?сивъ голову на плечо и глубокомысленно покачивая ею сверху внизъ. Самъ композиторъ слушалъ съ полузакрытыми глазами, — отъ скромности или торжества, — не знаю.

'- Теперь вашъ польскій, Андрей Харламовичъ, польскій вашъ! закричалъ онъ съ посл?днимъ аккордомъ вальса, и самъ поб?жалъ раздавать партіи музыкантамъ.

'Кирилинъ выступилъ впередъ, со скрипкой въ рук? и подалъ знавъ смычкомъ. Польскій загрем?лъ.

'Какъ сказать вамъ, что я почувствовала, что заговорило во мн?, когда я услыхала эту музыку при полномъ исполненіи оркестра? Въ мір? звуковъ есть такіе, которые какъ будто созданы лишь для тебя одной, которымъ откликнуться могутъ лишь тончайшія, глубоко схороненныя въ душ? твоей струны; он?, быть- можетъ, и не зазвен?ли бы никогда, еслибы не проникли до нихъ именно т? родные, вызывающіе звуки. Полонезъ Кирилина былъ такъ св?жъ, такъ мелодично-новъ, въ ритм? его было такъ много того, что называютъ brio, онъ увлекалъ, уносилъ, подымалъ слушателя невольно; вс? переглядывались, у каждаго гор?ла въ глазахъ какая-то вдругъ вспыхнувшая молодая отвага; самъ батюшка, равнодушн?йшій къ музык? челов?къ, поддался общему впечатл?нію и сочувственно билъ тактъ ногой. Но для меня, Владиміръ, это была ц?лая поэма, волшебное царство ощущеній, въ которое я входила будто въ тотъ венеціанскій дворецъ, о которомъ недавно говорилъ Кирилинъ, очарованная и смущенная его блескомъ и красками. Безпредметною, но неизм?римою н?жностію расплывалось сердце, и рядомъ съ нею, съ самаго дна души, какъ кораллы изъ глубины моря, поднимались нетерп?ливо нев?домыя мн? до т?хъ поръ желанія св?та, шума, ликованій… 'Вы царица', проносилось въ моемъ воображеніи, и предо мной проходила вереница сіяющихъ картинъ. То представлялся знойный берегъ надъ средиземными волнами, ковровые шатры подъ т?нью яворовъ и пальмъ, бронзовыя лица покорной мн? толпы, б?лые кони подъ яркими тканями и молчаливыя невольницы, м?рно склоняющія надо мной страусовыя опахала; то лунная ночь, исполинская л?стница съ мраморными изваяніями на каждой ступени ея, и пажи съ золотыми ц?пями, въ атлас? и бархат?, б?гущіе предо мной съ факелами въ рукахъ; а тамъ безконечный рядъ тонкихъ колоннъ подъ мавританскими сводами, подъ самые своды летящій фонтанъ, и балъ сіяющій тысячами огней, и подъ звуки этого польскаго легкою поступью скользятъ предо мной пара за парой, и кто-то, незримый между вс?ми, робко и печально шепчетъ мн? опять: 'вы царица'…

Il joue comme un ange! шепталъ мн? въ д?йствительности Грайворонскій, наклоняясь къ моему уху и зажмуривая уже совс?мъ глаза отъ избытка наслажденія.

Да, онъ игралъ удивительно, и игралъ для меня, для меня одной, я это вид?ла, я это понимала… Не самолюбіе его, не жажда похвалъ водили его смычкомъ, — н?тъ: таинственная нить связывала въ эту минуту его ощущенія съ моими. Передъ нимъ рисуются т? же картины, думала я, т? же образы проходятъ предъ нимъ, — 'блескъ и цв?тъ осужденной имъ жизни', мелькнули его слова въ моей памяти, и я внутренно улыбнулась…

'- Bis. bis, сначала! закричалъ Грайворонскій, когда оркестръ кончилъ. Карлъ Ивановичъ присоединился къ нему.

'Кирилинъ искалъ отв?та въ моихъ глазахъ.

'- По-моему, повтореніе всегда портитъ св?жесть перваго впечатл?нія, сказала я Грайворонскому, и тотчасъ же раскаялась, что это сказала.

'- Когда-нибудь въ другой разъ, торопливо промолвилъ Кирилинъ:- я лучше сыграю вамъ теперь элегію Эрнста.

'И онъ въ то же время взглянулъ на меня такимъ сіявшимъ радостью лицомъ, какъ будто говорилъ: 'я понялъ васъ: излишне повторять то, что дошло по адресу'.

'Я отрезвилась вдругъ. Обаяніе, нав?янное на меня музыкой, разс?ялъ суровый внутренній голосъ; онъ говорилъ мн?, что между мной и этимъ молодымъ челов?комъ установляются не совс?мъ безупречныя отношенія, что хотя онъ до сихъ поръ ничего не сказалъ въ сущности, чего бы не говорилъ мн? Грайворонскій или всякій иной, почитающій нужнымъ курить ?иміамъ д?вушк? не совершенно безобразной,