Наденька должна пережить его, мы, в?роятно, на томъ св?т? только узнаемъ, насколько именно онъ любилъ ее зд?сь, отв?чалъ, усм?хаясь, Кемскій.
IV
Въ это время дверь отворилась, вошелъ челов?къ, неся осторожно на поднос? бокалъ съ шампанскимъ, и поднесъ его къ Кемскому.
— Что это? спросилъ этотъ съ удивленіемъ.
— Господинъ Зв?ницынъ изволили вамъ прислать.
— Какой Зв?вицынъ? Ахъ да! Гвардеецъ?
— Точно такъ-съ.
— Благодари. Гд? онъ сидитъ?
— Вотъ тутъ-съ, отв?чалъ слуга, подымая оконную стору, и вышелъ.
Мы взглянули въ окно. Оно выходило въ большую залу, величаемую въ гостинниц? Шевалье зимнимъ садомъ. Посреди ея об?дала за длиннымъ столомъ веселая разгульная компанія, состоявшая изъ людей вс?хъ возрастовъ, по преимуществу изъ петербургской военной молодежи и московскихъ уб?ленныхъ игроковъ. Между ними р?зво бросался въ глаза высокій, изящный Зв?ницынъ, въ эполетахъ какой-то особенной, толстой, формы, небрежно-ловко сваливавшихся на грудь, и въ осл?пительно-б?ломъ жилет? подъ лацканами разстегнутаго св?тло-зеленаго сюртука. Об?дъ былъ въ полномъ разгар?. Среди нестройнаго гама возгласовъ и тостовъ можно было разслышать, какъ чей-то раздирательно-фальшивый теноръ старательно вып?валъ:
Ц?лый хоръ подхватилъ за нимъ:
Конца нельзя было понять, его покрылъ общій хохотъ.
— Притворить дверь, сказалъ Кемскій, подымаясь съ м?ста. Раздирательный фальцетъ продолжалъ между т?мъ:
Оглушительный голосъ прервалъ его:
— За здоровье
— Урра! завопила компанія ему всл?дъ.
— Эка ихъ разобрало! сказалъ я.
— И что ему надумалось подчивать меня? За что великія милости? примолвилъ съ неудовольствіемъ Кемскій, отодвигая отъ себя рюмку, присланную ему Зв?ницынымъ.
— Это, любезный мой, по вс?мъ правиламъ рыцарской науки, сказалъ я, — все равно, какъ когда противники салютуютъ другъ друга рапирами, прежде ч?мъ напасть другъ на друга.
— А разв? онъ им?етъ какія-нибудь нам?ренія насчетъ… воскликнулъ Кемскій, вскидывая на меня свои большіе глаза, и весь вспыхнулъ.
— О, милый мой, ты сердцемъ тотъ же все нев?жда! отв?чалъ я ему, пародируя изв?стный Пушкинскій стихъ о Ленскомъ. И, точно, онъ походилъ на Ленскаго въ эту минуту, еще недоум?вающій, но уже взволнованный и ревнивый. — Если ты не зам?тилъ до этихъ поръ, что
— Я и не сержусь, возразилъ онъ, — я нахожу только лишнимъ со стороны челов?ка, который вчера чуть-ли не въ первый разъ отъ роду увидалъ ее…
— А что говоритъ Ромео, когда въ первый разъ встр?чается съ Джульетой? Разв? не помнишь, какъ Англичанинъ нашъ въ лице? завывалъ чувствительно:
Did my heart love till now?' [2]
— Помню, сказалъ Кемскій, улыбнувшись лицейскому воспоминанію, — но помню также и италіанскіе стихи, которые гласятъ, что:
— Ну, конечно. Вотъ видишь, какіе мы съ тобой образованные молодые люди. Можетъ-ли посл? этого придти кому-нибудь въ голову обид?ть насъ?
Эта шутка окончательно развеселила моего моряка.
— Однако въ долгу у этого Ромео я все-таки никакъ не хочу оставаться, сказалъ онъ.
Онъ позвонилъ. Вошелъ слуга.
— Бутылку шампанскаго!
— Какого прикажете?
— Какого хочешь. Какое пьетъ господинъ Зв?ницынъ?
— Они пьютъ лодеръ-съ.
— Редереръ, то-есть?
— Такъ точно, подтвердилъ слуга.
— Ну, такъ редереру; налей стаканъ и отнеси ему отъ меня, а что останется — можешь выпить за его здоровье.
Черезъ н?сколько времени кто-то постучался въ намъ въ дверь.
— Кто тамъ?
— Peut on entrer? спросилъ чей-то густой и учтивый баритонъ.
— Милости просимъ.
Дверь отворилась. Вошелъ господинъ Зв?ницынъ, собственной особой, въ своихъ толстыхъ эполетахъ и осл?пительномъ жилет? и съ стаканомъ въ рук?.