Сейчас перед ней сидел совершенно другой Айриэл. Нежный и заботливый. Эту часть себя он не показывал при дворе. Но Эни видела его таким, когда болела или была слаба. Эту сторону любили в нем и Лесли, и Ниалл. Для тех, кто ему дорог, Айриэл был готов сделать что угодно; особенно теперь, когда на нем не было бремени королевских обязанностей. Такая любовь бывает один раз в жизни; такая любовь сметает все преграды. Эни это понимала, даже если ее смертная подруга Лесли и новый Темный король были слишком безрассудны и не могли разглядеть потаенную сторону Айриэла.
У Эни не укладывалось в голове, как кто-то может отказать Айриэлу. Он ведь был совершенством. Ну, не совсем, но близко к тому. Конечно, это не относится к жутким экспериментам над ней, но в остальном он почти идеален.
Восхищение сменилось нарастающей досадой.
«Ну что, убудет от него?»
Он ведь был Темным королем — чудовищем, которого боялись даже кошмары. При дворе с ним могли сравниться только Габриэл и Бананак.
— Если совет — это все, что я получу, пусть будет совет.
Эни убрала ногу и подставила ему другую.
— Мне плохо при дворе. Не жизнь, а сплошные страдания.
Она вздернула подбородок, закатила глаза и позволила Айриэлу созерцать выплеск ее дурного настроения.
— Девочка, меня надутыми губками не возьмешь.
Он принялся массировать ей вторую пятку.
— Раньше срабатывало.
— Нет. Я знал: тебе приятно думать, будто ты можешь играть мною. Я и не лишал тебя этой иллюзии.
Он провел кончиками пальцев по ее ступне, мучая Эни своей нежностью. Она отдернула ногу, подтянув колени к груди.
— Айриэл, но ведь это смешно.
— Меры предосторожности нередко выглядят смешными. Но Габриэл действительно заботится о твоей безопасности.
Он потянулся и сжал ей лодыжку.
— Вилы отнесли последние образцы крови в лабораторию, где занимаются биологией таких, как мы. Если удастся определить, в чем твоя уникальность, многое выяснится, и тогда…
— Ты мне уже который месяц это говоришь, — перебила его Эни. — Возьми образец моей крови и используй для магической татуировки. Я вполне смертная, чтобы быть с кем-то связанной, и вполне фэйри, которой требуется питание. Не трать время на дворовые интриги. Сделай мою кровь основой чернил. Проверь, вдруг это сработает. Тогда…
— Нет.
Айриэл еще сильнее стиснул ее лодыжку. Эни поморщилась от боли.
— Ниалл против этого. Сейчас время раздоров между дворами. Наш двор получает достаточно питания. Если все остальное провалится, то мое присутствие при Темном дворе, злость Ниалла на короля Лета и досада от выходок Бананак породят в нем достаточно эмоций. Конечно, это временное решение, но время нам очень пригодится.
Эни выпучила глаза. Эмоциональный король был весьма полезен фэйри, кормившимся чувствами. Это обстоятельство и стычки между дворами Лета и Зимы обеспечивали Темный двор питанием. Скудным, если честно. Выжить можно, но особо не пошикуешь. И такое положение вещей не способствовало удовлетворению другой потребности Эни.
— Айриэл, мне этого мало. Мне нужно больше.
— А ты умеешь питаться, не ослабляя свои «кормушки»? Не убивая их? Не раскрывая себя? Не подвергая себя опасности?
Мягкость Айриэла исчезала на глазах.
— Скажи, что тебе хватит самообладания на все это.
Врать Эни не могла, оставить вопрос без ответа — тоже.
— Я не причиню тебе вреда, — сказала она. — И здесь нет никого, кто мог бы мне помешать.
Айриэл криво улыбнулся.
— Моя дорогая, я теперь снова стал ганканахом. Когда мне надо, я умею держать свои чувства в узде. Смертный или фэйри, даже сильный фэйри, способный накормить тебя телесным контактом и эмоциями…
Эни сразу же подумала о фэйри, которого встретила в «Вороньем гнезде». Мысль мелькнула и пропала, но Айриэл заметил ее замешательство.
— Что ты сделала?
— Почти ничего. Он был великолепным… точнее, мне так показалось.
Эни бессознательно облизала губы и только потом спохватилась. Она отвела глаза.
— Кто он?
— Не знаю. Вообще-то слабым фэйри его не назовешь… Вроде когда он уходил, то был в полном порядке.
Эни взглянула на бывшего короля.
— Я правду говорю. Он действительно ушел. Этого никто не видел, кроме Сета… думаю, Сет меня не выдаст. Во всяком случае, мне так кажется. Я права? Не выдаст?
— Рассказывай, — коротко велел Айриэл.
И она рассказала все подробности встречи с фэйри, которого поцеловала в «Вороньем гнезде».
— А потом он исчез.
Айриэл заговорил не сразу.
— Он взял твою кровь.
— Да, но совсем каплю. Если он опасен, если он меня найдет, я могла бы… сам знаешь.
Эни заглушила чувство вины. Если понадобится, она убьет того фэйри. Она была подданной Темного двора, а выживать при Темном дворе порой означало делать весьма гнусные вещи.
— Если иного выхода не будет, ты сделаешь это.
Слова Айриэла не звучали королевским повелением, но они оба знали, что Эни сделает так, как он сказал.
Она скрестила руки на груди.
— Может, меня сделают объектом возмездия для наказания ослушавшихся? Или зашлют в качестве троянского коня ко двору Лета, чтобы досадить их королю. «А ну, маленькие упрямые фэйри, целуйте Эни, и поскорее!» Фэйри, смертные, полукровки… Будь я Темной королевой, так досыта накормила бы наш двор. До отрыжки. Как ты думаешь, Ниалл согласится добровольно уступить трон? Или предпочтет убить меня, чтобы мои чудовищные способности…
— Эни, хватит паясничать. Надо спокойно все обдумать. Я знаю, ты не хочешь никого убивать просто так.
Айриэл умолк. А когда заговорил снова, в его словах звучала грусть:
— Для некоторых фэйри что сплетение чувств, что смерть — темы слишком личные. Это вовсе не недостаток. Ниалл не… он предпочитает…
Слова рвались с его губ и оставались непроизнесенными, потому что надо было говорить правду, а этого он не хотел или не мог.
— Ганканахи сильно влияют на людей, а Ниаллу это не по душе. Наше прикосновение делает смертных кем-то вроде наркоманов. Твое — лишает их силы. В конечном счете смертным приходится расплачиваться за это по полной.
— А как насчет тебя? — спросила Эни.
Она не раз удивлялась странной особенности ганканахов. Те обволакивали смертных своей страстью, сводили с ума от ненасытных и неудовлетворенных желаний. Все века, пока Айриэл был Темным королем, эта его особенность дремала и не тревожила его. Теперь «передышку» получил Ниалл, а Айриэл вернулся к прежним страстям.
