— Тогда мне казалось, что это хорошая мысль.
Джек обхватил ее лицо ладонями, наклонился и снова поцеловал.
— Мысль просто замечательная! — Он повернул Дженни к двери. — Куртку взяли?
— Сейчас! — Она схватила голубую нейлоновую ветровку и собрала волосы в конский хвост. Все было готово.
— Тогда вперед.
Они заперли дверь и вышли на улицу.
У тротуара стоял мощный, стремительный, отделанный хромом, вызывающе расписанный мотоцикл, и у Дженни захватило дух. А ведь именно этого и следовало ожидать.
При виде оранжево-красных языков пламени, изображенных на баке для горючего, ей захотелось улыбнуться и одновременно убежать. О небо, что ей делать с таким человеком, как Джек Бреннен? Ради Бога, она же библиотекарь, уважаемый член общества, образованная женщина, вдова крупного бизнесмена! Ей нельзя ездить с парнем в черной кожаной куртке на заднем сиденье раскрашенного огненными языками мотоцикла!
Если бы Джек промедлил, Дженни повернулась и ушла бы в дом. Однако он перекинул через мотоцикл длинную ногу, протянул ей гладкий белый шлем и расстегнул ремень своего собственного — черного, с изображенной впереди ядовито-пурпурной пантерой.
— Единственное, что от вас требуется, это быть со мной одним целым, а не сопротивляться. При поворотах наклоняйтесь в ту же сторону, что и я, но не в обратную. Это вы сумеете?
— Попытаюсь… — Она смерила мотоцикл взглядом и закусила нижнюю губу. — А что случится, если я забуду?
И снова на лице Джека мелькнула обезоруживающая улыбка:
— Не думайте, мы не разобьемся. Просто немножко тряхнет.
У Дженни слегка отлегло от сердца. Она храбро надела шлем и затянула ремешок у подбородка. Джек тщательно проверил ее экипировку, затем нахлобучил свой шлем и велел ей садиться.
Тяжело вздохнув и отбросив прочь сомнения, Дженни устроилась на мягком черном кожаном сиденье, поставила сверкающие новые ботинки на подножки и обхватила Джека за талию. Женщина была готова к головокружительной гонке, но не к удару тока, пронзившему ее в тот момент, когда грудь прикоснулась к мускулистой мужской спине. Во рту сразу пересохло, сердце заколотилось в груди.
— Уселись? — спросил он.
— Д-да…
Но в голове крутилась только одна мысль: как широки его плечи по сравнению с талией, как узки и мощны ягодицы под поношенными голубыми «ливайсами», какой он сильный и упругий… Ошибки быть не могло: ее охватило желание. Это чувство было таким новым, таким возбуждающим, что на мгновение она не поверила себе.
Секс с Биллом был приятной супружеской обязанностью. То, что она испытывала к Джеку, было исполнено ошеломляющего, захватывающего жара.
Он приподнял ногу и опустил ее на стартер. Мотор зарычал, и в Дженни зашевелился страх.
— Держитесь! — сказал Джек, но в этом предупреждении не было нужды. Она вцепилась в Бреннена так, что не знала, сможет ли он дышать.
Глава 9
Они вылетели из города по Предгорному шоссе и свернули на перевал Сан-Маркое. Джек прислушивался к ровному рычанию мотора и благословлял умелые руки Олли.
Он чувствовал, что сидящая позади Дженни начинает успокаиваться, и тихонько улыбался, пытаясь представить себе, о чем она думает, вцепившись в него мертвой хваткой, которая без слов говорила о страхе.
И все же надо было отдать ей должное. Дженни держалась лучше, чем он думал. Можно было надеяться, что к тому времени, когда они прибудут в Колд-Спрингс, она окончательно придет в себя.
Эта мысль заставила его нахмуриться. Ясно, что ночь далась ей нелегко. Судя по словам Чарли, таких бессонных ночей у нее было много. Ее страдания беспокоили его. Даже больше чем беспокоили.
Взять хоть сегодняшнее утро. Ее плач надрывал ему душу. Он не собирался целовать ее и все же сделал это, едва не потеряв голову. И хотя они оба хотели одного и того же, было бы нечестно пользоваться ее состоянием…
Господи, о чем он только думает? До сих пор Джека ничуть не волновало, что испытывает при этом женщина. Он брал то, что ему предлагали, и оба были довольны. Но каким-то образом он догадался, что Дженни будет жалеть об этом. Черт побери, эта женщина должна принадлежать ему! Он совсем не собирался принимать близко к сердцу ее огорчения, но вместо этого все больше привязывался к ней.
Они описали дугу. Ровное гудение мотора, как всегда, заставляло его испытывать чувство свободы. Под ними раскинулись тянувшиеся к морю холмы Санта-Барбары. На север уходило предместье Голета, домики которого напоминали кусочки мозаики. Он указал рукой на немыслимо прекрасный вид, и Дженни кивнула. Она делала все, что ей говорили, прижималась к нему во время поворотов и, как надеялся Джек, начинала ощущать наслаждение от скорости.
Дженни слегка пошевелилась, и он едва не застонал, спиной ощутив прикосновение ее сосков. Ему понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя. Проклятие, он чувствовал себя чертовски неловко.
Впрочем, как всегда в ее присутствии. Если Дженни была рядом, он переставал быть старым добрым Джеком Бренненом, рубахой-парнем, всегда готовым повеселиться. Ему хотелось защищать ее, заботиться о ней. Ее чувства были так же важны, как его собственные. Но больше всего Бреннена беспокоило то, что рядом с ней он испытывал странное чувство собственной правоты. Дженни заставляла его ощущать то, о чем он никогда прежде не задумывался.
Странно… Такие понятия, как «надежность» и «оседлость», в список его достоинств никогда не входили. Он ломал себе голову, откуда они взялись. Может быть, во всем был виноват зов природы. В ту ночь на берегу он пришел ей на выручку, и это позволило вырваться наружу глубоко гнездившемуся примитивному инстинкту самца, заставившему его стремиться лечь с ней в постель. В самом худшем смысле слова.
Возможно, так и надо было сделать.
Но Дженни сумела справиться с этим инстинктом. Немногие женщины были способны на такое. О да, она хотела его не меньше, чем он ее. Но она принадлежала к тем женщинам, которые не довольствовались малым. Так какого же черта он снова и снова встречался с ней? Иисусе, он желал того же, что и Дженни. Он мог лечь с этой женщиной в постель и перестать о ней думать. Неужели она не понимала, что это было бы лучше для них обоих?
Джек вписался в очередной поворот и ощутил, что голова Дженни прижалась к его плечу. Она указала ему на красно-хвостого ястреба, кружившего над ущельем, и Джек понял, что Дженни наконец отбросила свой страх. Он ткнул пальцем в большое гнездо на вершине дерева, к которому летел самец, и Дженни кивнула.
Несколько минут спустя они достигли перевала и начали спуск. Крутые ущелья заросли густыми кустами, юккой и шалфеем. На обочинах лежали огромные глыбы гранита. Бреннен усмехнулся, почувствовав, что Дженни вновь вцепилась в него.
Когда они свернули на Почтовое шоссе, Джек снизил скорость. Колд-Спрингс был только началом его программы. Здесь их ждал короткий привал, пара кружек светлого пива «Будвейзер» с солеными орешками, а потом дорога вниз, в Национальный парк, о котором он говорил Дженни. По нему протекала река Санта- Инес. У Джека было на примете одно местечко, где можно расстелить одеяло и отведать жареных цыплят, которых он купил в «Колонеле» и положил в сумку вместе с яблоками и сыром. А затем вздремнуть в тени деревьев.
С лица Джека не сходила улыбка. Если ему повезет, Дженни тоже будет улыбаться.
