Похоже было на то, что пижон Игорь дома вообще ничего не ел.
Она почувствовала, как у нее засосало под ложечкой – шутка ли, проспать двенадцать часов подряд, а потом остаться без завтрака.
Сашка обошла остальные комнаты. Подивилась на громадную гостиную, заглянула в открытую спальню, зашла даже в мастерскую. Игоря не было нигде. Судя по всему, он забыл о ней и ушел по своим делам. Сам-то поест, конечно, в каком-нибудь ресторане. А ее запер здесь, и все! Мама бы никогда так не поступила. Она всегда заранее готовила для дочки завтрак – то сырники жарила, то ленивые вареники делала. Оставалось только погреть.
Голодная и обиженная, Сашка снова пошла в обход по квартире в надежде найти хоть что-то съестное. Шоколадку. Или орехи. И только сейчас заметила, что в каждой комнате стоит или висит фотография одной и той же женщины с волнистыми светлыми волосами, пухлыми губами и хищным лицом. Даже в кухне, за стеклянной дверцей, стояла она – только намного моложе, чем на остальных фото, и с крошечным младенцем непонятного пола на руках. Сашка застыла перед женщиной, сгорая от ревности. Если Игорь встречался с ее мамой, в этой самой квартире, при чем тут эта мымра? Да еще с готовым ребенком!
Она открыла дверцу, взяла в руки портрет, заключенный в стеклянную рамку, и стала его рассматривать, презрительно кривя губы. А потом услышала за спиной странные шлепки.
– А-а! – заорала она, оборачиваясь и роняя фото.
– Ч-черт! – крикнул Игорь, явившийся в кухню в одних трусах.
Он тут же ускакал в спальню, а Сашка заметалась в поисках веника и совка.
– Кто просил тебя это трогать? – возмущался он, вернувшись уже в спортивных штанах. – Зачем ты туда полезла?
– А кто эта баба?! – не отставала она, собирая осколки руками.
– Не твое дело!
– Мое!
– Не трогай, порежешься!
Он принес пылесос и, отогнав Сашку, разобрался с мелкими осколками. Потом отнял у нее свою «красотку» и поставил ее на место, только уже без рамки.
Зло хмуря брови, достал из шкафа две кружки, подставил их одну за другой под кофейный автомат, нажимая каждый раз кнопку.
– Я черный кофе не пью, – поморщилась Сашка, заглядывая в кружку, которую он поставил перед ней.
– Со сливками вредно, – парировал он, – растолстеешь.
Надувшись, Сашка набухала в черную жижу три ложки сахара и отхлебнула.
– Гадость!
– Не хочешь, не пей.
Вот мама никогда ей таких слов не говорила! Если Саша не хотела кофе, она предлагала сварить какао или налить чай. Слезы обиды подступили к глазам: сдохнет она от такой жизни с этим Игорем! Ни еды нормальной, ни питья. И он даже не пытается поинтересоваться, что нужно ребенку, – сидит, погрузившись в свои мысли. Мама, конечно, тоже так делала, когда думала о работе, но она хотя бы заботилась о своей дочке.
– Вы с моей мамой сколько лет знакомы? – попыталась она выдернуть Игоря из потустороннего мира.
– Пять.
– Ого, – Сашка вытаращила глаза, – и до сих пор не поженились?!
– Саша! – осадил он ее.
– А че такого? Ты же с ней спал!
– Александра!
– Да помню я, как меня зовут, – надулась она, – я тебя спрашиваю, что вам мешало? Вот эта кукла?! – она ткнула пальцем в сторону фотографии молодой женщины с ребенком.
– Нет! Ты!
– Не, ну нормально?!
– Не знаю. – Игорь встал из-за стола и подошел к раковине, чтобы вымыть кружку. – Мы с твоей матерью творческие люди! Значит, у нас должна быть свобода.
– А ты ее-то спросил? – ехидно поинтересовалась Сашка.
– О чем?
– О том, че она по этому поводу думает! Нужна ей свобода?
– Не «че», а «что».
– Что, – согласилась Сашка, сощурившись, – что у тебя с этой жабой на фотографии?
– Я не спрашивал, – ответил Игорь на предыдущий вопрос, сделав вид, что последнего не расслышал.
– Вот Инна от тебя и ушла! – повелась на его уловку Саша.
– Она от тебя ушла! – как ребенок, завелся Игорь.
– Не ври, – в тон ему выдала девочка, – что ты с ней сделал?!
– Все, Александра, – желваки на его скулах ходили ходуном, – я тебя к бабке отправлю!
– Нужна я ей, – испуганная Сашка моментально притихла, вжав голову в плечи.
– А мне – тем более!
Он выхватил из ее рук кружку с недопитым кофе и, швырнув ее со злостью в раковину, скрылся в своей мастерской. Из Сашкиных глаз невольно покатились крупные слезы: никому она теперь не нужна. Раньше хоть мама была рядом!
Встав из-за стола, она на цыпочках подошла к раковине и увидела, что кружка расколота на две половины. Слезы покатились быстрей. Если бы она только знала, куда ей самой бежать…
До обеда, пока курьер из ресторана не привез пакеты с коробочками и баночками, Игорь не высовывал носа из мастерской.
От скуки Сашка включила ноутбук матери, который Игорь велел ей вчера забрать с собой, и стала копаться в его содержимом. Куча папок со смешными названиями теснилась на рабочем столе: «пиары», «консервы», «хрипушки», «расшифровки», «верстки» – Сашка ничего не могла понять. Открывала и находила то звуковые файлы, то картинки, то непонятные тексты.
Обнаружила аудиозапись на французском языке – наверное, из той самой командировки в Париж. Саше стало любопытно, что там за интервью, она надела наушники и начала слушать. Сначала зазвучал мамин голос, и это было невыразимо хорошо: так, будто Инна никуда не делась, а сидела рядом – стоило только закрыть глаза, чтобы это представить. Потом долго говорил француз, рассказывал о своей жизни. Его и переводчицу Саша поначалу не слушала, ждала, когда снова заговорит мама. Но постепенно история месье Лютанса, как его называла мама, становилось все интереснее. И когда известный кутюрье, перед которым, похоже, преклонялся весь мир, сказал, что в детстве его бросила мать и ему приходилось часто воображать ее, потому что виделись они редко, Сашка начала хлюпать носом.
«Самые большие несчастья порождают самые большие счастья», – подытожил он первую часть рассказа. Мол, если бы не детские переживания, великого художника из него бы не получилось. Саша внимательно дослушала интервью до конца – необычные вещи говорил этот Лютанс.
Потом стала включать другие аудиозаписи, но ничего интересного больше не нашла – какая-то болтовня об одежде, ресторанах, мебели. Чепуха!
Самой последней из всех Сашка открыла папку с названием «Книги». Залезла в тяжеленный документ «Первая книга. Пророчество Эльзы» и начала читать. Через несколько минут она была уже далеко, в параллельном мире.
Часы и дни за маминым компьютером полетели сказочно быстро – Сашка не могла оторваться от чтения. Лишь изредка вспоминала о том, что нужно поесть. А когда добралась до «Четвертой книги», растрогалась до слез – такой похожей на нее саму оказалась главная героиня. Вспыльчивая, непослушная, она постоянно попадала в неприятные истории, заставляя свою маму трястись от страха за жизнь дочери. Как же стыдно стало Сашке за свои прежние выкрутасы, когда она поняла – Инна испытывала то же самое. Точно так же, горячо и беспомощно, любила ее.
