Радикализм и экстремизм не новость ни в новой, ни в средневековой истории, — в том числе в истории христианства. Но в XX веке мир пережил и переборол уже несколько циклов глобальной идеологической экспансии. И у нас нет оснований полагать, что стоит поймать или ликвидировать Усаму бен Ладена — и таких попыток больше не будет.
В самом начале XX века вызов безудержного колониализма привел к катаклизмам Первой мировой войны, поразившей в первую очередь страны благополучной ныне Европы. Ответной волной идеологической экспансии была большевистская революция 1917 года, Коминтерн с его идеей мировой революции, сталинизм и троцкизм. В 30—40-е годы мир захлестнула волна воинствующего нацизма и расизма, наиболее опасные очаги которых образовались в Германии, Японии и Италии. Именно эти, ныне самые спокойные, страны выступили как агрессоры во Второй мировой войне.
Советский социализм в 50—70-е годы, как и маоизм, также содержали в себе многие признаки глобальной идеологической экспансии. Однако неоколониализм и империализм не были в эти десятилетия простыми фантомами, они тоже содержали элементы опасной идеологической и политической экспансии.
Надо быть объективным. Мусульманский радикализм разных видов и форм — это новая и большая опасность для мира. Но далеко не безобиден сегодня и американский гегемонизм, а также политический радикализм части израильского общества.
Радикализм и экстремизм в современном мире многие связывают с нищетой, бедностью и отчаянием народных масс в странах Юга, или «третьего мира». Да, конечно, нищета и отчаяние — это подходящая, но не обязательная почва для появления фанатиков и радикалов. Радикализм не всегда связан с бедностью, а бедность не обязательно служит причиной для появления радикалов и экстремистов.
Претензии на мировое господство исходят чаще всего не от бедных стран и не от угнетенных наций. Политический радикализм может быть порожден не только борьбой против унижения и угнетения, но и борьбой за сохранение и увеличение богатств и привилегий, полученных далеко не всегда праведным путем. Радикалов немало и среди очень богатых американцев, да и бен Ладен вырос в одной из самых богатых семей Саудовской Аравии. Ваххабизм как радикальное течение в исламе является официальной религией в Саудовской Аравии, и он ничуть не мягче в своих требованиях и догмах, чем требования и догмы шиитского ислама в современном Иране.
Идеологи радикализма и его наиболее активные приверженцы происходят чаще всего не из бедных, а из средних, образованных слоев общества, и используют бедность и невежество как опору. Целью религиозных фанатиков является не благополучие своих народов, а их покорность, даже порабощение. Мы это видели особенно отчетливо в Афганистане. Но наиболее раздражающим фактором в арабо- мусульманском мире остается ситуация на древней палестинской земле, где ни одна из сторон конфликта не готова к компромиссу. Это вопросы, которые выходят за пределы нашего очерка, но не за пределы тех проблем, которые должны еще не раз обсуждаться президентами США и России.
Несмотря на отдельные неприятности, общий итог внешней политики России в 2001 году был положительным, а некоторые из обозревателей называли успехи России на международной арене в том году даже блестящими. Были, конечно, и пессимисты. Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, писал в январе 2002 года, что самым выдающимся успехом российской дипломатии в 2001 года был якобы «комфортный уход с арены мировой политики».
Как утверждал М. Делягин, «сконцентрировавшись на сотрудничестве с США по важным для обеих сторон поводам и отстранившись от болезненных и нерешаемых для России проблем вроде ПРО, расширения НАТО и ЕС, Владимир Путин незаметно и плавно отвел Россию с мировой арены на положение региональной державы, соответствующее остаткам ее ресурсов — как экономических, так и внешнеполитических. Единственный сохранившийся ресурс России — ядерное оружие — является аргументом только в том случае, если его обладатель действительно способен применить его. Поэтому на весах мировой политики одна пакистанская боеголовка весит больше, чем тысяча российских. Путин блистательно начал движение России из мировой политики, сохраняя ее ресурсы для модернизации и склоняя Запад к сотрудничеству с Россией. Но сумеет ли он воспользоваться разумно остатками ресурсов России?»57
Это ошибочная и почти намеренно тенденциозная оценка. Россия в 2001 году не ушла, но существенно укрепила свое место на арене мировой политики, тем самым укрепив и умножив свои внешнеполитические и экономические ресурсы. Улучшив экономические и политические отношения с Западом, Россия смогла существенно улучшить свои политические и экономические позиции на Востоке. Еще в июле 2001 года в Москве прошли переговоры президентов России и Китая В. Путина и Цзян Цзэминя. Результатом этих переговоров стал новый российско-китайский Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Этот договор подвел итоги десятилетнего развития сотрудничества между Россией и Китаем и стал очень важной вехой на пути в будущее в наших отношениях. Было открыто объявлено, что Россия и Китай занимают единую позицию по ПРО, по проблеме расширения НАТО, по балканским проблемам, а также по проблеме целостности России (то есть по Чечне) и целостности Китая (то есть по проблемам Тайваня, Тибета и Синьцзяна). Совпали мнения КНР и России по проблемам Центральной Азии.
Это шаг к образованию, хотя и на иной основе, известного по прошлым десятилетиям «стратегического треугольника»: США— Китай—Россия. Это важный шаг по пути к многополярному миру, в котором Россия сможет играть роль отнюдь не региональной державы. Россия не стремится к доминированию на мировой арене, но и не собирается уходить из мировой политики. Одна из ее важнейших новых ролей на этой арене — роль моста между Западом и Востоком и посредника в разумном урегулировании многих опасных конфликтов.
Мы должны сделать все возможное, чтобы опасности и угрозы нового века не привели к Третьей мировой войне, которая может стать последней войной для всего мира.
Литература
1. «Нью-Йорк тайме», 14 января 2001.
2. «Вашингтон пост», 2 апреля 2001.
3. «Вашингтон пост», 7 марта 2001.
4. «Экспресс», 16 апреля 2001.
5. «Коррера дела сера», 16 июля 2001.
6. «Репубблика», 31 июля 2001.
7. «Московские новости», 18—24 сентября 2001.
8. «Генераль-анцайгер», 27 сентября 2001.
9. «Берлинер-цайтунг», 27 сентября 2001.
10. «Берлинер моргенпост», 27 сентября 2001.
11. ИТАР-ТАСС, 28 сентября 2001, «Век», 2001, № 38.
12. «Суар». 4 октября 2001.
13 «Нью-Йорк тайме», 1 октября 2001.
14. «Санкэй симбун», 3 октября 2001.
15. «Гардиан», 5 октября 2001.
16. «Аргументы и факты», 2001, № 40, с.4.
17. «Советская Россия», 29 сентября, 2 октября 2001.
18. «Век», 2001, №41.
19. «Московский комсомолец», 9 октября 2001.
20. «Независимая газета», 20 сентября 2001.
21. «Независимая газета», 20 октября 2001.
22. «Независимая газета», 5 октября 2001.
23. «Итоги», 30 октября 2001, с. 22—23.
24. «Вашингтон пост», 9 октября 2001.
25. «Известия», 22 октября 2001.
26. «Московский комсомолец», 24 октября 2001.
27. Обзор международной российской и региональной информации. Еженедельный бюллетень АО НТР «Регион» 2001, №№ 41-43.
28. «Советская Россия», 25 октября 2001.
29. Там же, 11 октября 2001.
