— Хорошо, когда вылетаем?
Это был тот самый ответ, на который рассчитывала Линн. Она получила главное доказательство. С ее души словно упал камень весом в тонну.
— Мне нужно проверить расписание рейсов. — Она шутливо нахмурилась. — Но думаю, это подождет несколько часов. У нас впереди еще один важный тест.
— Так чего же ты ждешь?
— Первое. Считаешь ли ты, что я все еще пьяна?
— Не похоже. — Он внимательно посмотрел на нее. — А это так?
— Нет, конечно. Есть ли еще что‑то, что ты скрыл от меня? Я не хочу, чтобы между нами оставалась ложь.
Закери подумал немного и ответил:
— Ты не все знаешь обо мне. Например, как я жил до тебя. Но вряд ли тебя интересует сейчас именно это. Тебе просто нужен повод, чтобы от меня избавиться? Дай подумать. Ага, вот что! Признаюсь, что я не имею ни малейшего понятия о том, как ремонтируют старые дома.
— Тогда как же ты сумел?.. — Она догадалась. — Билли, не так ли?
Закери виновато понурил голову:
— Угу. Боюсь, его я тоже обманул, чтобы он проникся ко мне симпатией. В свою защиту могу добавить, что он и сам хотел привести дом в приличный вид, а ты не позволяла. Так что я вроде как оказал ему услугу.
— Хм… Ладно. Что‑нибудь еще?
— Вряд ли. Ах да, есть еще одна штука. Мне сложно об этом говорить, да и момент неподходящий.
— Признавайся, — сказала Линн голосом, не терпящим возражений.
— Я предупреждаю тебя…
— Немедленно!
— С момента нашей первой встречи я… м‑м… Меня посещали нечестивые мысли.
Девушке пришлось прикрыть ладонью рот, чтобы не рассмеяться.
— Нечестивые мысли?
Сделав смущенное лицо, и для вида робко помявшись на месте, Зак прошептал страшным голосом:
— Ну, кое‑какие фантазии.
Вспомнив собственные непристойные мысли и сны о Закери, Линн с любопытством спросила:
— Что за фантазии?
Он окинул ее взглядом.
— Очень сексуальные. Как правило, ты была в них обнаженной. Ты хотела, чтобы я касался тебя, целовал тебя всю — от макушки до… до пальчиков ног.
Девушка облизнула внезапно пересохшие губы:
— И где это обычно происходило?
— Где угодно. В океане. В машине. Под душем. Даже на заднем крыльце. Хочешь, чтобы я показал тебе?
Он, ждал ответа затаив дыхание.
— Поднимемся наверх, — сказала она.
Они прошли в ванную. Там Линн открыла маленький шкафчик над раковиной и что‑то достала.
— Надеюсь, ты знаешь, что это?
Тот лукаво усмехнулся.
— Я не пьяна, ложь больше не стоит между нами, препятствия устранены, тест пройден, и мы можем безбоязненно заняться тем… чем собирались?
Его улыбка стала еще шире.
Как только его шорты упали на пол, она сразу перестала смеяться. Он был таким прекрасным и загорелым, с крепким прессом. И он был очень возбужден.
Закери сделал к ней шаг и порывисто прижал к себе.
— Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, малышка. Не так, как на пляже, а гораздо лучше.
Он сел на краешек ее кровати и обнял стоявшую лицом к нему девушку. Затем снял с нее одежду, нежно гладя прохладными ладонями ее разгоряченную кожу.
Линн медленно опустилась на колени.
Зак застонал, почувствовав ее язык там, где сладко ныло и тянуло.
Девушка лукаво посмотрела снизу вверх:
— Расскажи мне о своих фантазиях. Если они окажутся интересными, я попробую воплотить их в жизнь.
— О Господи, Линн! Ты уже это делаешь, — простонал Зак, сжав зубы.
— Слишком просто. Я хочу, чтобы ты рассказывал мне, пока я это делаю. Удастся ли тебе сосредоточиться? Если ты замолчишь, я перестану.
— О'кей, только учти, у меня отличный самоконтроль, — решил подыграть Зак.
— Вот и проверим.
— Ты помнишь, как делала мне искусственное дыхание на заднем дворе?
— Угу, — мурлыкнула девушка, проводя пальчиком по его животу.
— И я… о, Линн, прошу, не останавливайся… так вот, я представлял, что это не помогло… — ее язык коснулся внутренней стороны его бедра, — и тогда ты села на меня сверху и стала меня ласкать… а когда и это не сработало, ты расстегнула мне шорты… — У Зака шумело в голове, а все тело, казалось, превратилось в комок нервных окончаний. — Ты привела меня в чувство, сделав то же, что и сейчас… О, девочка моя, я…
В голове, словно что‑то взорвалось, и где‑то внизу стало на миг нестерпимо горячо и сладко. Зак содрогнулся всем телом.
Затем он протянул руку к Линн. Но она мягко толкнула его на кровать.
— Я должна сравнять счет, — сказала она и прижалась щекой там, где только что были ее влажные пальцы.
Зак резко перевернул девушку на спину. Он гладил и целовал ее грудь, брал в рот кончики ее пальцев и чуть посасывал их. Потом спустился ниже и довел ее почти до разрядки, но остановился и резко, толчком, вошел в нее. Они прижимались друг к другу словно безумные, и ее стоны сливались с его хриплым дыханием.
Никогда прежде Линн даже не представляла, что может быть такое слияние тел. Зак был внутри ее, снаружи, везде. А кровь оглушительно билась в голове, и что‑то тягучее стало расти и распространяться внизу и внутри, пульсируя, словно гигантский осьминог, а затем вдруг дернулось и разлетелось на мириады брызг. Ощущение было таким сильным, что Линн вскрикнула и расплакалась, прижимаясь к мужчине.
В этот раз они достигли пика вместе, и странное ощущение всеобъемлющего счастья нахлынуло на девушку. Даже в самых смелых мечтах Линн не могла представить, что будет так хорошо.
Она сама не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, в окна било яркое полуденное солнце.
— С добрым утром, детка, — шепнул ей Зак, наклоняясь к самому уху. — Ты улыбалась во сне.
— М‑м… — мурлыкнула Линн, потягиваясь, — это потому, что мне снился чудесный сон. И знаешь, про кого? Про Эрнеста Хемингуэя! — Она заметила, как Зак шутливо нахмурил брови. — Оказалось, что он вовсе не старик, а привлекательный молодой мужчина, только переодетый.
— Ты, наверное, страшно разозлилась. — Он смотрел на нее, хитро улыбаясь.
— Еще бы! Да я была в ярости! Но ему удалось переубедить меня, и я решила простить его… О, Зак, ты возбуждаешь меня…
Тот бросил на нее многообещающий взгляд и провел языком по ее шее, затем легким движением губ коснулся груди.
— Простить? За все?
