Сарай и дом остались, далеко в поле тарахтел трактор отца. Еще один мир, где ему, Джону, нет места. Он переключил прибор, нажал рычаг. Снова дом. И тут Джон нужен ничуть не больше. Счетчик, рычаг, и еще, и еще. Дом пропал, появился снова, стал зеленым, вместо красного, а Джон все жал и жал, стремясь как можно дальше убраться от того мира, где едва не совершил преступление.
Облака на небе дергались в хаотическом танце. Лес то появлялся, то исчезал. Дом скакал из стороны в сторону, когда на фут, когда на полфута. Сарай вел себя еще более легкомысленно — оказывался за домом, перед домом, на западной стороне, на восточной. Рельеф не менялся — ровный, с небольшим уклоном.
Вселенные мелькали друг за другом. Сколько их было, Джон не считал. Наверное, около сотни. И везде он лишний. Наконец он остановился, обессиленно рухнул на землю и заплакал.
Он потерял свою жизнь. Потерял окончательно и безвозвратно.
Джон прислонил голову к дереву и закрыл глаза. Постепенно слезы иссякли, дыхание успокоилось, и он забылся сном.
Глава 12
— Эй, парень, пора просыпаться.
Кто-то ткнул его в бок. Джон раскрыл глаза и увидел отца.
— Папа?
— Это вряд ли. Если моя жена ничего не скрывает.
Мужчина подал руку и помог Джону подняться. Сомнений не было: рядом, опираясь на палку, стоял его отец из этой вселенной. Но Джона он не узнал.
— Простите, что я заснул в вашем лесу. Очень устал.
— Ничего, бывает. — Мужчина махнул палкой в сторону Герни-роуд. — А теперь пора идти. Город там. — Он показал на север. — Мили две отсюда.
— Да, сэр. — Джон пошел, потом остановился. Отец его не узнал. Значит… Он повернулся. — Сэр, я давно ничего не ел. Не могли бы вы меня накормить, а я отработаю?
Билл Рейберн — Джон принудил себя не думать о мужчине, как о своем отце, — взглянул на часы.
— Если верить часам и моему желудку, обед будет очень скоро. Вареное мясо. Отрабатывать не обязательно.
— Спасибо.
— Как тебя зовут?
— Джон… Джон Уилсон. — Фамилия профессора пришла ему на ум первой.
Они пошли через тыквенное поле к дому: Билл впереди, Джон сзади. До Хэллоуина оставалась неделя, а тыквы были не убраны, некоторые уже начали портиться. Джон увидел большую тыкву с прогнившим верхом, вокруг вилась целая туча мошкары.
На ум пришла шутка, услышанная от отца неделю назад.
— Знаете, что делать, если на Хэллоуин в дом забрались воры?
Билл обернулся и посмотрел на него, как на придурка.
— Что?
— Дать им по тыкве, — серьезно ответил Джон.
Билл остановился, секунду помолчал, и на его губах появилась едва заметная усмешка.
— Дать по тыкве. Надо будет запомнить.
Сарай за домом был меньше, чем в мире Джона, краска на нем облупилась, а в крыше зияла дыра. Ферма вообще выглядела запущенной. Вероятно, его родителям приходится здесь нелегко.
— Джанет, у нас гость к обеду! — крикнул Билл, войдя в заднюю дверь. — Разувайся.
Джон снял туфли и поставил их на привычное место, рюкзак повесил на крючок. Крючок был другой — фигурный, из латуни. Дома они с отцом соорудили на этом месте деревянную вешалку.
Джанет, похоже, не обрадовалась, что придется делить стол с незнакомцем, но промолчала. Выскажется потом, когда останется с Биллом наедине. Джон улыбнулся ей и поблагодарил за гостеприимство. На ней был такой же фартук, как у его матери. Хотя нет, такой, в красную клетку, с большими накладными карманами, его мать носила несколько лет назад.
Джанет подала Джону сандвич с индюшатиной и ломтиком сыра. Он снова поблагодарил ее и не спеша начал есть.
— Яблоки уже созрели, — сказал Билл жене. — Думаю, соберем несколько ящиков на сок.
Джон удивленно поднял брови. Они с отцом собирали по несколько ящиков с каждой яблони. Может быть, здесь сад меньше. Или какая-то болезнь напала. Джон посмотрел на Билла и увидел, как у того дрожит рука. Раньше Джон не замечал, что его отец так постарел. Может, в этой вселенной он почему-то состарился раньше? И у него просто нет сил собрать весь урожай?
— Завтра надо отвести воду с дальнего поля, — продолжал Билл. — Целое озеро образовалось, на будущий год все семена сгниют.
Дальнее поле, вогнутое посередине, было вечной головной болью, там постоянно скапливалась вода.
— Тыкву тоже надо собрать, пока совсем не погнила, — соскочило у Джона с языка.
Билл посмотрел на него.
— Ты разбираешься в сельском хозяйстве?
Джон проглотил кусок сандвича, ругая себя за то, что влез не в своё дело и, наверное, обидел человека.
— Ну, я вырос на ферме вроде вашей. Мы выращивали тыкву и продавали перед Хэллоуином по хорошей цене. К воскресенью половину придется выбросить, да и остальное уже никто не купит.
— Ты ведь и сам собирался этим заняться, Билл, — сказала Джанет.
— Уже поздновато, — вздохнул Билл. — Парень прав. Половина урожая пропала.
— Я мог бы помочь вам сегодня с тыквой, — предложил Джон. Ему хотелось побыть здесь подольше. Впервые за долгое время можно было расслабиться, привести мысли в порядок. Конечно, эти люди не его родители, но все равно с ними хорошо и спокойно.
Билл окинул его оценивающим взглядом.
— Говоришь, ты работал на такой ферме? Что ты еще умеешь?
— Могу собирать яблоки. Могу починить крышу на сарае.
— Да, Билл, давно пора. — Джанет смотрела на Джона все дружелюбнее.
— Мне трудно забираться так высоко, да и поважнее дела есть, — сказал Билл и снова повернулся к Джону. — Можешь остаться у нас до вечера. Оплата — три доллара в час и ужин. Если ты нам не подойдешь, после ужина расстанемся, без обид. Согласен?
— Согласен, — ответил Джон.
— Джанет, позвони Макгенри, узнай, не возьмет ли он еще машину тыквы. А то я подвезу ему вечерком.
Глава 13
Джон стоял перед окошком секретаря округа и кипел от злости. Сколько можно канителиться с этим чертовым свидетельством? Кейси осталась ждать у кабинета судьи, она была уже на девятом месяце. Если чиновник за стеклом не поспешит, дитя родится внебрачным. А уж на этом родители Кейси и Джона стояли твердо — никаких незаконнорожденных. Искренние уверения Джона, что о ребенке он будет заботиться в любом случае, не возымели действия — только официальный брак, и точка.
Наконец секретарь протянул разрешение на брак и два нотариально заверенных анализа крови.
