понадобилось создавать что-то на пустом месте? Кто эти люди? Колонисты? Беглецы? Так или иначе, у них тоже должны быть приборы. И, возможно, их приборы работают правильно.
Будто угадав его мысли, Оскар сказал:
— Лет через сто мы построим переместитель. Ты еще молодой; когда стерилизация перестанет действовать и у тебя появятся дети, они смогут возвратиться домой.
Первичный опешил. Значит, эти люди прибыли из технически развитых миров. Прибыли не по своей воле. Они тоже в ловушке.
— У вас нет приборов? — уточнил Первичный. — Нет собственных переместителей?
Томас расхохотался.
— Конечно, нет. Откуда?
— Но у меня ведь есть! — сказал Первичный и осекся. Слишком поздно. Томас и Оскар обернулись к нему как по команде.
— Врешь, гад! — ощерился Оскар.
— Да я так просто. Пошутил.
Рука Первичного уже нырнула под рубашку, палец коснулся кнопки счетчика. Они стояли на ровной месте, без искусственных котлованов и углублений. Перемещаться было относительно безопасно.
— Эй, что у тебя там? — спросил Томас, и Оскар схватил Первичного за руку.
— Ничего! — закричал Первичный, безуспешно пытаясь вырваться. По другой руке, едва она потянулась к груди, саданул Оскар. По знаку Томаса он задрал на Первичном куртку и рубашку, и лица обоих колонистов удивленно вытянулись.
— Черт меня подери! У него и вправду портативный переместитель! — произнес Оскар.
— Откуда он у тебя?
— Ну, ты, сопляк, какого дьявола разгуливаешь тут с переместителем?! — заорал Оскар и полез к Первичному под рубашку.
Джон изо всех сил наугад ударил Оскара ногой, упал и откатился в сторону — увы, недалеко. В следующее мгновение в плечо ему вцепился Томаса и легко, будто тряпичную куклу, подтащил обратно. Затем Томас уперся коленом ему в шею и достал нож.
— Ты можешь в это поверить?! — сказал он Оскару.
— Нет, черт возьми.
Лезвие разрезало ремни, Первичный дернулся, ожидая, что следующий взмах ножа вспорет ему живот.
Больше не обращая на него внимания, колонисты с восторгом разглядывали прибор.
— Фригет обосрется от счастья, когда увидит.
— Мы вернемся домой.
— Домой! Мы отправимся, куда только захотим! В любой мир!
Первичный с трудом встал. Мужчины держали прибор, будто новорожденного. Они не знают, сколько страданий способна причинить эта штука? Не знают, что она сломана?
Тем не менее она принадлежит ему. Он ее заслужил. Выменял на собственную жизнь. И провалиться ему на этом месте, если он позволит этим ублюдкам ее забрать!
Первичный подскочил к мужчинам, вырвал прибор из рук Томаса и бросился наутек.
— Стой!
Его схватили за ногу, и он упал. Оскар и Томас навалились сверху.
— Ну, теперь тебе хана! — прохрипел Оскар, и Томас занес нож.
Палец Первичного наконец нащупал рычаг и нажал на него.
Мир дрогнул, взорвавшись кровью. Первичный зажмурился. Его грудь и ноги окатила горячая жидкость. Что-то твердое — обломок ножа? — оцарапало щеку.
Первичный встал и, пошатываясь, сделал несколько шагов. Его мутило.
Он протер глаза и посмотрел на то, что переместилось вместе с ним. На земле валялись кисть руки Томаса, кусок грудной клетки и ступня Оскара — части тел, оказавшиеся в радиусе действия прибора. Очевидно, что Оскар мертв. Томас искалечен, но без руки в примитивном мире он скорее всего не жилец.
Первичного вырвало.
Очистив желудок, он как сумел обтер с себя кровь. Вот невезуха! Только нашел кого-то, кто знал о путешествиях между мирами, — и чуть было не погиб от рук этих людей.
Сначала ему пришла мысль похоронить останки, однако в конце концов решил предоставить их зверью. Едва ли эти мерзавцы заслуживали его сочувствия. Первичный набрал следующую вселенную и был таков…
Эбби уже спала. Джон осторожно положил ее в кроватку. Девочка зашевелилась, но не проснулась.
Иногда самое лучшее — это успокоиться, остановить бег и забиться в какую-нибудь мало-мальски подходящую дыру. Вселенные таят слишком много опасностей.
На следующее утро у Первичного то и дело слипались глаза. Дважды линию останавливали из-за того, что болты заваливались за барабан, и ему приходилось их оттуда выуживать. Красноречивые взгляды своих товарищей он старался попросту игнорировать. Пошли они куда подальше. Все равно он отсюда свалит, как только что-нибудь наклюнется.
Он еле дождался обеденного перерыва, а дождавшись, пытался сложить в строчки непослушные слова. Уж со Стивеном Кингом все должно было бы идти как по маслу. Первичный два раза смотрел фильм и даже пробегал глазами книгу. Написать «Сияние» для него, казалось бы, раз плюнуть. Каждый обеденный перерыв уходил теперь на это. Он писал, а точнее, вспоминал. Стивена Кинга в этой вселенной не существовало. Можно не опасаться, что его обвинят в плагиате. Жаль только, не догадался прикупить экземпляр книги.
— Эй!
Что ж там такое было в номере 237?
— Эй, Рейберн!
Первичный поднял глаза. За соседним столиком сидели его ровесники, один парень был ему смутно знаком.
— Я слышал, ты обрюхатил Кейси Николсон, верно?
Первичного обдало холодом, а руки сами собой сжались в кулаки. Он узнал его. Карсон. Тед Карсон. Урод, из-за которого его — или, вернее, Джона Фермера — выперли из школы.
Первичный заставил себя успокоиться, медленно выдохнул и улыбнулся.
— Кого я вижу? Неужто сам Тед Карсон? Знаменитый Тед Карсон?
Карсон явно растерялся.
— Тебе ли не знать меня, Рейберн.
— Еще бы! Ты так знаменит.
— Что ты мелешь? — спросил Карсон уже без прежней дерзости.
— Я слышал, у твоих соседей пропадают домашние любимцы. Один за одним. Прямо напасть.
Лицо Теда побледнело.
— Ты что-то видел?
Первичный улыбнулся, заметив, как вздулись жилы на шее Карсона. Его челюсти были так плотно сжаты, что он не мог говорить. Друзья бросали на него косые взгляды, не понимая, что происходит. Только что их приятель был на коне — и вдруг ни с того ни с сего поджал хвост.
Зато понимал Первичный.
— Для чего тренируешься, живодер?
Карсон встрепенулся, окинул взглядом друзей и поднялся из-за стола.
— Пошел к черту, Рейберн, — сказал он, быстро направляясь к выходу.
Первичный пожал плечами, засмеялся и посмотрел на оставшуюся компанию молодых рабочих.
— Ну? Чего надо?
Те сразу отвернулись, и он занялся своим романом.
