Глафира пожала плечами и безапелляционно заявила:
– В одной, не в одной, это дела не меняет. С такой скоростью развиваются события, что они очень быстро окажутся не только в одной комнате, но и в одной постели. Но я смею заметить, что эта страсть способна погубить не только Ольгу, но и ее дочь. В первую очередь она мать и не должна забывать, что Настя сейчас в еще худшем положении, и, если они до сих пор не обвенчались с младшим графом, ее репутация окончательно погублена.
– Конечно, если об этом станет известно в обществе? – хихикнув, уточнила Пискунова.
– Безусловно, – подтвердила Глафира и, смерив Дарью взглядом, высокомерно добавила: – Но только в том случае, если я захочу об этом рассказать!
– Полагаю, – вновь прострекотала Пискунова, – граф Андрей действительно хотел поцеловать Ольгу?
– И вы еще сомневаетесь? – Глафира быстрым шагом миновала темный двор и остановилась у ворот, поджидая запыхавшуюся подругу. – Не думаю, что он искал соринку в ее глазах. Ольга их закрыла и почти не дышала, когда граф наклонился к ней. При этом он обнимал ее за талию, а она его за плечи. Надеюсь, вы еще не забыли, дорогая, как ведет себя мужчина, когда собирается поцеловать женщину? Так вот, граф Ратманов вел себя именно таким образом!
Обе дамы быстро пересекли Дворянскую улицу, на которой располагалась гостиница. Горничная госпожи Дончак-Яровской с недоумением оглядела явно торжествующую хозяйку и ее подругу и с тоской подумала о том, что ей опять всю ночь напролет придется чистить и приводить в порядок господское платье...
Дамы уселись в карету и, не обращая на служанку никакого внимания, продолжали прерванный разговор.
– Не думаю, что у старшего Ратманова серьезные намерения насчет Ольги. Обе столицы в курсе, что он собирается жениться на молоденькой, а кто будет этой счастливицей, мы узнаем в самом скором времени, – Глафира радостно потерла ладони. – Представляю разочарование Ольги, когда он после непродолжительного романа объявит ей от ворот поворот!
Пискунова прищелкнула языком от удовольствия.
– Помните, как он взбесился, когда я спросила его прошлой зимой в театре, верна ли новость, что он собирается жениться на Фелиции Лубянской! Тогда он и не думал, что герцогиня оставит ему наследство.
– О, еще как помню! Сначала он покраснел, потом побелел и, кажется, сравнил вас с глупой гусыней, дорогая? – не преминула съехидничать Глафира.
Пискунова не ответила, но по тому, как вдруг поджала губы и отвернулась к окну, мадам Дончак- Яровская поняла, что переборщила, и постаралась загладить свою вину признанием:
– Каюсь, молодой Ратманов тоже назвал меня безмозглой индюшкой, когда я осмелилась узнать у него, собирается ли он поддерживать отношения с Фелицией после женитьбы на Насте. Мы встретились с ним на «четверге» у княгини Гнеушевой, и он был в не меньшей, чем его братец, ярости и готов был растерзать меня на куски!
– Но откуда взялся слух о том, что братья Ратмановы пользуются благосклонностью этой мерзкой Фелиции. Они всегда отличались вкусом, и вдруг связь с такой вульгарной женщиной, причем почти одновременная! Не удивлюсь, что она принимала их в одной и той же постели и, вполне возможно, на одних и тех же простынях. – Дарья не умела долго сердиться и тут же вновь продолжила разговор: – Я узнала об этом от генеральши Тамбовцевой.
– Странно! Первый раз слышу, чтобы Тамбовцева сумела разнюхать нечто важное. Очевидно, кто-то помог ей в этом. Но кто? – с удивлением в голосе воскликнула Глафира.
– Но кто? – как эхо повторила Пискунова и всплеснула руками. – Я не я буду, если не узнаю, кто ей рассказал об этом!
Дамы переглянулись и расхохотались от предчувствия новых потрясений, которые не без их активного участия грозили перерасти в великолепнейший скандал!
Глава 19
Ранним утром следующего дня старший граф Ратманов лежал в постели в своем номере и глядел в выбеленный потолок. Рассвет постепенно проникал в комнату. Ночной сумрак все еще таился по углам, неторопливо уступая натиску солнечных лучей, уже покрывших легкой позолотой темные шторы и высокий подоконник. В левой руке Андрей держал карманные часы и время от времени поглядывал на них. Движение на улицах уже началось, и оконные стекла дребезжали от проезжавших мимо тяжелых экипажей и проносившихся лихачей. Рожки карет и оглушительные крики извозчиков звучали все чаще и громче, как и перебранка горничных и лакеев в коридорах гостиницы. Граф знал, что пришло время вставать, но, как в далеком детстве, все оттягивал эту минуту, словно не решаясь начать новый день.
Он почти не спал этой ночью, как и две предыдущие. Своей бессонницей Андрей был обязан в первую очередь Ольге. Поступок брата не вызывал у него особого беспокойства. У Сергея достаточно здравый ум, и ему ничего не стоит решить все проблемы наилучшим образом, то есть жениться на девушке, в которую он, несомненно, влюблен по уши. И тем самым дать возможность старшему брату заняться устройством собственной жизни.
Он спал сегодня не более двух часов, а все оставшееся время пытался разобраться в своих чувствах и ощущениях, старался взглянуть на происходящее с ним с разных сторон и точек зрения. Но так и не решил, что же ему предпринять и как вести себя дальше.
Двадцать лет он мечтал о встрече со своей давней и горькой любовью и в то же время отчаянно боялся этого. Он прекрасно знал, как безжалостно и жестоко время особенно к красивым женщинам. Но, к его удивлению и тайной радости, Ольга Меркушева за эти годы стала не только красивее. Она приобрела то особое очарование и уверенность в себе, которые свойственны женщинам, прожившим долгое время в любви и благополучии. И потому, наверно, вела себя естественно и просто: смеялась, когда хотела, и плакала, не стесняясь, умело отбивалась от нападок Райковича и с иронией воспринимала ухаживания Фаддея. Ни разу он не заметил в ней даже тени кокетства, и на острове он чувствовал, что она искренне любит его... Ольга была создана для него. И не зря судьба снова дала им шанс, и грех было бы вновь его упустить! Но как заставить эту женщину обвенчаться с ним? Как доказать ей, что он не променяет ее ни на какое наследство?
Андрей вновь взглянул на часы и позволил себе поваляться в постели еще десять минут. Он почти не сомневался, что сегодня, в крайнем случае завтра, все их проблемы решатся сами собой. Пароход до Казани уходил в среду вечером, и беглецы непременно объявятся в Самаре в самое ближайшее время. И Ольга, бесспорно, станет намного сговорчивее и согласится выслушать его доводы, если удостоверится, что с ее дочерью все в порядке, а будущий зять намного порядочнее, чем его представляла светская молва. Граф усмехнулся про себя. Впервые за сорок два года жизни он и вправду озабочен семейными проблемами и искренне желает счастья младшему брату именно с этой весьма хорошенькой зеленоглазой девочкой.
Интересно, как прореагирует Сергей, когда узнает, что его старший брат метит в отчимы к его будущей жене? И если все сложится благополучно, то дети Сергея и Насти будут ему одновременно племянниками и внуками?..
Андрей недовольно поморщился и встал с постели. Слишком далеко он зашел в своих мечтах, и как бы не сглазить все раньше времени... Он трижды постучал по дереву и вдруг вспомнил вчерашнюю встречу в ресторане, которую последующие события сумели вытеснить из его головы...
Он пошел в обеденный зал не потому, что проголодался. Просто в номере ему было душно и одиноко. Спутники разошлись по своим комнатам, но Фаддей и Райкович его не слишком заботили, а та, которая интересовала и волновала, вряд ли согласилась бы разделить с ним компанию.
Посетителей в силу раннего времени было немного, и поэтому Андрей выбрал столик у окна и попросил официанта никого к нему не подсаживать, даже если в зале яблоку негде будет упасть. Он не ожидал встретить здесь кого-нибудь из знакомых, но по старой привычке все-таки сел спиной к залу. В быстро темнеющем окне он увидел свое отражение, задумчивую и мрачную физиономию, скорчил недовольную гримасу и усмехнулся: во всем, что с ним произошло, прежде всего виноват он сам, и никто в этом мире не в состоянии ему помочь, если только он сам не захочет изменить свою жизнь.
Андрей тяжело вздохнул и сделал глоток из бокала. Вино было холодным и терпким, хорошо утоляло жажду, и он сделал еще один глоток. Потом достал сигару и оглянулся через плечо. Многие посетители
