Город поражал высокими домами, широкими проспектами, невероятным многолюдием.
Соня сидела в карете, изумленно и с удивлением созерцая столичную жизнь.
Гостиница «Астория» располагалась рядом с грандиозным храмом с колоннами, посередине площади стоял памятник царю.
Извозчик подкатил к главному входу гостиницы, передал вещи швейцару и умчался, весело гремя колокольчиками.
Соня в сопровождении швейцара подошла к конторке портье.
— Что угодно, мадам? — вежливо поинтересовался тот.
— Вы полагаете, я попрошу у вас денег? — нелюбезно ответила гостья. — Угодно номер.
— Попрошу документ.
Соня протянула паспорт, портье внимательно изучил его:
— Какой вам номер угодно, мадам Рудиштерн? Подороже, попроще?
— Апартаменты!
Портье от неожиданности даже снял очки, удивленно уставился на гостью:
— Эти апартаменты занимают половину этажа, мадам!
— А чтобы весь этаж, нет?
— К сожалению, нет.
— Значит, сойдут эти.
— Простите, но за апартаменты у нас оплата вперед.
— Как угодно.
— Сколько дней будете пребывать?
— Пока три.
Апартаменты были действительно роскошные.
Соня прошлась по всем комнатам, а их было не менее пяти, остановилась возле широченного окна, выходящего прямо на Исаакиевскую площадь: мельтешил на площади народ, проносились кареты, фаэтоны, повозки, величественно блестел золотом купол Исаакиевского собора.
Соня сбросила с себя одежду, вошла в моечную комнату и стала наполнять ванну теплой водой.
Проснулась Соня оттого, что ей почудились в номере чьи-то вкрадчивые шаги. Она приподнялась на постели, пытаясь разглядеть гостя в темноте, прислушалась — в номере действительно кто-то был.
Девушка достала из-под подушки пистолетик, встала с постели и пошла туда, откуда доносились шаги. Высокий мужчина копался в ее сумке. Соня выставила вперед оружие, негромко приказала:
— Не оборачивайся.
Мужчина замер, положил вещи, вытащенные из дорожной сумки.
— Подними руки.
Тот выполнил ее команду.
— Теперь повернись.
Грабитель повернулся, и Соня от неожиданности даже ахнула — мужчина был настолько хорош, что стрелять в него было невозможно.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Миша. Точнее, Арон Фиксман.
— Что здесь потерял, Арон?
Он, широко улыбаясь, смотрел на очаровательную хозяйку номера.
— По-моему, сердце.
— Я сейчас вызову портье, и тебя отведут в полицию. — Соня, не сводя с него пистолета, двинулась к звонку на столе.
— Не стоит, мадам, — попросил грабитель, — я еще ничего не успел взять. Клянусь.
— Покажи.
Тот вывернул карманы, показал пустые руки.
— Оружие есть?
— Мы с пушками на дело не ходим. Мы — люди мирной профессии.
Соня внимательно осматривала его.
— Значит, ты вор?
— Грабитель. Работаю по квартирам, по гостиничным номерам.
— Кто тебя вывел на меня?
— Как кто? Портье! Сказал, что очень богатая дамочка.
Соня опустила оружие, приказала:
— Подойди ближе.
Тот повиновался.
— Сядь.
Он сел.
— Один работаешь, Арон?
— Почему один? С братом.
— Брат где?
— На шухере.
Соня подумала о чем-то, улыбнулась.
— Может, это судьба. Ты мне нравишься, — и велела: — Сейчас уйдем отсюда, познакомишь меня с братом.
— Зачем?
Она весело засмеялась.
— Взгляну на вас обоих. Может, брат больше понравится.
— Не-е, — хохотнул Фиксман. — Я лучше.
Дом, где проживали братья, был старым и неухоженным, хоть находился в узком переулке самого центра столицы. Комнат здесь было много, и во всех грязь, разбитая мебель, валяющиеся на полу одеяла и матрацы.
Соня брезгливо походила по квартире, оглянулась на братьев.
Лева, младший брат Арона, тоже оказался видным парнем, однако уступал тому в росте и стати.
— Вот что, — как бы подытожила Соня. — Это пока не дом, а свинарник. — Она достала из сумочки приличную пачку денег, протянула старшему. — Здесь хватит, чтобы вывезти весь этот хлам, помыть полы и стены, купить новую мебель. Будете воровать — пеняйте на себя. Я умею разговаривать так, что штаны намокнут и сзади, и спереди.
— Хорошая бабеха, — утробно хохотнул младший брат. — С понтами! Мне нравится.
Соня зло взглянула на него.
— Бабехи торгуют семечками на базаре, а с тобой разговаривает ваша хозяйка!
— Ой ли? — присвистнул тот. — Так уж и хозяйка? Щи когда будете готовить, госпожа хозяйка?
— Когда денег заработаешь.
— Ты, любезная, — вмешался Арон, — круто так не бери, а то надорвешься. У нас хозяин один — темная ночь да острая фомка!
Девушка помолчала какое-то время, прикидывая, как поступить, прошла к продавленному креслу, смахнула с него грязь, села. Кивком показала братьям на диван напротив.
Те повиновались.
— Значит, вы работаете вдвоем?
Братья кивнули.
— Кого из воров вы еще знаете?
— Ну, Степка Косой, — пожал плечами Арон, — потом Лексей Шарик.
