ориентироваться в пространстве. Непонятно было, где он находится. Отовсюду его толкали чьи-то руки, сумки, чемоданы. Он изо всех сил отбивался, плотно сжав губы, чтобы сохранить воздух в легких и выбраться из открытого окна.
Наконец хлеставший в окно поток воды ослаб, и Смит поплыл вперед.
Вот он нащупал раму. Рванулся наружу и с ужасом понял, что его что-то держит.
Смит с силой дернулся и почувствовал, что за ногу его держат толстые пальцы. Та женщина все еще цеплялась за жизнь, цеплялась, как осьминог, у которого осталось всего два щупальца.
Смит снова лягнул ее, но безрезультатно. Выбора у него не оставалось, он схватил ее вслепую за ухо и с силой крутанул, после чего резко ткнул ей пальцем в глаз.
Стальная хватка мгновенно ослабла. Смит отпихнул негритянку, выбрался из окна и, работая ногами, выплыл на поверхность.
Он долго отплевывался и никак не мог отдышаться, выпучив от страха глаза. Зубы у него стучали.
Наконец, собравшись с силами, он глубоко вдохнул и нырнул.
Ему почти сразу удалось найти открытое окно. Просунув руку внутрь, Смит нащупал чью-то руку и потянул за нее. Из окна, как большой резиновый шар, выплыло чье-то безжизненное тело.
Смит оттолкнул его и снова протянул руку.
Ему показалось, что он находится у входа в кромешный ад, где толпы измученных грешников жаждут освобождения.
Сразу с десяток рук вцепилось в него. Смит ухватил одну из них, но тут же отпустил. Мертвец! Он нашел еще чью-то руку — точнее, та рука нашла его. Глава КЮРЕ с силой потянул, и человек, отчаянно барахтаясь, выплыл наружу.
Смит решил вытащить еще кого-нибудь и опять протянул руку. Сразу двое вцепились ему в запястье. Он рванулся и невольно выпустил воздух из легких. Вытащить двоих оказалось ему не по силам. Глава КЮРЕ попытался освободиться, но цепкие пальцы не отпускали. Он попробовал действовать двумя руками, но тут и вторую руку кто-то намертво сжал.
У Харолда У. Смита потемнело в глазах. В ушах зазвенело. Черная пустота вдруг сделалась красной. Кроваво-красной, отчаянно орущей бездной.
Вот и все, пронеслось у него в голове. Придется проститься с жизнью, и все потому, что я захотел спасти ближнего.
Затем Харолда У. Смита поглотила тьма, и он уже ничего не помнил. Очнулся он, только услышав голос врача, когда тот уверенно заявил, что мертвого следует отправить в морг.
Глава КЮРЕ чувствовал, что в легких у него вода. Он изо всех сил старался сделать вдох, но легкие утратили упругость.
Тогда Смит попытался закричать, но ему не хватало воздуха, чтобы привести в действие голосовые связки. Тогда он резко втянул живот, и во рту забулькала холодная, соленая, отвратительная вода.
Перевернуться бы на живот.
— Доктор! — вскрикнула медсестра. — По-моему, он пошевелился.
— Лучше помоги мне с этим парнем, — отмахнулся от нее врач.
— Но, доктор...
— Сестра! Быстрее!
— Да пошел ты, — тихо, но отчетливо произнесла девушка и перевернула Смита на живот. Ребра его затрещали, все тело прошила резкая боль, изо рта и из носа полилась прогорклая вода, но ясно было — он возвращается к жизни. Глава КЮРЕ закашлялся и долго не мог остановиться.
— Он жив, — обрадовалась сестра.
— Значит, вы ему уже не нужны. Идите сюда.
Сестра с силой надавила кулаком ему на спину, и изо рта вылились остатки воды.
Приступы кашля отдавались в голове пульсирующей болью. Смит извивался от боли как червяк.
Он открыл глаза, лишь когда почувствовал, что может нормально дышать.
И увидел над собой очень бледное скуластое женское лицо.
— Доктор... Фамилия... — прохрипел он.
— Что?
— Как зовут доктора?
— Доктор Скелтон, — ответила сестра и шепотом добавила: — Наверное, он воображает себя посланцем Господа на Земле.
— Спасибо, — с трудом проговорил Смит.
— Лежите. Вас увезут в госпиталь святой Марии, как только в машине появится место.
Сестра исчезла. И лишь через какое-то время Смит сообразил, что забыл спросить ее фамилию. Впрочем, ничего страшного. Она просто делает свое дело. А врач своим долгом пренебрег и должен понести наказание.
Глава КЮРЕ подождал, пока к нему вернутся силы, потом осторожно поднялся.
Ноги его не держали, яркий свет жутко резал глаза. Он оперся о каталку, чтобы не потерять равновесие, но каталка заскользила вбок и перевернулась. Он упал, уткнувшись лицом в землю, но тут же стал подниматься.
В конце концов упорство победило, и Харолд В. Смит, пошатываясь, вышел из палатки.
Спасательные работы продолжались. Подъемный кран вытаскивал вагон из воды. Смиту почему-то показалось, что это именно тот вагон, в котором он ехал, хотя, конечно, никакой уверенности у него не было.
Проходя мимо соседней палатки, Смит увидел знакомую медсестру. Та пыталась сделать искусственное дыхание голой по пояс женщине. Чернокожей.
— Отойди! — вдруг крикнул ей врач, который, по-видимому, только что прослушал легкие пациентки.
Сестра испуганно отскочила. Тело трижды конвульсивно дернулось. Врач отошел в сторону, утер рукавом пот со лба и распорядился, чтобы мертвую прикрыли.
Смит узнал малиновое платье женщины. Его попутчица! Ее имени он уже никогда не узнает.
Задерживаться Смит не стал. Снующие вокруг спасатели, похоже, его не замечали.
В небе то и дело, словно стрекозы, проносились вертолеты береговой охраны. Вдоль берега курсировали пожарные суда, оснащенные синими мигалками. Спасательные работы контролировали затянутые в хаки полицейские штата Коннектикут. Внимательный наблюдатель быстро бы определил, что спасательные работы организованы очень четко, а хаос на месте катастрофы только кажущийся.
Смит брел, едва отдавая себе отчет, где он и куда идет. Чувствовал он себя отвратительно. Под ногами булькала грязь. Глава КЮРЕ смутно сознавал, что у него уже нет портфеля. Поскольку кожа не была водонепроницаемой, его содержимое теперь безнадежно испорчено. Но если кто-то попытается вскрыть замок, то в результате взрыва в лучшем случае станет инвалидом.
Спотыкаясь, Смит пересек небольшую рощу и выбрался на поляну, где полицейские заграждения сдерживали напор зевак. Телевизионщики и газетчики толкались в ожидании официального разрешения подойти поближе. Глава КЮРЕ от души им посочувствовал, но не более того.
Вдруг рядом в камышах мелькнула фигура пожарного. Смит, стараясь остаться незамеченным, инстинктивно прижался к ближайшему стволу толстого дерева. К счастью, пожарный в его сторону не смотрел. Он входил в воду.
Но кое-что показалось Смиту странным.
Во-первых, камыши, через которые пробирался этот человек, совершенно не колыхались, хотя такое в принципе невозможно.
Во время катастрофы Смит потерял очки. Вероятно, подумал он, все дело в близорукости и жуткой усталости.
И все-таки, все-таки... Ярко светила луна, и глава КЮРЕ ясно видел, как на поверхности воды играют блики. А камыши не шевелятся. Вот плеснула рыба, и по воде, сверкая при лунном свете, побежали круги.
А там, где пожарный входил в воду, ее поверхность оставалась абсолютно спокойной. Кругов не было.
