Поэзия английского романтизма XIX века

Там, где жил бог, теперь живет палач.

II

Где смоет Израиль с израненных ног
Засохшую кровь бесконечных дорог?
И где же напев Иудеи найти,
Что вызовет трепет, забытый почти?

III

Ноги в дороге избиты, измучена грудь;
Где ты спасешься? Приют обретешь где-нибудь?
Норы — для лис, а для ласточек — тысячи гнезд,
Для человека — отчизна, а для Иудеи — погост.

Дочь Иевфая Перевод А. Ибрагимова

[330]

О отец! Нерушим твой обет!
Чтоб избавить отчизну от бед,
Порази, примиренный с судьбой,
Грудь, открытую перед тобой.

Жду удара — да будет он скор!
Тих, безмолвствует плакальщиц хор.
Боли нет — нет жестокой тоски,
Если смерть — от любимой руки.

Оскверню ли я ложью уста?
В каждой мысли, отец, я чиста,
Как и благословенья твои,
Как прощальное слово любви.

Жалость в сердце, отец, изничтожь.
Судия мой — вонзай же свой нож!
Мне великая честь воздана.
Вы свободны — отец и страна!

Хлынет кровь, обагряя тебя…
Вспоминай же, гордясь и любя;
Я с улыбкою, светел мой лик,
Принимаю последний свой миг.

«Убита в блеске красоты!..» Перевод В. Левика

[331]

Убита в блеске красоты!
Да спит легко под вечной сенью,
Да сблизят вешние цветы
Над ней прозрачные листы
И кипарис овеет тенью.

Печаль у синих этих вод
Помедлит с горькой, смутной думой,
Вздохнет — и тихо отойдет…
Безумец! Разве твой приход
Смутит могилы сон угрюмый!

Мы знаем: Смерть не слышит нас,
Не видит наших потрясений.
Но разве это в грустный час
Удержит нас от слез и пеней?
Ты говоришь: забудь! Но сам
Ты бледен, ты готов к слезам.

Душа моя мрачна Перевод М. Ю. Лермонтова

[332]