– Насколько я осведомлен, – сказал Кубатай, – прямо за этим болотом расположена лабора… замок Кащея расположен.
– Да ну? – обрадовался Иван. – Ужель так скоро добрались?
– Ме-е-е… – проблеял Алеша. Испуганно потряс головой, перекрестился, а затем снова осторожно открыл рот, чтобы все же сказать то, что собирался: – Скоро-то скоро, а как через болото переберемся?
– Да, незадача, – вздохнул Иван и почесал затылок. – Мистер Кубатай, а вы что предложите?
– Почему «мистер»? – удивился Кубатай.
– Так, к слову пришлось.
– Что я могу предложить? – переспросил Кубатай задумчиво. – Могу ли я… Хочу ли я… Как ты меня назвал? Мистер?
Ха! Что ж, безвыходных ситуаций не существует! Следует использовать воздушные шары! Дело мне знакомое!
– Что это еще за шары такие? – подозрительно спросил Алеша.
– Воздушный шар есть некий объем, заполненный горячим воздухом или же иным легким газом, – объяснил Кубатай, подняв вверх палец.
– О ком «об ем»? – неодобрительно полюбопытствовал Алеша.
– Не «о ком», а объем! – с легким раздражением объяснил Кубатай. – Ну, например, большой мешок из кожи или плотной ткани.
– У нас ни того, ни другого нет, – заметил Иван.
– Разве только лягушек через соломинку надувать, – предложил Алеша. – А че? Старинная забава молодецкая, – продолжал он, увлекаясь. – Берешь соломинку, вставляешь лягушке в…
– Лягушки не подойдут, – перебил его Кубатай, – объем маловат.
– О ком «об ем»-то? – взвился Алеша. – Нет, Вань, ты послушай только нехристя нашего!
А Кубатай пробормотал, почему-то хихикнув:
– Объем – он и в Африке объем…
– Заткнись, Алеша, – грубо осадил Иван Поповича.
– Ну как хотите, – обиделся Алеша и замолк. А Иван вспомнил историю Алешиной женитьбы и подумал: «Несладко, видать, царевне жилось».
Паузу нарушил Смолянин:
– Кстати, о лягушках! А может, это… с кочки на кочку? Как прыгоходы… – подмигнул он Кубатаю.
– А ежели кочки на середине кончатся? – мстительно спросил Алеша. – Тогда как?
Смолянин только пожал плечами.
– У тебя другие предложения есть? – спросил Алешу Иван.
Тот отрицательно покачал головой.
– Ну а коли так, – сказал Иван, – тогда поскакали.
И они вприпрыжку двинулись дальше. Только спасенные Кубатаем от надувательства лягушки с кваканьем разлетались в стороны. Долго нашим героям скакать пришлось. Да что плохо – ни присесть, ни скатерочку раскинуть. А еще хуже то, что, когда уж и лес из виду исчез и неясно стало, куда возвращаться, сбылись самые худшие Алешины опасения. Кончились кочки болотные, и простерлась перед ними топь сплошная, зыбучая.
– Приплыли, – объявил Смолянин мрачно.
– Ой, простите меня, друзья мои сердечные! – вскричал Иван, преисполнившись раскаяния. – Не послушал я Алешу, завел неведомо куда! Тут, видать, и головы нам сложить суждено.
– Не спеши нас хоронить, Ваня, – остановил его Алеша. – Авось не пропадем.
– Как же, не пропадем. Кубатай, мудрец, одна ты у нас надежда и опора! Что делать, как действовать?
Кубатай беспомощно огляделся, потом придал лицу значительное выражение и, приосанившись, заявил:
– В случае полной безвыходности ситуации следует взывать о помощи.
– Эх, – махнул рукой Иван. – Утешил, нечего сказать. К кому тут взывать-то?
И крикнул насмешливо:
– Ау!
– Ау! – то ли эхо отозвалось, то ли кто крикнул в ответ. Хотя скорее все же второе – потому как голос ответивший был женским. Иван насторожился.
– Ты эхо? – крикнул он с надеждой на обратное.
– Не-а, – отозвался некто.
– Где ж ты есть? – возликовал Иван.
– Здеся я, – раздалось совсем близко, и из-за кочки позади него высунулось зеленое глазастое девичье личико.
– Кто ты, девица крас… э-э-э… зеленая?! – вскричал Иван радостно.
– Русалки мы болотные, – кокетливо заявила та, продолжая опасливо выглядывать из-за кочки.
– Кикимора! – догадался Алеша.
– Фу, какой невежливый, – поморщилась та. – Говорю же – русалки мы, только воды проточной не уважаем.
– Зовут-то тебя как, русалка болотная? – поинтересовался Иван, боясь, что та, обидевшись, исчезнет снова, и что есть мочи подмигнул Алеше.
– Лизаветой звать, – жеманно ответила кикимора, поднимаясь и выходя из-за кочки. – Для своих – Лиза я. – И глазки потупила.
– Бедная Лиза, – сказал Алеша жалостливо. – Ты ж промокла вся.
– Какой миленький, – хихикнула Лиза, осторожно коснулась Алешиной кольчуги и тут же пальчик отдернула. – Что мокрая, то это, мон шер, для меня удовольствие одно. А за участие – мерси тебе, добрый молодец. – И книксен сделала.
Алеша неожиданно порозовел и ответил тихо:
– Я не добрый молодец, а богатырь. Алешей кличут.
Кикимора всплеснула руками:
– Ах, пардон, пардон, не извольте гневаться… Уж не Поповичем ли Алешей вы будете?
– Им, – признался Алеша, краснея еще гуще.
Во время этого диалога Иван, Кубатай и Смолянин почувствовали себя неловко. Так, словно незваными в чужую комнату вошли.
– Кхе! – кашлянул Иван, чтобы привлечь к себе внимание.
– Ой, что это я все разговариваю, разговариваю, – засуетилась кикимора. – Вы ж устали небось с дороги, кушать хотите?
– Спасибо, Лизавета, но не голодны мы, – ответил Иван как мог галантно. – К Кащею мы идем. Биться. Не проводишь ли?
– Все, что хочешь, проси, мон шер, только не этого, – молвила кикимора. – Уж коли попали сюда – считай пропали.
– А пошто так? Ты выведи!
– Выведу, и опять одной век коротать? Лучше я вас к себе на дно затяну. Будем там жить-поживать, песенки распевать, в преферанс поигрывать. Глядишь, и приглянусь кому из вас. А он – мне, стало быть. И кикиморы, между прочим, любить умеют.
– Лиза, не губи! – взмолился Иван. – Хочешь – топи нас, только на обратном пути. А с Кащеем сразиться мы должны.
Кикимора насупилась, что-то в уме прикидывая, потом сказала решительно:
– Значит, так. Оставьте мне Алешу-богатыря, остальных выведу. Возвращаться будете, там и порешим, отпущу я его аль наоборот – и вас к себе заберу!
– Да ты что, Лиза, мелешь-то? – возмутился Иван. – Как же мы Алешу оставить можем? Да и сам он не согласится!
– Эх, была не была, – торопливо сказал Алеша. – Жена у меня оказалась лягушкой, будет теперь
