– Мне?
– Потому что Ева тоже мертва.
– Что за вздор! Я сам привел ее домой, я же говорил вам! И там была охрана. Кто решился бы убить жену Рикса? Бред!
– Я.
– Вы?!
– Я сам пришел к ней. Потом, уже после вас. И убил ее – теперь вам ясно?
– Вы с ума сошли! – пробормотал Милов; ничто другое не подвернулось на язык.
– Может быть, да. А может, нет. Какая разница?
– Врете, Граве!
– Зачем?
«Сейчас я убью его, – со странным спокойствием подумал Милов. – Просто задушу. Своими руками. Пусть он врет – за одно уже то, что такая мысль возникла в его безумной голове. А если не врет? Господи, что же это делается, что делается в нашем сумасшедшем мире?..»
– Граве, если это правда, – почему?
– А почему убили мою жену?
– Если хотите знать – потому, что она была ввязана в мощную контрабандную сеть…
– Да. Теперь я это знаю. Как и то, что вы никакой не турист, а агент, шедший по их следам…
– Кто сказал вам?
– Лестер Рикс. Я пришел к нему и потребовал ответа: за что? Я хотел убить и его. Но он мне все объяснил. Ничего не случилось бы, если бы вы не шли по следам.
– Не во мне дело, Граве.
– Не объясняйте: я теперь знаю все. Вы – охотник за наркотиками. Но ведь не их ввозили сюда, Милф! Везли совсем другое. И моя жена никак не могла избежать участия, раз уж работала у Рикса: она поневоле оказалась в курсе… Но поймите вы, ищейка без чутья, за все время Рикс не ввез сюда ни одного грамма наркотиков!
– А что же, в таком случае? Косметику? Электронику? Бросьте, Граве, не рассказывайте сказок.
Граве усмехнулся.
– Нет, Милф, не косметику, тут вы правы. Пластик. Взрывчатку! – Теперь машина шла километров на сто с небольшим, дорога была гладкой, прямой и пустынной. – И только ее. Но много. Очень много! Однако это же совершенно не ваше дело, Милф! Так что вы зря вмешались в эту коммерцию. И те, кто вас послал, – тоже. Не будь вас – Лили жила бы. И Ева Рикс не встретила бы вас – и тоже осталась бы жива. Пластик, Милф! Другая технология доставки. И ни одна из ваших тренированных собак его не чуяла. Потому что это – не пахнет! И его ввозили сюда вагонами! А вы искали двойные донца в чемоданах и прочую ерунду…
– Зачем и кому понадобилось столько взрывчатки? Рыбу глушить? – так она и без того давно вымерла. Я знаю, сколько можно заработать на взрывчатке; поверьте, Граве, не так уж и много.
– Все-то вы знаете, умница Милф! Но знаете стандартно. А вы попробуйте подумать, как следует – и поймете…
– На такой скорости мне трудно, думать, Граве; не гоните так, никто нас не преследует.
– Может быть, и нет. Но какая-то машина видна далеко позади. И я не хочу, чтобы нас догнали.
– Так что же я должен понять?
– Да хотя бы то, что вряд ли было простым совпадением: плотина рухнула и потоп случился именно тогда, когда все было готово, вплоть до дубовых листьев на грудь, и именно тогда, когда еще один ребенок, родившись, отказался дышать…
– Что вы плетете, Граве…
«На такой скорости мне с ним ничего не сделать, – думал Милов, быстро-быстро проигрывая в уме варианты. – Надо как-то отвлечь его, чтобы он, втянувшись в спор по-настоящему, машинально снизил скорость, и тогда – как собаку…»
– Вы говорите глупости, Граве!
– Вы, Милф, просто ничего не знаете. Сыщик! Плотине помогли развалиться! А вы представляете, сколько для этого потребовалось взрывчатки? Это вам не самолет взорвать… И ведь хватило, не правда ли? И осталось еще много! Много! Вы говорите – заработок, прибыль… А сколько стоит, по-вашему, власть? Сколько стоит спасение планеты? Да-да, не одной только маленькой Намурии, но всей планеты! Потому что – и об этом вы и сами начали догадываться еще раньше – мы всего лишь запал, сигнальная ракета: сегодня одержим победу мы – и завтра это начнется везде, потому что повсюду есть единомышленники и Растабелла – чтобы провозглашать лозунги, – и Мещерски, чтобы реализовать замыслы.
– Граве, Граве, что вы говорите! Вы так тяжело переносите гибель вашей жены – но ведь одно только наводнение наверняка унесло сотни тысяч жизней…
– Им некогда было спастись, да и некуда…
– А все то, что вы начинаете, унесет еще больше. По всей планете – страшно подумать, сколько…
– Чего же тут страшного, Милф? Дурная традиция, только и всего. Думать надо реалистически. Современная технология губит мир – это аксиома. Но только при ее помощи можно прокормить столько людей, сколько населяет сейчас Землю! Слишком много людей! Возврат к охранительному ведению хозяйства неизбежно потребует уменьшения их числа. Перенаселение, Милф, – вот наша беда. И не надо
