– А дело ведь крайне простое. Это мой корабль, коллега. И все его замки и запоры, все органы управления реагируют только на мои отпечатки и на мое биополе. Он изготовлен по моему заказу, и переналадить его могут только у нас в Империи. Возможно, в конце концов это оказалось бы под силу и вашим мастерам – но им пришлось бы провозиться бесконечно долгое время. А корабль нужен сейчас, иначе придется возвращать деньги, не так ли? Нет, коллега, мы совершенно не переоцениваем себя, и вам придется пойти на наши условия.
– Хорошо. Пусть будет полная заправка. Что еще?
– Ну, пожалуй…
– Одну минуту, – заговорил наконец и Полномочный посол. – Одно условие есть и у меня.
– Готов выслушать.
– С нами, несомненно, полетит и ваш представитель – и чтобы мы не позволили себе никаких… непредусмотренных поступков, но в первую очередь для того, чтобы там, на Ливере, должным образом произвести сдачу груза тому, кому следует, и проследить за оплатой. Я прав?
– А вас это обижает?
– Ни в коей мере. Мое условие заключается в том, чтобы этим представителем были вы.
– Чувствую себя польщенным. Вы успели горячо полюбить меня?
– Да просто мы к вам уже привыкли. И с вами приятно разговаривать. Кроме того, вы так хорошо относились к нам здесь, на Иссоре…
– Ну что же. Думаю, что у моего начальства не возникнет возражений относительно моего участия в операции. Но что касается приятных разговоров… боюсь, уважаемый чужеземец, что вам не придется в них участвовать.
– Это что еще за новости? – нахмурился посол. – Советник, вы слышали?
– Откровенно говоря, я ожидал подобного подвоха с их стороны, – ответил Федоров довольно спокойно. – Я понимал, что они захотят перестраховаться. А единственный способ это сделать – удержать у себя заложника.
– Но это же просто немыслимо! Нет, я никак не могу согласиться на такое беззаконие.
– Здесь в силе наши законы, – улыбаясь, напомнил Алас. – И вам поневоле придется им подчиняться.
– Но мы откажемся! Не правда ли, советник, Меркурий – мы ведь откажемся?
– Если вы хотите в лучшем случае провести остаток жизни в тюрьме… нет, не в этой – эту мы используем только для друзей – и даже не в той, где вас приютили по прибытии; нет, посол, у нас имеется множество тюрем, действительно неудобных для проживания. Да и кроме того – не забудьте: вам вынесен приговор, и никто не вправе ни отменить его, ни даже смягчить – если только мы перестанем защищать вас.
– Несчастье в том, что он прав, – сказал Федоров. – Мы диктуем свои условия только в том случае, если соглашаемся с основными положениями их замысла. Однако, посол, я могу гарантировать, что за время нашего отсутствия с вами не случится ничего плохого. А мы обернемся достаточно быстро: Ливера находится – рукой подать, мы отвезем их протид, наш спутник получит то, что им причитается, и вы не успеете еще соскучиться, как мы вернемся за вами.
– Федоров, я, право же, не ожидал от вас подобного бессердечия!
– Однако, посол, это – единственный выход, и нам придется принять их предложение. Алас, можете ли вы обещать, что мой товарищ в наше отсутствие будет находиться в приличных условиях?
– Вы просто обижаете меня таким вопросом. Раз мы остаемся друзьями, его и примут как лучшего друга, поверьте. Мы ведь не собираемся, выполнив предстоящую операцию, совершенно порвать с вами. Напротив, надеемся, что наши отношения окажутся взаимовыгодными и будут продолжаться долго.
– Что же, слышать это очень приятно, и вряд ли мы станем отказываться от выгодных дел. Клянусь вам, посол: наш партнер – весьма достойный исс, не верить его гарантиям нет никаких причин. Обещаю вам: мы обернемся быстро, гораздо быстрее, чем вы думаете. Вы согласны со мной, Меркурий?
– Безусловно, – подтвердил синерианин. – Поверьте, посол: я с удовольствием заменил бы вас в роли заложника. Но без меня, к сожалению, корабль не поднимется над грунтом ни на палец. И ваш советник тоже необходим из-за его умения быстро ориентироваться и принимать решения в необычной обстановке. Так что…
И капитан корабля поднял плечи и развел руками.
– Не соглашусь ни в коем случае! – Изнов откинул голову, заложил руки за спину. – Какие бы блага вы мне ни сулили – ничто не заставит меня поступиться моими дипломатическими прерогативами. Не желаю больше разговаривать на эту тему. И предупреждаю: если судьба вновь приведет нас на Терру, мне придется доложить о вашем поведении Этической комиссии.
– Оставляю это на ваше усмотрение, – и Федоров склонил голову, как бы уже готовый подставить шею под наточенный топор этического палача. – Итак, сойт Алас, наш сотоварищ не соглашается на ваше предложение.
– Я не заметил, чтобы было сделано предложение, – заявил в ответ сойт Алас. – Я просто объяснил послу, что ожидает его в ближайшем будущем. Никто не спрашивал его согласия, и никто не обратит внимания на его возражения.
Изнов лишь сверкнул глазами. Но его два зрачка явно не могли состязаться в выразительности с шестью иссорианскими.
– Но в создавшейся ситуации, – продолжал Алас, – мы более не считаем себя обязанными обеспечить заложнику самые благоприятные условия. Он мог бы скоротать время вашего отсутствия здесь, в обстановке, созданной нами для наших коллег, временно оказавшихся вне игры; но он пренебрегает гостеприимством – и потому будет валяться на жестком топчане в той камере, где я имел удовольствие впервые навестить вас. Итак, посол, если вы не передумали – я немедленно вызываю их управителя, и вас отправят в ту тюрьму, с которой вы уже знакомы. Решайте немедленно!