– Считаю, они заинтересованы – как можно скорее.
– Черт, – сказал Мерцалов. – Как-то неправдоподобно все это… А без жертв обойтись сможем?
– Боюсь, – сказал Милов, – что одна, самое малое, будет. Первый ветеран.
– Что там с картинкой? – поинтересовался Мерцалов нетерпеливо.
– Готово, – откликнулся оператор.
– А они там не заметят ваши камеры? – встревожился Докинг.
– Там нет камер, – успокоил его Мерцалов. – Совсем другой принцип.
– Интересно, – сказал Докинг. – Какой же?
– Наш, – сказал Мерцалов. – К сожалению, не имею права…
– Оптика – в оконных стеклах? Догадываюсь…
– Чего не знаю, того не знаю, – сказал Мерцалов. Усмехнулся. – Мое дело маленькое: требовать, чтобы картинка была. А уж как они там ее обеспечат – их проблема.
В дверь автобуса постучали. Уверенно.
– Что за новости? – нахмурился Мерцалов. – Лейтенант, ну-ка выгляните, шуганите этого любопытного…
– Это Надворов, – сказал осторожно выглянувший из окошка Милов.
– А… Ну впустите.
– Едва нашел вас, – сказал Надворов хмуро. – Думал, вы в конторе… Что это у вас тут за представление?
Он всмотрелся в экран, потом в другой.
– А, ничего интересного. Так что, пожалуй, мешать вам не стану – у меня своих дел прорва…
– А почему ты здесь? – спросил Мерцалов. – А не в Элисте?
Надворов слегка покраснел.
– У меня невезуха, Сергей Симонович.
– В чем дело?
– Да Загорский этот… Я сделал глупость: взял его с собой, думал по дороге разговорю. А он, как только приземлились там, решил судьбу испытать – пустился в бега. Пришлось стрелять. И, к сожалению – наповал…
– Оставайся, раз пришел, – сказал Мерцалов. – Раз такая твоя судьба. Руки!
– Что?
– Руки! Перед собой! Лейтенант, наручники!
Будь в автобусе просторнее, Надворов, возможно, стал бы сопротивляться. Но тут он был втиснут между двумя электронными шкафами.
– Генерал, да что вы в самом деле…
– Потом поговорим, Банкир, – сказал Мерцалов. – Сейчас недосуг. Милов обещает интересное представление. Скажу только: с Роялистом ты опоздал – мы его успели выпотрошить. Так что зря взял ты на себя лишний грех.
– Банкир? – спросил Милов недоуменно. – Почему банкир?
– Потому что в его распоряжении был весь наш банк данных, – пояснил Мерцалов, даже не глядя в сторону Надворова. – Большой капитал. А он на него получал и немалые проценты. – Только теперь он повернулся в сторону полковника. – Вы перепугались, Надворов, и оттого бросились убивать Роялиста. Зря, все равно, мы на вас уже вышли – с другого боку. Через клинику в Лере. Так что будьте уверены, придется вам спеть от первой ноты до последней. Роялист показал, что вы с ним одновременно лежали в «Гортензии», и оперировал вас обоих доктор Юровиц; вон он – узнаете? А вы о Роялисте знали, видимо, по старым делам. Я еще не установил, кто платил за вас обоих, но не сомневайтесь – узнаю.
Надворов не ответил ничего.
– За этот пропавший килограмм вы тяжело ответите, Урбс! – сказал Берфитт. – Я тоже, но вы – больше всего. И не только деньгами…
– Могли потерять и больше.
– Не только в этом дело. Вы же след оставили!
– Кому? Бахуту? В таких следах они не разбираются.
Они заканчивали мыться. Слышно было, как по соседней операционной прошагал первый ветеран.
– Хорошо, – буркнул Берфитт, – договорим потом. Скажу лишь: просто чудо – что вы не притащили с собой целую ораву сыщиков.
– Не притащил же, – сказал Урбс, стараясь держаться независимо.
– Ну, идемте.
Вошли в операционную. Пациент лежал, медленно дыша, закрыв глаза, без реакций – растение, не человек.
