– Я имею в виду – излишние. Послушай, а ведь посадка уже заканчивается. Боюсь, что тебе надо поторопиться.
– Поцелуй меня.
Милов не заставил ее повторять.
Он подождал еще – до той поры, когда далеко за громадными стеклами второго этажа пронесся, все ускоряясь, 737-й и уже на пределе видимости круто пошел вверх по невидимому склону; небесный скалолаз. Лишь убедившись, что взлет прошел благополучно, Милов покинул аэропорт, на стоянке расплатился и сел в машину, выехал, свернул к городу, метров через пятьсот съехал в дозволенном месте на обочину и вылез. Обошел джип кругом, словно оглядывая, можно ли в таком виде въезжать в город, на самом же деле следя, не остановится ли случайно еще кто-нибудь в поле его зрения, спереди или сзади – все равно. Не заметил. Снова уселся. Включил контроль. Было чисто; за время стоянки никто не подсунул «жучка». Позади солнце зацепилось за горизонт; еще несколько минут – и упадет тропическая темнота. Он врубил скорость и поехал, предварительно установив на компьютере цель: все тот же цирк, представление в котором сегодня завершилось не совсем обычно.
Он вел машину спокойно, но по мере приближения к городу, а затем и в самом городе уже, чувствовал, как все больше овладевает им рабочее настроение, иными словами – готовность сталкиваться с неожиданностями и справляться с ними. В последний раз он пережил такое состояние совсем недавно: во время бегства из Приюта Ветеранов. Именно там начались неясности, которые продолжаются и продолжались до сих пор, понемногу увеличиваясь в счете.
«Ну, что ж, это – нормально».
Цирковой караван располагался, как оказалось, совсем недалеко от шатра – на обширной забетонированной площадке, обнесенной высоким и прочным бетонным же забором, да еще с проволокой наверху. Ничего удивительного в этом не было: цирковой купол был предназначен лишь для представлений, в нем не было конюшен, зверинца и других помещений, необходимых при работе с животными. Не так уж редко среди них появлялись серьезные хищники, и забор предназначался не для того, чтобы предохранить их от похитителей, но наоборот – обезопасить людей от какого-нибудь, ухитрившегося выскользнуть на свободу леопарда. Не смог бы беглец преодолеть и ворота, хотя и не бетонные, но не менее крепкие и массивные.
Перемахнуть через такое заграждение, даже имея при себе весь нужный для этого снаряд, Милову вряд ли удалось бы. Будь он годиков на десять-пятнадцать помоложе… Но и тогда подобная эскапада вряд ли закончилась бы успешно. Площадка была хорошо освещена и между расположенными городком трейлерами то и дело проходили люди: до сна было еще далеко. Милов, впрочем, и не собирался штурмовать крепость с негодными средствами. Везде, где можно было, он старался действовать в рамках официальности, не выходя за рамки закона, что было совершенно естественно для полицейского.
Оставив машину на стоянке перед цирком, он, ни от кого не скрываясь, направился к воротам. Предъявил полученное по факсу удостоверение Интерпола и был почти сразу пропущен. Его не спросили о цели визита: похоже, здесь, как и во всем мире, полиция предпочитала задавать вопросы, но не отвечать на них.
Милов воспользовался этим своим правом и спросил, где располагался трейлер дрессировщика. Ему объяснили.
– Но только полиция там уже была.
– Знаю, – кратко ответил он и двинулся в указанном направлении.
Он прошел по главному проходу, потом свернул, как было указано, налево и двинулся по второму проходу, параллельному. Вскоре он увидел нужный ему трейлер; дверь его была опечатана. Иного Милов и не ожидал. Он прошел дальше; следующие два, той же окраски и с той же размашистой надписью «Morgan's Marvellous Rhinos», предназначались явно для рогатых артистов. Задние двери первого фургона были приоткрыты. Милов осторожно заглянул. Там было пусто. Интересно. Видимо, с животными в отсутствие дрессировщика никто так и не смог справиться. Что же, они до сих пор топчутся на манеже? Или их просто пристрелили, усыпили – короче говоря, избавились? Были ли у Моргана (фамилия, решил Милов сразу, явно не принадлежала дрессировщику от рождения) ассистенты? Шоферы? Даже если он сам водил свой трейлер, то самое малое еще двое должны были обслуживать фургоны. Где они сейчас? Дают показания в полиции, либо сидят в ближайшей пивной, пытаясь понять, что же им теперь делать?
Ладно, водители сейчас были не самое главное. Милов вернулся к жилому трейлеру. Поднялся по металлическим ступенькам. Ножом осторожно отковырнул печать – она повисла на шнурке. Печать была пластиковой, массивной, добротной. Дверь оказалась запертой. Большая сумка Милова осталась в машине, но малую он предусмотрительно захватил с собой; набор отмычек был именно в ней. Милов даже не стал оглядываться, не видит ли его кто-нибудь: вел себя, как человек, имеющий полное право на все подобные действия. Замок оказался простеньким. На всякий случай дверь за собой Милов запер. Через окошки в помещение попадал тусклый свет с площадки; пока этого было достаточно, но Милов на всякий случай приготовил фонарик. Когда глаза привыкли к полумраку, он огляделся. Спальный диванчик. Шкаф. Стол. Маленький сейф. Плита и стенные шкафчики, большой газовый баллон.
«О’кей. Начнем осмотр».
Милов начал со шкафа; там находилось то, что и полагалось – два костюма, несколько джинсов, рубашки, белье и еще один, видимо, полный комплект артистического наряда. Туфли, сапоги. Все. Милов перешел к столу. Здесь пришлось воспользоваться фонариком. Бумаги были главным образом деловые: копии контрактов, счета за продовольствие для людей и животных, старый авиационный билет. Милов, бегло глянув на него, нахмурился, сунул билет в карман. В другом ящике хранилась только большая «беретта» и коробка патронов. Милов поколебался; пистолетов у него было целых два, был и автомат – все в джипе, в тайнике. Но и бросить такое добро он не мог, сердце не позволяло. Он сунул пистолет за пояс, патроны – в малую сумку. С сейфом пришлось повозиться подольше, но в конце концов и он уступил. В металлическом ящике оказались несколько писем, немного денег – триста долларов двадцатками и полсотни фунтов; оставлять деньги всегда жалко, но взять их было невозможно: сейчас Милов был, конечно, взломщиком, но вором – нет. Сейчас он запрет сейф, и тогда…
Он не закончил ни мысли, ни действия. Насторожился. Мягко, на цыпочках, отошел к газовому баллону, пригнулся, рука сама вытащила «беретту» из-за пояса. Судя по звукам, кто-то пытался отворить заднюю дверь трейлера. Не пошел нормальным путем – значит, не хотел быть замеченным, со стороны торца было и темнее, и следующая машина загораживала. Мгновение Милов думал. Интересно было, конечно, однако совершенно ни к чему было сейчас попадать в любую историю, будь то даже простая драка. Может, конечно, лезет просто любитель поживиться – из здешних, знающий, что хозяин его не остановит. Но может быть и… Нет, лучше понаблюдать со стороны.
С задней дверью все ковырялись. Воспользовавшись этим, Милов подкрался к той, в которую вошел
