разряду. И как я только купился на дешевую уловку с большими деньгами и упругими сиськами?..
– Куда ты дел оружие?
Вопрос привел меня в чувство. Я вновь посмотрел в беспристрастное лицо Дамнтудэса, ища там хоть капельку сострадания. Без толку – он уже внес меня в списки клиентов крематория.
– Никуда я его не…
– Глубокоуважаемый господин Мэр. – К сцене подошел высокий статный хват-полковник. – Нашли!
Он протянул Дамнтудэсу странного вида агрегат, отдаленно напоминающий магарбалет. Вещица состояла из трех спаянных между собой бутылок из-под амброзиума. На горлышке одного из крайних сосудов размещались две тонкие магиталлические дуги – согнутые подметки солдатских сапог. Крепилась конструкция на толстом штыре-проводнике от магарбалета.
– Одноразовое, – объяснил хват-полковник. – Заклинание зарядили вот сюда. – Он указал на сколотое донышко, из которого торчал багровый стержень. – Затем отогнули дуги, сгенерировали магическую тетиву и выстрелили вот так…
Полицейский приложил самодельное оружие к плечу и нажал на едва заметную скобу, исходящую из центральной бутылки.
– Очень сильная штука получилась. Убила бы и с расстояния в километр – стекло аккумулировало магический заряд. Кроме того, ее не заметит ни одна охранная система. Слишком мала концентрация магиталла и колдовства, если пронести снаряд и оружие отдельно друг от друга.
– Слепок ауры сняли?
– Да. В базе обнаружено соответствие.
– Вот как? – обрадовался Мэр. – Кто это?
У меня отлегло от души. Какое счастье! Ведь самоделку я не держал в руках, даже близко не подходил. Сейчас назовут имя настоящего преступника, и меня отпустят на свободу…
– Бывший работник Управления полиции, – отрапортовал хват-полковник. – Некий Ходжа Наследи…
– Что?! – заорал я. – Как?!
– Пакуйте этого, – кивнул Мэр. – Заприте его в дальней комнате и не выпускайте до окончания Конвента. Пусть что, но собрание должно закончиться. И вызовите по межконтинентальной линии кого-нибудь из графства Астурского. Пускай немедленно присылают нового представителя для переговоров.
Меня поволокли со сцены. Но я умудрился послать (хвала всем богам! – в суматохе агрегат не отняли) мысленный приказ мозгомпьютеру. Невидимый подслушивающий щуп упал к ногам Зарилии. Она ничего не заметила.
– Лейлилея, солнце мое, – донесся заговорщицкий шепот Дамнтудэса, транслируемый прямо мне в ушную раковину. – Ты почему явилась сюда?! Мы ведь договорились, чтобы ты не появлялась со мной в общественных местах. Могут узнать! Тебе мало проблем? Хочешь, чтобы жена наняла еще одного детектива?..
Раздался треск, звук пропал – меня вынесли из зоны действия щупа. Либо бессмертный старикашка догадался произнести заклинание «белого шума».
Демоны мне под хвост! Все факты с неосязаемым щелчком встали на свои места. Я понял, за что убили Длинного. Догадался, кто порешил Баглентайта дра’Амора, и даже знал, каким образом. Эх, найти бы недостающие записи Мак-Паско! Вот тогда бы я посмотрел на вытаращенные от удивления зенки Дамнтудэса!..
Но не успел ничего сказать.
А ведь это я впустил Зарилию на Конвент! Ведь мы сидели вот тут, под сценой, на ящике магенера…
Поздно…
Обезображенное лицо помощника Зарилии – тощего Никускаса – смотрело на меня из толпы богов. Даже сквозь страшный ожог, заставивший лицевые мышцы окаменеть, виднелась победоносная улыбка.
Призрак крематория зареял перед моими глазами.
Глава 19
Расследование в темнице
Меня зашвырнули в каморку без окон. Здесь хранили разнообразные метелки, ведра и совки. Пахло моющими средствами и пылью. На прибитом к дверной створке гвозде висел траурного черного цвета потрепанный халат уборщицы. Он выглядел таким унылым, словно бы в нем повесилась его владелица.
– Мужики, – взмолился я, когда полицейские пристегнули меня к батарее центрального отопления. – Не забирайте мозгомпьютер, всеми богами заклинаю.
Юркий хват-подполковник участливо съездил мне по скуле. Я ударился затылком о стену и скривился от боли.
– Любое твое желание для нас – закон. – Второй конвоир, гиеноборотень в звании хват-полковника, отвратно улыбнулся и весьма напомнил своего звериного предка. – Просишь оставить – так оставим.
Магический думатель не отдали. Демонстративно бросили его на пол и растоптали каблуками.
– Может, тебе еще яйца оставить? – хохотнул хват-подполковник. – Вонючий княжеский террорист!
Его товарищ тут же понял намек.
Мне изо всех сил двинули между ног. Я завопил и скорчился на полу. Боль в разодранных запястьях и на грамм не сравнивалась с ЭТИМ…
Охранники разбили магический светильник под потолком – лень выключать или выкручивать. Дверь захлопнулась с зубодробительным грохотом. Зашелестели штифты замка, повеяло мощной охранной магией – меня запечатали.
Наступила спокойная темнота. Обычное человеческое зрение сменилось ночным, звериным. Тонкая полоска золотистого света между полом и дверью отчаянно резанула глаза. По щекам потекли слезы. Клянусь своим хвостом, не от безысходности или боли – от проклятого света!
Какое-то время я приходил в чувство. Поврежденные ткани потихоньку регенерировали. В причинном месте неимоверно жгло.
Цельная картина преступления уже маячила перед глазами, столь же яркая, как и полоска под дверью. Сквозь поволоку боли пробивались воспоминания: залитый кровью Люэн, измазанная красными чернилами предпоследняя запись в его дневнике: «хоть и леди Ж, но дело невыполнимое – окупилось следующим»; пустой разговор двух старушек в парке у Черного озера; мрачный дом некроманта, насквозь провонявший секрецией демонов; стычка с Бримулем и Гописом, магобомба в фитильфургоне-гробу; вечно пьяный Баглентайт, овцоборотни, старьевщик… И ухмыляющееся личико Зарилии-Лейлилеи, чтоб ее бастарками затравили!
Я никогда не интересовался политикой и всякими слухами, касающимися власти. Но мне было знакомо имя, начинающееся на «Ж». Подумать только, если бы вовремя вспомнил ничего не значащую болтовню нянюшек в парке, мог бы сейчас и не находиться в заключении.
Ж – это Жазмилия, жена Дамнтудэса! Это ее имя упоминается в записной книжке Длинного! Старушки у озера сплетничали, что она подозревает мужа в измене и хочет подать на развод. Следовательно, первая леди Валибура обращалась к Мак-Паско за тем, чтобы он поймал Мэра в объятиях любовницы! Как иначе объяснить связь между Зарилией, Люэном и Дамнтудэсом? Версия наверняка безошибочна – семьдесят процентов заказов частных детективов приходятся именно на дела о бракоразводных процессах.
Итак, предположительно, Жазмилия обращается к Длинному. Больше не к кому – только к горькому пьянице. Остальные детективы ни за что не пойдут против городского главы: каждый боится за целость собственных ягодиц.
Люэн, возможно, из-за хронического запоя или по причине глубокого финансового кризиса берется за дело. Он узнает какие-то подробности о жизни Дамнтудэса. Собирается двигаться дальше – желание клиента закон. (Я был уверен, что Длинный не отказал госпоже Жазмилии; в ином случае он бы не внес не начатое дело в свои записки.) Но считает задание невыполнимым, о чем сообщает в секретной книжечке.
И тут на горизонте появляется новая заказчица. Вероятно, платит она больше, да и задача пахнет керосином не настолько, сколь супружеская неверность самого Мэра. Мак-Паско извиняется перед госпожой Жазмилией, мотивируя отказ более выгодным предложением. И все же у него имеется некоторая
