Она еще раз указала в нужном направлении.
Миранда хотела было возразить, но не решилась, повернулась и пошла за угол. Ей нравилось, что ей указали на центральный вход, но ужасно волновало, что придется пройти мимо двух слуг, которые внимательно разглядывали ее.
Она снова пошла по аккуратной дорожке, завернула за угол и увидела в дверях камердинера Джеффриса, который широким жестом пригласил ее войти, словно она была ожидаемый гость, а не нанятый работник.
Она запнулась за ступеньку, но удержалась. Оглянулась, думая, что, видимо, позади нее идет кто-то, к кому обращается дворецкий, но только два садовника шли по дорожке. Она снова направилась к входу: И дворецкий снова предложил ей войти.
Словно весть о ее приходе опередила ее появление.
— Добрый день, мисс Чейз. Я могу взять ваше пальто?
Она оробела и плохо соображала, как вести себя в подобной ситуации.
— Да. Пожалуйста. Благодарю вас, мистер Джеффрис.
— Показать вам библиотеку?
Она удивленно взглянула на него. Это ведь не обязанность главного дворецкого. Скорее его помощник должен заниматься нанятой работницей и указывать, куда ей пройти.
Но и виконты обычно не заходят в книжную лавку, чтобы забрать купленные книги. Кто знает, что у них здесь за порядки?
— Благодарю вас.
Она помнила дорогу, но сочла, что лучше об этом не говорить. Ее мать вбила в нее некие правила этикета, надеясь, что они когда-нибудь пригодятся дочери.
— Сюда, пожалуйста.
Дворецкий поклонился, но было заметно по его напряженной спине, что он не одобрял ее приход. Она открыла рот, чтобы сказать; «Я здесь только для того, чтобы разобраться с книгами в библиотеке», — но слова застряли в горле.
Две горничные, видимо, направляющиеся в холл, остановились, уставившись на нее — одна явно, другая скрытно. Любопытные взгляды преследовали Миранду на всем пути. Она чувствовала себя не и своей тарелке. Быть объектом всеобщего внимания совсем непросто.
Когда они наконец подошли к библиотеке, она хотела только одного — поскорее войти внутрь и закрыть за собой дверь.
— Вам принесут ленч, мисс.
— Спасибо, не стоит беспокоиться.
Джеффрис покачал головой:
— Ну что вы, мисс Чейз. М ы будем счастливы обслужить вас. Чай, печенье… Или вы хотите что-то другое?
Разве она могла думать о таких пустяках в этот момент?
— Благодарю, этого будет достаточно.
— Тогда всего хорошего, мисс Чейз. — Он снова коротко поклонился. — Позвоните, если вам что-то понадобится.
Его поклон и то, как он сказал это, означало, что он не сомневался — она сделает все как надо.
Шаги растаяли в коридоре. Слуги были настолько вышколены, что могли абсолютно бесшумно передвигаться по коридорам и лестницам. Ничто не должно было нервировать их хозяина. Только в комнатах для прислуги и в кухне допустима вибрация воздуха. Это было их личное пространство.
Иногда она думала, что хотела бы вернуться в деревню, но не как дочь строгой, уважаемой учительницы, от которой все ждали, что она каждую минуту будет соблюдать строгий этикет, а поехать куда-то, где она могла бы просто наслаждаться жизнью. Читать свои книги и находить отдохновение в лесу.
…Миранда оглядела огромную комнату, заполненную стопками книг. Когда она разберет все это, здесь все будет выглядеть по-другому. Она прошла через заваленное книгами пространство, обходя разновысокие стопки, прикасаясь к переплетам, поднимая то один том, то другой. Девушка не могла понять, почему все полки пусты? Что же такое занимало ум виконта, что заставило его перемешать все книги и устроить здесь такой хаос?
Таким беспорядочным мышлением обладают только состоятельные люди. Делают, что взбредет в голову, а кто-то другой должен разгребать все это. Она подумала, что причиной всему — избыток денег. Богачам не свойственно задумываться о таких вещах, как чужой труд.
Она проклинала безумное искушение, которое поселилось внутри ее с тех пор, как она узнал а виконта.
Миранда взяла «Энеиду». Золотые россыпи древностей тоже влекли ее, но в этом доме любовь к литературе невольно отходила на второй план, уступая неведомому доселе желанию. Оно преследовало ее как наваждение.
Миранда покачала головой и сосредоточилась на геркулесовой задаче, которая стояла перед ней. Подняв книгу, вздохнула и положила ее на стул. Посредине хаоса.
Потребуется неделя только для того, чтобы разделить все книги по категориям, что зависит от тематики содержания. Конечно, она может просто разобрать их по алфавиту, как это принято в магазине. Или по размеру томов, как это сделано в кабинете виконта внизу — может быть, им самим…
И внезапно услышала за своей спиной бархатный баритон:
— Да, это непросто…
Она вздрогнула, обернулась и увидела, что виконт застыл в дверях, опустив руки в карманы. Брови приподняты. Во всей его позе был вызов.
Девушка выпрямилась на стуле, ее сердце внезапно застучало в груди, как молот.
— Нужно просто решить, с чего начать. — Она взяла книгу, стараясь успокоиться. Где-то в глубине души она ожидала, что виконт появится, но все равно была в шоке. — Вы хотите, чтобы они стояли в определенном смысловом порядке? — торопливо поинтересовалась она, стараясь взять себя в руки. — У вас есть какие-то мысли на этот счет?
Он вошел в комнату, одна рука прошлась по книгам на верху стопок, пока он читал названия на корешках.
— Чего я хочу? Не только расставить все это богатство в определенном порядке. Но и обозначить приоритеты.
— Для человека, который имеет так много книг и хочет приобретать новые, вы, кажется, ужасно противоречивы в своих суждениях на этот счет.
— Об этом можно поспорить, мисс Чейз.
Она внимательно посмотрела на виконта:
— О чем же спорить? Хранение книг требует определенной системы. Как и наша жизнь в целом.
Он сократил расстояние между ними, присев на ручку кресла рядом с ней. Слишком близко. Почти нависая над ней.
— С этим трудно не согласиться.
Его губы сложились в ласковую улыбку. Какой контраст с той жесткостью, которую он порой проявлял!
Ей удалось ответить ему автоматически:
— Конечно, я наведу здесь порядок.
Уголки губ виконта поднялись, и тут же дрожь пробежала по ее телу. Она видела, как приоткрылся его рот, затем губы снова сошлись. Их тепло она почти ощущала на своей коже.
Нет, когда дело касалось этого мужчины, лучше придерживаться официального тона.
— Я иногда не совсем понимаю вас, — сказала она.
— А чего тут понимать? Мы говорили о литературе. Я считаю, что в содержании каждой книги есть какой-то скрытый подтекст, какие-то обольстительные, мысли и прозрачные намеки. Вы согласны?
Она пыталась отбросить наваждение, которое обрушилось на нее. Внимательно досмотрела ему в глаза.
