выйдет и теперь.
Рольф поднялся. Мара была права. История повторяется. И он не в состоянии что-либо изменить.
— Если вы действительно хотите развода, я не стану вам в этом препятствовать.
Кассия сидела у себя в спальне, поджав ноги и подперев коленями подбородок. Почему все так сложно? Объяснения Рольфом причин того, что заставило его жениться на ней, выглядели правдоподобно. Она почти готова была поверить, но тогда выходит, что с его стороны это бескорыстная жертва?.. А Кассия к этому не привыкла. Всю жизнь ее окружали только те люди, которые использовали ее для достижения собственных целей. Мать делала из нее орудие борьбы против отца, отец, желая добиться большей власти, пытался выгодно выдать ее замуж. Никто и никогда не думал, собственно, о ней самой.
Кроме Рольфа.
Он был ее защитником, спасителем, а теперь еще стал и мужем. А она продолжает отталкивать его, отказываться от его помощи при каждой возможности.
Сможет ли она поверить ему? Рискнет ли?
Кассия закрыла глаза и попыталась найти в своем сердце ответ. Что бы она ни заявляла ему вслух, в глубине души она понимала, что без помощи Рольфа ей не обойтись. Без него ей никогда не узнать, кто убил отца и кто пытается убить ее и почему. Загадочное посмертное письмо маркиза ничего не проясняло. Необходимо было найти тот документ. И одной ей это сделать не удастся.
Кассия поднялась, подошла к кровати, легла и накрылась толстым покрывалом. Откинувшись на подушки, она вспомнила голос Рольфа, который поддерживал в ней жизнь, когда она болела. Вспомнила, как она цеплялась за этот голос, черпала в нем силы для борьбы.
Наконец на память пришла недавняя верховая прогулка в Гайд-парк. Когда он поцеловал ее на берегу пруда, внутри нее вспыхнуло желание, затмившее разум. Она жаждала, чтобы Рольф взял ее там, прямо на земле. Прикосновения его рук и поцелуи отзывались в ней бешеным возбуждением и радостью…
Мысли ее снова и снова возвращались к Рольфу, пока, их не перебил сон.
Глава 25
Рольф сидел в своей погруженной во мрак спальне. Лишь лунный свет пробивался в окно, полузадернутое толстыми камчатными портьерами. Сгорбившись на стуле и вытянув перед собой свои длинные ноги, он неподвижно смотрел на луну и размышлял о своем несчастье. И как это его вновь угораздило влюбиться в женщину, которая никогда не ответит ему взаимностью?
Он уже успел в сотый раз назвать себя дураком, когда вдруг до него донесся крик Кассии. Рольф пулей вылетел из комнаты и бросился по коридору, заранее зная, что ее вновь преследует очередной кошмар.
На этот раз она кричала громче обычного.
Он распахнул дверь в ее спальню и при свете свечей увидел Кассию сидящей на постели с вытянутыми перед собой руками, которыми она явно пыталась от кого-то защититься.
— Нет… прошу вас…
Рольф бросился к ней, обнял за плечи и хорошенько встряхнул:
— Кассия, проснитесь! Это всего лишь сон! Все в порядке, теперь вы в безопасности.
На столике перед кроватью лежало несколько листков бумаги для рисования и карандаши. У Рольфа в голове мелькнула невероятная мысль. Видя, что Кассия просыпается, он схватил бумагу и карандаш.
— Он был здесь, — проговорила она сонным голосом. — Это он убил моего отца.
— Ничего не говори, — сказал Рольф, сунув ей в руки бумагу и карандаш. — Не надо ничего говорить. Нарисуй то, что ты видела во сне.
Кассия растерянно посмотрела на него, все еще окончательно не проснувшись. Затем взяла карандаш и стала медленно водить им по листку бумаги. Вскоре ее рука приобрела уверенность, и она стала рисовать быстрее, стремясь успеть запечатлеть как можно больше деталей из того, Что только что видела во сне.
Рольф сидел молча и ждал.
Наконец Кассия закончила и, протянув ему рисунок, тяжело дыша, откинулась на подушки.
Рольф поднес рисунок к свету.
— Что там? — спросила она, убирая со лба выбившийся локон. — Вы что-нибудь разобрали?
Некоторое время Рольф молча и сосредоточенно разглядывал рисунок. Потом поднял на нее глаза, и она увидела в них какой-то странный блеск.
— Кассия, вам известно что-нибудь о том, чем занимался ваш отец во время войны?
— Нет, откуда? Я вместе с матерью жила во Франции. И была слишком молода, чтобы понимать, что происходило здесь. Даже если мои родители и переписывались, в чем я сильно сомневаюсь, меня никогда и ни во что не посвящали. А почему вы спрашиваете?
Рольф вновь перевел глаза на рисунок:
— Ваш рисунок можно условно разбить на несколько разных сюжетов. Вот, судя по всему, трость вашего отца. Рука, обтянутая перчаткой, с ножом. Должно быть, этим ножом его и убили. И… — добавил он, показывая ей рисунок, — изображение побега болиголова.
Кассия при свете свечи взглянула на свой рисунок.
— Ну и что? Что такого необычного в этом побеге? Я даже не знала, что это растение так называется. Он выгравирован на крышке карманных часов моего отца.
Рольф внимательно посмотрел на нее:
— И где эти часы, Кассия?
— Дома. Вместе с другими его личными вещами. Джеффри просил подарить их ему, и я решила так и поступить. Он был так расстроен после того, как мистер Финчли зачитал перед нами отцовское завещание и прошение на высочайшее имя, что я подумала, что эти часы будут чем-то вроде компенсации Джеффри… Но это было еще до того, как вы высказали мне свои подозрения на его счет.
Рольф всем телом подался вперед:
— Вы сказали, что Джеффри сам просил у вас эти часы? Конкретно часы или вместе с чем-нибудь другим? Кассия покачала головой:
— Нет, больше ничего. Именно часы, я хорошо помню. Это было в тот день, когда он угрожал мне. Он был очень возбужден. А потом вы вошли в кабинет.
— Да уж. — Рольф оглянулся на высокие напольные часы, стоявшие у противоположной стены. — Сейчас уже поздно, чтобы идти за ними. Придется подождать утра. С этими словами он поднялся с ее постели.
— А что такого важного в этих часах?
— Часы тут ни при чем. Интересна гравировка на их крышке. — Он обернулся к ней. — Скажите, Кассия, вы что-нибудь слышали о цареубийцах?
Она на минуту задумалась:
— Ну… это те люди, которые несут ответственность за судилище над королем Карлом I. Они поставили свои подписи под приговором и привели его в исполнение.
— Верно, но к настоящему времени уже удалось установить, что некоторых из тех, кто поставил тогда свои подписи под приговором, на самом деле нельзя считать цареубийцами. Этих людей Кромвель заставил расписаться. Кого уговорами, кого угрозами. Заставил, чтобы выгородить настоящих преступников. Кромвель отлично знал, что если когда-нибудь наследник вернет себе отцовский трон, участников того судилища постигнет смерть. Королю Карлу II стало известно, что под приговором отцу стоит много подписей невинных людей. Но к тому времени девять из них уже сложили свои головы, как цареубийцы. Поплатились за преступление, которого не совершали. Истинные же злодеи, которым не хватило смелости подписаться под тем гнусным приговором, ушли в тень. Так вот они объединились в некое тайное общество. — Рольф сделал паузу и внимательно посмотрел на Кассию. — И символом этого тайного общества истинных цареубийц является побег болиголова.
Кассия потрясение уставилась на собственный рисунок:
— Отец никогда не расставался со своими часами. Он даже привязывал их красной ленточкой к
