Малечипх ей отвечала: 'Чтоб ты людям надоела, Как осеннее ненастье! Чтоб звалась до самой смерти Ненавистной старой девой!' К опечаленной невесте Обратился вестник скорби: 'Укроти поток бурливый, Преградивший мне дорогу!' 'У верховья река Широка и мелка, У низовья река Глубока и узка. По нутру и по нраву Выбирай переправу!' По тропинке горной к дому Малечипх бежит проворно. Не в обычае у нартов Плач девичий, если умер Нареченный до женитьбы. И, приличье соблюдая, Род решил не брать с собою Малечипх на погребенье, Чтоб на юную невесту Не указывали пальцем, Чтоб не вздумала смеяться Старшая супруга нарта Над ее одеждой бедной, Над ее обличьем детским, Над ее девичьим горем. 'Отошлем ее к соседям И уедем втихомолку!' Старая Малеч послала Маленькую дочь к соседке: 'Ты скажи ей — мать просила Соли горсть, Бычью кость, Конины кусок, Горшок кундапсо, Луку с репкой, Приправы крепкой, Остатки похлебки И каши оскребки!' Малечипх бежит к соседке, Говорит ей: 'Мать просила Соли горсть, Бычью кость, Конины кусок, Горшок кундапсо, Луку с репкой, Приправы крепкой, Остатки похлебки И каши оскребки!' Не успели оглянуться, — Малечипх домой вернулась. Молчалива и печальна, К очагу она садится И глядит в очаг потухший. Тут одна из нартских женщин Малечипх яйцо приносит: 'Испеки в золе и скушай!' 'Хоть яичко округло, Невеличко и гладко, Хоть и кладки куриной, Петушиной закваски,— Не о нем я печалюсь, — Малечипх отвечает,— Не еда — мне утеха, И не голод — помеха! Ой, джигит Унаджоко, Ясный свет, Унаджоко! Ой, убит Унаджоко, Больше нет Унаджоко! Мягче козьего пуха Я бы стала для нарта! Ярче вешнего солнца Для него заблистала б! Гложет сердце тоска мне. Был он жизни дороже. Ой, подстилка жестка мне! Камнем стало мне ложе! Ой, джигит Унаджоко, Удалец, храбрый витязь! Ой, убит Унаджоко! Мать, отец, отзовитесь!'
