не нравится?
— Нет. У меня — никого. А Зоя?.. Она не может не нравиться. Честно скажу, такой девушки, как она, я даже издали не видел. Но предложить ей выйти за меня замуж не могу. Не по совести это. Нет, об этом я и не заикнусь.
— Ну да, ну да, понимаю тебя, миленький. Только вот Зойку жалко, не дай Бог свяжется с дурным человеком. А душа-то у нее хрупкая, как стебелек. Девчушка она ласковая, заботливая. Я скучаю по ней больше, чем по дочке. Хорошо, что вы приехали. А надолго?
— Не знаю. Дней на пять, наверно.
— Как на пять? — всполошилась бабушка. — А кто же меня хоронить будет?
Зоя стукнула тапочкой о порожек и решительно вошла в комнату.
— Все разговариваете? — как можно беспечней спросила она. — Давайте-ка кофе пить.
Стол накрыла быстро: заварила кофе, сделала бутербродов со шпротами, нарезала помидоров, огурцов, достала баночный сыр и халву. Пригласила к столу. Только вдруг замечает, что бабушка кофе не пьет, лишь смачивает губы, кусочки от бутерброда отламывает, но не ест, а за чашку прячет.
— Бабушка, ты, почему не пьешь?
— Кофе мне в голову ударяет. Я потом водички попью.
— А почему ничего не ешь?
Она нервно дернула сухоньким плечиком.
— Зубов у меня нет. Потом размочу хлебушек и съем.
— Ну, хлебушек можно и на потом отложить, а рыбку-то жевать не обязательно: положи ее в рот, она и растает. Или сыр ешь ложечкой.
— Что-то не хочется мне. Душа не принимает.
— Бабушка, а душу бутербродами и не кормят. Ты поешь для здоровья.
— Не могу я, Зоенька. Не неволь меня.
Зоя, уже догадываясь об истинной причине ее отказа что-либо съесть, спрашивает:
— Бабушка, а что ты обычно ешь?
— Я? Хлебушек… хлебушек ем, молочко пью, водичку сладкую.
— А где ты молочко берешь?
— Так невестка Моховых Даша приносит мне через день по литру. В первый день пью свеженькое молочко, а во второй — простоквашу.
— Ну и где твое молоко?
Бабушка потупилась. Помолчала. Вздохнула.
— Отказалась я, внученька. Мне уже… не нужно.
— Как не нужно? Что еще за новости?
— Зажилась я, Зоюшка. Никому от меня никакой радости. Даже ты, кровинка моя, дорожку ко мне забыла. Помирать я нынче наладилась. Ты бы задержалась, миленькая, похоронила бы меня по-людски. А- а? — пытливо заглянула она ей в глаза. — Ладно, внученька?
Зоя, уже глотавшая слезы, заплакала в голос.
— Бабушка, ну что ты такое говоришь? Как же я могу тебя забыть? Ведь я же приезжала к тебе, и еще приеду!
— Зойка, Зойка. Ты ко мне ехала, почитай, семь годочков, а я за тебя каждый день молилась, вспоминала тебя. Через пять денёчков ты снова уедешь, и уже навсегда. Не дождусь я тебя больше, голубонька моя, не дождусь.
Зоя горько плакала, сознавая, что бабушка-то права. «Забрать ее с собой? Но она совершенно слаба. И как их обоих довезти? Поезд останавливается всего на три минуты. А надо успеть найти свой вагон, погрузить вещи, посадить Володю, бабушку. Нет, это нереально. Допустим, сначала сопровожу Володю, потом вернусь за бабушкой и заберу ее с собой. А там, в городе?.. Лифт уже месяца три не работает. Восьмой этаж, — не второй. Конечно, если попрошу соседей, помогут. Бабушку поднять не такая уж и проблема. Но ведь Зое нужно работать. Значит, придется оставлять ее на весь день одну? А суточные дежурства?.. Сколько проблем».
— Бабушка, родная, мы же не на похороны ехали, а посмотреть на тебя, чем-то помочь. Давай покушаем вместе, а потом сообща что-нибудь придумаем.
— Вы, детки, не искушайте меня, нельзя мне, а то я опять в силу войду. А на что мне это? Приготовилась я уже.
— Нет, бабушка, хоть я и голоден, — вмешался Владимир, — но без вас больше и крошки не возьму в рот.
— И я тоже не буду есть. Умру вместе с тобой! — с ожесточением заявила Зоя.
— Свят, свят. Бог с вами. Хватит мне и своих грехов. Ладно уж, покушаю немножко.
Так уговорами и, можно сказать, шантажом они и добились того, что бабушка немного поела. Почувствовав слабость, она прилегла отдохнуть.
Зоя еще раз окинула взглядом комнату: работы здесь непочатый край. «Сбегаю к соседке и — за уборку, — решила она. — А гость пусть нашим воздухом подышит».
— Володя, — обратилась она к нему, — ты пока почитай, пожалуйста, во дворе, а я кое-что по хозяйству сделаю и порядок наведу.
— Хорошо, — ответил он.
Владимир самостоятельно вырулил из дома, правда, свалив при этом одну из въездных досок, и, расположившись у розового куста лицом к закату, открыл купленный им в дороге роман Никитина. А Зоя, прихватив пару вещиц, специально приобретенных для Моховой, направилась к ней.
Даша была дома. Она сидела под вишней и чистила картошку. Увидев Зою, она зазывающе махнула ей рукой.
— Заходи, заходи, соседка. Давненько тебя не было.
Она поднялась со скамеечки и шагнула навстречу. Девушки поздоровались. Зоя протянула ей сувениры.
— Это тебе.
— Благодарю. Я видела, как вы приехали. Уже курочку зарезала для вас, а то, я знаю, у бабушки ничего нет.
— Спасибо за заботу.
Они с интересом рассматривали друг друга. Короткая прическа Дарьи еще больше округляла ее и без того круглое лицо. Правильные черты лица, смоляные волосы и большие черные глаза делали ее похожей на болгарку. Она лет на пять старше Зои. Та была еще подростком, когда Даша куда-то уехала, потом уехала учиться и Зоя. И вот лет через пятнадцать встретились. Как же они обе изменились!
— Даша, ты, наверно, больше других знаешь, как жила моя бабушка. Расскажи, пожалуйста.
Они с Дарьей, не сговариваясь, оперлись о забор.
— А что рассказывать? — повела она рукой. — Пенсия у нее грошовая, а запросы — еще скромнее. Года три назад бабушка попросила меня помогать ей. В первый же год мы с Витей вскопали сотки три, сделали несколько грядок и посадили для нее лучка, морковки, свеклы, картошечки. Сами же убрали. Она почти ничего не съела, овощи лежали в подполе больше года, потом пропали. Больше огородом не занимались. Зимой через день печку протапливали у нее. Иногда я готовила ей, чаще приносила из дому. Каждый месяц баба Анфиса дает мне деньги за уход. А я что же, крохоборка, что ли? Все отношу в сберкассу и кладу ей на книжку. А последнее время кроме хлеба ничего у меня не берет. Говорит: «Устала я. Зажилася». И как я ни уговаривала ее, даже слушать не хочет. Характер. Вот я и написала вам.
— Даша, как думаешь, может, ее с собой забрать?
— Нет, Зоя, с ней в дорогу нельзя. Она сейчас так слаба, что вряд ли ты куда ее довезешь. Выход только один — остаться здесь на какое-то время.
— Но я же не могу остаться — у меня работа.
— Решай сама. Но если бабушку сейчас не выходить, через одну-две недели ты снова сюда приедешь — на похороны. А ведь она могла бы еще пожить несколько лет.
— Да-а. Не знаю, что и делать. Пойду пока порядок наводить.
— Подожди, сейчас овощей дам. А холодильник-то работает?
