— Зет, мне действительно жаль.
Лицо Зои было озадаченным.
— Тебе вовсе не нужно сожалеть. Ты только что рассказала нам, что произошло. Ты сделала все правильно.
— Да, рассказала. Я даже и не подумала об убийстве твоей мамы несколько дней назад. Я думала лишь о своем собственном отце и обо всем, связанном с ним. Мне действительно жаль, — повторилась она.
В улыбке Зои читалось и дружелюбие, и прощение, как это всегда и бывало.
— Все нормально, Шонни. В том, что тебя расстраивает то, что происходит между Рефаимом Калоной, нет твоей вины.
— Да, Шонни. Мы все стараемся делать все, что в наших силах. Иногда это не так просто, — сказала Стиви Рей, беря руку Рефаима в свои. — Спасибо, что вступилась за Рефаима и заботилась о нем. Я ценю это.
— Как и я, — отозвался Рефаим.
— О-о-уу. Ну-уу. Тоже мне подвиг. Да я только… - начала было Шонни, но Эрин прервала её, и прозвучало это в той самой характерной для них манере заканчивать друг за другом предложения.
— Ага, я только собиралась спрятать трофеи, добытые у Мисс Джексон и украсить новыми бусинками занавес, который я раздобыла в Пьер № 1. А об этом позже.
Эрин взяла в охапку кучку пакетов с пола и поспешила из кухни.
Полностью смутившись, Шонни наблюдала за её уходом, чувствуя себя так, словно не была уверена — хочет ли она плакать или закричать.
— Иди.
Зои встала позади неё и говорила достаточно тихо, в то время, как Дэмьен и Дарий начали обсуждать разницу между очищающим и похоронным ритуалами, и есть ли хоть малейшая возможность, что ритуал 'скажите нам кто ее убил' может превратиться во что-то, отчего любой из них может получить травму.
— Что?
— Иди и поговори с Эрин. Если у кого-нибудь возникнут вопросы касательно того, что произошло, то я приду и найду тебя. Я не хочу, чтобы это внесло раздор в вашу дружбу, — сказала Зет, поглядывая на Стиви Рей. — ЛПН — это супер важно. Нам всем следует это помнить.
— Ладно, спасибо.
Шонни выскользнула из комнаты и поспешила вниз — к очень холодной туннельной комнате, которую она делила с Близняшкой. Но ей вовсе не нужно было спешить. Эрин собирала вещи всего лишь в нескольких шагах от кухни, потому что уронила битком набитый пакет из Пьер № 1.
— Эй, Близняшка, — сказала Шонни, когда она нагнулась поднять блестящую подушку. — Выглядит, как последствие блестящего взрыва, произошедшего здесь.
Эрин не улыбнулась. Она взяла расшитую блестками подушку из рук Шонни и сунула её обратно в переполненный пакет со словами:
— У меня все под контролем.
Шонни коснулась плеча Эрин, которое казалось напряженным, холодным и безжизненным.
— Подожди, Близняшка, что случилось? Почему ты так рассердилась?
— Ты даже не рассказывала мне, как сильно ты волновалась о своем отце. Ты просто скрыла это от меня, — сказала Эрин, отдергивая своё плечо подальше от прикосновений Шонни.
— Нет, я не скрыла. — Шони покачала головой, чувствуя, что Эрин только что размазала ее. — Я попыталась рассказать тебе об этом, но ты перебила всеми своими, 'эй, это в прошлом Близняшка, пошли по магазинам', так что я сдалась. Разве ты не помнишь?
— Хорошо, ага, как скажешь. Большое дело? Я просто не понимаю! Мы были лучшими друзьями, так как мы обе получили Метки… в один и тот же день. Все было прекрасно, пока не всплыло это дерьмо о папочке Рефаима, и теперь мы внезапно больше не ЛПН.
— Постой, я просто понимаю, как чувствует себя Рефаим, а ты нет, вот и все. Я никогда не говорила, что мы больше не ЛПН.
— Угу, что ж, ты права. Я не понимаю.
Эрин скрестила руки.
— В чем конкретно проблема?
Шонни почувствовала, как слова легли грузом на её плечи и её лучшая подруга внезапно стала совершенно чужой.
— Эрин, я иногда скучаю по отцу. Вот и все.
— По своему отцу? Он не давал знать о себе многие годы еще до того, как тебя Отметили. Как ты можешь по нему скучать?
Шонни колебалась. Она заглянула глубже и по-настоящему увидела Эрин.
— Невероятно! Тебе ведь не наплевать на все, правда?
— На что? На все это крутое барахло, что я прикупила для нашей комнаты в бутике Пьер № 1, хотя его абсолютно нет в продаже, и что я подсела на золотую карточку Афроледышки? Черт, да. На новую вещичку от Мисс Джексон, приобретенную в дополнительные часы работы, и от которой я просто тащусь? Да, черт, и еще раз да, мне не наплевать. Alice + Olivia это полное дерьмо для весны. Я даже приобрела красивую красную кашемировую в складках шаль — вещь, за которую можно умереть. О-оо, я и себе взяла одну, точно такую же, только в синем цвете. Мы будем выглядеть просто потрясающе в этих вещичках. Идеально. Мы идеальны. Вот, на что мне не наплевать. И тебе тоже, Близняшка. Мне не наплевать на тебя и тебе не наплевать на наши вещички. Так было всегда, — тирада Эрин иссякла, после нее она стала выглядеть в некотором роде грустной и растерянной. Она вытерла глаза и ее синяя тушь Вандер Вумен от MAК размазалась по лицу.
— Нет, — медленно произнесла Шонни. — Все это нереально. И, Близняшка, никто не совершенен. Особенно не ты и не я.
— Какого черта? Как папаша Рефаима смог все изменить? — прокричала Эрин.
— Это все время беспокоило меня, но я ничего не говорила.
— Отец Рефаима беспокоил или твой? — спросила Эрин.
— Ни тот, ни другой, Эрин. Я не говорю о ком-то конкретно. Я говорю обобщенно. Вспомни смерть Джека.
Шонни чувствовала себя очень и очень утомленной.
— Меня волновала смерть Джека! Мы плакали и горевали.
— Нет, мы плакали, пока ты не получила е-мэйл от Даниэлль, которая скинула ссылку на Rue La La, и мы направились по магазинам.
— И что? Я купила черные туфли. Хотя нет, подожди. Мы купили черные туфли. На платформе. С розовым изгибом и кристаллами Сваровски на каблуках. Мы сказали, что это соответствует траурному наряду и что Джек одобрил бы это. И тогда мы заплакали еще сильнее. Мы делали это. Обе. Как ты можешь быть лучше меня, если ты делала то же, что и я?
Шонни удивлялась, как Эрин может выглядеть такой оправдывающейся и сердитой одновременно?
