Что с него взять?!'
— Да, вы правы, — равнодушно ответил он, с явным намёком, что разговор продолжать не собирается.
Поезд тронулся, иностранец ещё что-то сказал, но грохот в метро не позволял его расслышать. Прекрасный вид сменился обычной стеной серой подземки. И тут произошло то, чего Артём никак не ожидал увидеть, надеясь снова остаться наедине со своими мыслями: иностранец подсел к нему рядом и совершенно свободно, чувствуя себя как дома, положив ногу на ногу и уставившись в потолок, размеренно проговорил:
— Знаете, я хорошо разбираюс-сь в людях, а в ваших глазах читаетс-ся разочарование. Учитывая ваш молодой возрас-ст, готов предположить, что это из-за девушки.
'А ему какое дело до моего разочарования?' — подумал Артём про себя, не склонный откровенничать с незнакомцами, и с весьма глупым выражением лица посмотрел на Эрдамаса, пытаясь понять, что ему надо.
— Сомневаюсь, что вы можете мне помочь, — выдавил он из себя, после минутного молчания, первое, что пришло на ум.
— Вы с-считаете, что знаете больше, чем я, молодой человек? — с легким вызовом спросил Эрдамас, чуть прищурив левый глаз, и посмотрел на Артёма, который начал судорожно пытаться вспомнить, где мог видеть этого иностранца. Его верхняя губа подёргивалась, а лицо чуть покраснело от душившей ярости, всегда появлявшийся, когда кто-то хочет покопаться в его душе.
— Не пытайтес-сь меня вс-спомнить, мы не знакомы, — небрежно, с улыбкой сказал Эрдамас так, будто в действительности они знакомы несколько лет.
Артём вздохнул от облегчения — значит, это всего лишь любопытство, не более. Несколько мгновений колебался и, решив, что ничего не теряет, сказал:
— Просто я не думаю, что в данной ситуации можно помочь советом. Если уж вам от этого полегчает, — с не скрываемой насмешкой произнёс он, натянуто улыбаясь, — то я скажу, что расстроен, потому что она не пришла и, возможно, не придет уже никогда.
— Продолжайте.
У Артёма чуть глаза на лоб не полезли от такой наглости: этот иностранец что, психотерапевт, рассматривающий каждого встречного, как объект изучения? 'Почему именно Я?' — подумал он и осмотрел вагон метро. Оказалось, здесь больше никого не было — Артём только сейчас это с удивлением заметил.
— Кто вы?
— С-скажем, я — пс-сихотерапевт, рас-с-сматривающий каждого вс-стречного, как объект изучения, — издеваясь, ответил Эрдамас, в наслаждении наблюдая за Артёмом своими живыми глазами, кажется, без особых усилий читая его мысли.
Как назло поезд остановился посередине туннеля, будто бы не собираясь доезжать до следующей станции, пока Артём не начнёт говорить.
— Мы познакомились в Интернете, надеюсь, вы знаете, что это такое? — неохотно начал Артём, в глубине души чувствуя, что говорит не сам, а под чьим-то давлением, что его немало испугало. — Её зовут Каритас, по крайней мере, так она мне сказала… Знаете, что самое главное в отношениях, да и вообще в общении?
— Понимание?.. — спросил Эрдамас, скорее желая услышать точку зрения собеседника, чем высказать свою.
— Вот именно! — с жаром согласился Артём и, повернувшись, облокотился на спинку сиденья, устремив взгляд в точку на крыше вагона. Эрдамас про себя с удовольствием отметил, что парень довольно умён для своего возраста, хотя первое впечатление, возможно, ошибочное. Артём, в свою очередь, минуту колебался, говорить ли ему или нет, но потом понял, что будет лучше, если выговориться здесь и сейчас, чем держать в себе накипевшие мысли. — Я ни разу её не видел, не слышал её голоса, не знаю её, Но!.. я никогда в жизни не встречал человека, который бы так меня понимал. Мы одинаково мыслим и смотрим на мир, чувствуем одно и то же, даже дышим синхронно — по крайней мере, так мне показалось. Теперь вы понимаете: она мне дорога как собеседник, друг, личность и, естественно, я бы хотел с ней встретиться.
— А её внешнос-сть?
— Причём здесь внешность?! Я же вам сказал, главное — понимание. Понимание — это тот фундамент, на котором затем может вырасти дружба, а может — любовь. Вы когда-нибудь встречали человека, который понимал бы вас с полуслова?
Эрдамас смутился, меньше всего ожидая такого вопроса, а его живые глаза на мгновение потухли. Опустив свой взор, он задумался, рассматривая ворсинки на своих перчатках, и вспомнил Её, как же давно это случилось и как же Её не хватает. На одну секунду перед ним опять всплыло лицо любимой, но Эрдамас разогнал воспоминания, ловко научившись делать это за те годы, что прошли с Её смерти.
— Её убили. Прошу вас-с, продолжайте, мне интерес-сно, — он сказал это слишком поспешно, даже типичный присвист слышался чуть менее заметно.
— Извините, я не хотел. Дальше некуда продолжать: мы должны были сегодня встретиться, но она не пришла — вот и вся история.
— Не думал, что Интернет так влияет на людей, — как бы невзначай проговорил Эрдамас, продолжая без особого смысла разглядывать свои перчатки.
— Причём здесь Интернет?! Дело ведь в человеке и в общении, не важно, как оно происходит. Мы же с вами сейчас общаемся и, вроде бы, понимаем друг друга, но это совсем не значит, что метро — идеальное место для этого.
Эрдамас хотел ещё что-то сказать, но вовремя остановился, на самом деле выяснив даже больше, чем необходимо: ещё одна из его способностей, кроме, конечно, исчезать когда нужно, так это то, что он очень хорошо разбирался в людях, буквально по нескольким фразам, типичным движениям определяя характер человека.
Поезд подъехал к станции 'Университет', истошно скрипя при торможении так, будто не хотел останавливаться. Артём поднялся в нерешительности, мгновение размышляя, как ему попрощаться с назойливым собеседником и пожимать ли ему руку, но в самый последний момент решил ограничиться словами:
— Мне пора, до свидания.
— До с-свидания, Артём, — небрежно проговорил Эрдамас, размышляя о чём-то своём. Его глаза, казалось, вновь ожили и забегали в разные стороны.
Артём вышел из вагона, вернувшись в своё аморфное состояние, и направился к эскалатору, в глубине души обрадовавшись, что собеседник поехал дальше и 'допрос' закончился. И только поднявшись на железные ступеньки, вспомнил, что не говорил своего имени. Но было уже поздно: поезд ушёл, скрывшись в кромешной тьме туннеля.
Артём вышел из метро и побрёл, обременённый своими мыслями. Не заметив, как дошёл до дома, он, как-то неуверенно, позвонил в свою квартиру, будто не хотел сюда возвращаться. Дверь открыл младший брат, который стоял с закрытыми глазами в одних штанах, раздражённый тем, что его разбудили. Он почесал затылок и зевнул так сильно, что любой бы на его месте покраснел от стыда, а затем повернулся и направился в комнату.
— Привет, — хмуро сказал Артём, закрывая за собой дверь.
— ЗдорСво! Встретился со своей Каритас или как её там? — спросил Коля и, оглянувшись и разглядев лицо брата, сказал своим типичным нахальным тоном: — Ага, судя по твоему виду, она либо тебя 'отшила', либо оказалась страшной, как крокодил.
— Она не пришла.
— Так напился бы с горя, — предложил Коля и с наслаждением рухнул на кровать, отчего та издала стонущий скрип.
— Это не решение проблемы.
— И ладно! Время позднее, ты как хочешь, а я спать.
Через минуту в комнате раздался громогласный храп, который, как и голос Коли, звучал насмешливо и
