— Я пытался дозвониться до Ричарда, но там никто не отвечает, — добавил Рэй.
Краска залила лицо Алисы, словно Рэй лично застал ее поутру обнаженной, с растрепанными волосами, сидящей на кровати в обществе мужчины, облаченного в костюм Адама. Чувствуя себя совершенно беззащитной и растерянной, Алиса с трудом заставила себя говорить будничным деловым тоном.
— Он здесь, — сказала она. — Мы собираемся идти завтракать. Передать ему трубку?
— Нет. Просто напомни, чтобы он поговорил с мистером Каластаа насчет доставки деталей в Вантаа.
— Мистер Каластаа, доставка деталей в Вантаа, — Алиса повторила фразу для Ричарда. Она задыхалась от смущения, глядя на него. — Хорошо, я все поняла, — подвела она черту под разговором. — Увидимся в понедельник.
Алиса повесила трубку. Как же неловко она себя чувствовала! Как беззащитная девчонка, она сидела обнаженной на простынях, которые выдержали шторм ее экстаза прошлой ночью. И это президент огромной корпорации, находящийся в незнакомом городе, за границей по важным делам… Когда она решилась поднять глаза, Ричард улыбнулся ей.
— Детали в Вантаа… — сказал он. — Он так о нас беспокоится!
Алиса кивнула, встретив его взгляд легкой улыбкой.
— Отправляйтесь в душ, леди, — решительно сказал он. — Я звоню Каластаа из своей комнаты, и встречаемся здесь через десять минут. Идет?
— Идет.
— И я хочу, чтобы сегодня ты ела за семерых, — добавил он. — Завтрак, ланч и обед. Боже мой, какая ты тонкая и маленькая. Если кто-то не побеспокоится о тебе, то ты зачахнешь и растаешь.
Скрестив на груди руки, он молча наблюдал, как она встает и собирает свою одежду, разбросанную ночью по комнате. За окнами шумел огромный город. По улицам катились машины и спешили по делам пешеходы. Алиса знала, что через час они шагнут сквозь вращающиеся двери вестибюля, чтобы смешаться с толпой деловых людей. Ее день как всегда будет полон дел, а после этого…
Последний раз, взглянув тайком на смятые простыни широкой гостиничной кровати, она подумала: есть ли шанс, что они повторят любовные безумства прошедшей ночи?
Я боюсь или желаю этого? Этот мысленный вопрос заставил ее покраснеть. Она едва успела отвернуться, чтобы скрыть предательский жар, разливающийся по лицу.
Наконец с делами в «Kevyt kone» было покончено. После долгих и настойчивых уговоров Ричард увез Алису на лыжную прогулку в Лахти. Они шли по снежной тропинке вдоль гор, густо поросших лесом, на склонах которых уютно расположились домики лыжного центра. Несмотря на шум и смех множества туристов в разноцветных спортивных костюмах, все вокруг напоминало идиллию в зимней стране чудес. Стоял мягкий сухой мороз. Ветер намел огромные сугробы, блестящие под декабрьским солнцем. Пробираясь сквозь субботнюю толпу, Ричард улыбнулся немного испуганной Алисе.
— Ты уверен, что у меня получится? — спросила она.
— Если ты умеешь ходить, то сможешь и кататься на лыжах, — засмеялся он в ответ. — Это пойдет тебе на пользу.
К ее удивлению, он оказался прав. После небольшого терпеливого инструктажа она обнаружила, что может держать равномерный ритм и довольно бойко скользить, разметая упругие крупинки свежевыпавшего снега. Они двинулись, как заправские полярные исследователи, по хорошо укатанному лыжному следу, на ходу вспоминая карту. Еще немного — и они очутились в таинственных лесных коридорах, которые были завалены высоким слоем снежного пуха.
Снежинки, как пузырьки из шампанского, разлетались фонтаном из-под гладких дощечек лыж. Безмолвие лесных троп поражало после деловой атмосферы маленького шале, которое служило лыжной базой. Ни звука не нарушало тишину, кроме легкого шуршания снега под ногами. Едва различимый ветерок был не в силах потревожить засыпанные снегом ветки сосен.
Чувство близости с природой настолько околдовывало, что разговаривать не хотелось — словно деревья устроили заговор, чтобы навести на них волшебные чары. Вокруг не было ни души, и никто не видел этой молчаливой пары. Когда они приближались к перекресткам, до них долетали приглушенные голоса с других лыжных трасс, которые разносило по округе эхо.
Алиса чувствовала себя чудесно бодрой, не в пример сегодняшнему утру, и была благодарна Ричарду, что он привез ее сюда.
— Бег на лыжах — это спорт, который годится абсолютно для всех, — с улыбкой пояснял он. — Не имеет значения, какая у тебя физическая подготовка, ты просто наслаждаешься тишиной и свежим воздухом. Все, что надо делать, — это скользить по лыжне и любоваться пейзажем. Когда мы вернемся домой, можно будет поехать на север в Пенсильванию и покататься вволю. С твоей тяжелой работой это как раз то, что нужно.
Должно быть, Ричард рассчитал маршрут специально для Алисы, потому что она только начала чувствовать усталость в ногах, когда в поле зрения уже показалась лыжная база. Вернув снаряжение полной румяной хозяйке в толстом свитере, они выпили по чаше пунша перед горящим камином в зале.
Алиса любовалась длинными ногами Ричарда, которые он, отдыхая, блаженно вытянул перед собой. Она не могла удержаться и позволила себе рассматривать его с восхищением и тайной дрожью обладания. Это прекрасное мужское тело, было сплетено с ее собственным только несколько часов назад, а сейчас они спокойно сидят рядом, словно давно принадлежат друг другу. Давно и навеки…
Конечно, это фантазия — но фантазия столь сладостная, что невозможно выбросить ее из головы. Алиса отвечала на реплики Ричарда, чувствовала его прикосновение к своей руке и наблюдала, как он улыбается, вглядываясь в языки пламени.
Но состояние умиротворения покинуло Алису, когда они поднялись в бар, чтобы съесть бесхитростный, подкрепляющий силы ланч перед дорогой назад, в Хельсинки. Беспокойная мысль овладела ею, лишая покоя. Не была ли их близость частью извилистой тропинки, ведущей сквозь залитый солнцем день к морозной ночи? И когда наконец наступят сумерки и они вернутся в отель, чтобы вместе провести последние часы перед отлетом, повторится ли то, что случилось между ними?
Эта мысль крутилась в голове, как оса, безжалостно заставляя Алису чувствовать колющую боль греховного ожидания. Ее интересовало, одна ли она думает об этом. Трудно понять, какие чувства отражались в темных глазах Ричарда. Он был как всегда самоуверенным и жизнерадостным, хотя держался более свободно и был менее требовательным к Алисе с тех пор, как предложил этот короткий отпуск. Кажется, до понедельника он не собирался раздавать свои непрерывные указания и требовать их немедленного исполнения. Но чувствовал ли он сам это глубокое, переполняющее чувство счастья и умиротворения от их интимной близости?
Придет ли он к ней снова? Мы оба знаем, что это неотвратимо, как неизбежен восход солнца, думала Алиса и тут же возражала себе со страхом: нет, вечером он благопристойно оставит меня, скажет, что я должна выспаться перед полетом.
Время шло к обеду, когда гладкое полотно шоссе осталось позади, и они снова оказались в городе. Они любовались торжественным зданием Кафедрального собора на Сенатской площади, которое было возведено после страшного пожара, буквально уничтожившего город. Прошлись вдоль рядов шумной Рыночной площади, над которой возвышается символ города — статуя прекрасной обнаженной девушки Аманды. И, наконец, вышли к морю, величественному и холодному.
Ричард предложил завершить прогулку по зимнему городу путешествием по магазинам, и они оказались на улице Эспланада, в царстве огромных универмагов.
— Это чтобы согреться, — говорил Ричард, пока они бродили по просторам гигантских магазинов, взявшись за руки и рассматривая витрины. — Вот почему они построили это. В Хельсинки слишком долгая зима.
Заехав в отель, отдохнув и переодевшись, они продолжили вечер в уютном ресторане, где их ждал чудесный обед. Постоянные посетители сидели у широкой полированной стойки бара, потягивая пиво. Официанты в белых рубашках торопливо сновали от столика к столику. Из приемника неслась мягкая, ненавязчивая музыка.
После активно проведенного дня у Алисы был хороший аппетит, и Ричард с непритворным одобрением
