гендеризованные институты
Глава 6
Гендеризованная семья
Никто прежде не просил нуклеарную семью жить замкнуто, как будто в клетке, как сейчас это делаем мы.
Без родственников, без поддержки, мы поставили ее в невозможную ситуацию.
Я не люблю ностальгии, разве что она — моя.
Почти десятилетие назад, в 1992 г., тогдашний американский вице-президент Дэн Куэйл начал
общественные дебаты о семье тем, что стал критиковать персонажей телевизионных шоу. Для
него решение Мерфи Браун, героини одного из бесчисленных сериалов, стать матерью-
одиночкой являлось насмешкой над ролью отцов и представляло семьи одиноких матерей
«как просто один из вариантов выбора стиля жизни». Сорок один миллион американцев
наблюдали риторическую месть этой героини. 21 сентября 1992г. она с экрана отчитала
Куэйла за «крайне несправедливые слова», напомнив ему и Америке, что «семьи бывают
разной формы и размера».
Но этим все не закончилось. Год спустя водном журнале было сказано, что «Дэн Куэйл был
прав», и внезапно Америка завела споры о так называемых «семейных ценностях». Некоторые
кричали, что семья «в кризисе» и разваливается из-за высокого уровня разводов,
подростковых беременностей, монородительских семей, детей работающих матерей, которых
воспитывают чужие люди, а также геев и лесбиянок, требующих права вступать в брак и
иметь или усыновлять детей. По их словам, «традиционная» нуклеарная семья 1950-х гг. из
фильма «Предоставьте это Биверу!» и других комедий, посвященных тому времени, которая
была использована одним из защитников этой модели в качестве примера «законного,
гетеросексуального, моногамного брака на всю жизнь, основанного на привязанности и
товарищеских отно-
181
шениях, с четким разделением труда, с женщиной-домохозяйкой и мужчиной,
обеспечивающим семью и имеющим в ней основную власть», стремительно исчезла под
двойным напором «общества вседозволенности» и «государства всеобщего благосостояния»
(welfare state). Множество карательных политических инициатив было разработано для
поддержки оказавшегося в осаде института семьи и восстановления именно этой семейной
модели, включая законы, направленные на ограничение развода, ограничение права женщины
на аборт, воспроизводство гетеросексуальной семьи как нормы и превращение брака из
юридически исполняемого контракта в священное «соглашение»1.
Другие, тем не менее, приветствовали новые и разнообразные изменения в семье, считая, что
они подтверждают силу американской семьи. Для них проблемы семьи коренились как раз в
убеждении, будто модель комедии положений 1950-х гг. остается универсальной и
универсально желательной семейной моделью. На самом деле карательные политические
инициативы усиливали те самые проблемы семьи, для решения которых предназначались,
ограничивая в результате равенство женщин и возможность выбора для детей. Если
попытаться осуществить ту версию семейных ценностей, которую предлагают правые, то, как
пишет журналистка Ката Поллит, «придется вернуть все девятнадцатое столетие:
восстановить культ девственности и двойного стандарта, запретить контроль рождаемости,
ограничить развод, вышибить женщин с приличных рабочих мест, вынудить не состоящих в
браке беременных женщин отдавать своих младенцев в чужие семьи на усыновление под
страхом социальной смерти, считать детей, рожденных вне брака, юридически
неполноценными».
Такой невероятный (и весьма отвратительный) сценарий означает, что лучше уж нам
