рот. — Занятно, на Бетани у тебя времени хватало.
— Я был нужен Бетани! — Глаза короля увлажнились. — Только подумай, каково ей пришлось у Эрла Эвирли.
— Ты был нужен мне! — яростно воскликнул Эрек. — Я много лет думал, что мой отец — ужасный человек из кошмарного сна. Из чужой памяти. Но я все равно хотел узнать, кто он. Я хотел знать, откуда я, где родился! Я так сильно, так долго мечтал об отце! Тебе не понять, как это было для меня важно. А ты вот он, жив-здоров и не удосужился даже открытку прислать. — Голос Эрека дрогнул. — Видимо, был так занят размышлениями о Субстанции, что не нашел времени даже разок позвонить.
Король Питер с силой потер себе лоб.
— Все совсем не так. Но я сам виноват в том, что ты зол на меня, Эрек. Сам виноват в том, что много лет не мог тебе ничего рассказать. Но иначе было нельзя.
— Почему? — требовательно спросил Эрек.
— Погоди минуту. — Король перевел дух. — Скоро ты все узнаешь. — Вид у него был нездоровый, лоб покрылся испариной. Утерев пот, он поднял глаза на Эрека. — Расскажу тебе еще одну вещь. Мне известно, кому принадлежал тот кусочек памяти, который подсадил тебе в голову Воротила Воспоминаний. Это память Бетани.
Бетани?! Эрек опешил. У Бетани же были замечательные родители…
— Этот ужасный человек — отец Бетани?!
— Нет. Этот человек — Эрл Эвирли.
В самом деле, голос Эрла казался смутно знакомым, но Эрек не догадался, что слышал его в том сне!
— Загляни к Воротиле Воспоминаний, когда будет время, — устало сказал король. — Он удалит чужую память. Она тебе ни к чему.
Эрек заметил, что король Питер направляет на него скипетр и делает какие-то пассы в воздухе. Это его удивило. Король никогда не использовал скипетр по пустякам и старался лишний раз его не трогать — и Эрек прекрасно знал почему. Но сейчас король явно направлял на него скипетр не просто так, хотя Эрек не ощущал никакого магического воздействия.
— Пришла пора рассказать тебе, — проговорил король Питер, глядя на скипетр. Первая моя ошибка была очень серьезной. Куда хуже, чем то, что я не послушал тебя и позволил себя околдовать на десять лет. Меня ведь предупреждал не только ты. За несколько месяцев до нашего с тобой разговора я получил предостережение от Оракула. Мойры сообщили мне, что вскоре Алипиум останется без моего присмотра. Они имели в виду, что Геката Джекил одурманит меня, но я в тот момент подумал, что близок час моей кончины. Мойры сказали, что мое дитя исправит то, что не успел исправить я. Вероятно, речь шла о Субстанции. Я не теряю надежду, что тебе удастся ее исцелить, раз я не смог. — Король потрясал скипетром сильнее и сильнее. — Я думал, что скоро умру, а вы, трое моих детей, продолжите мое дело. Конечно, весть о скорой смерти меня не обрадовала… Но тогда я не мог и предположить, какие ужасные события вскоре произойдут в моем замке. Увы, когда мойры делают пророчества, они редко вдаются в детали. Так вот, я неправильно понял их предсказание, и это стало моей первой ошибкой. Большой ошибкой! Я решил, что скоро умру, и потому, когда заклятие Гекаты начало действовать, я подумал: «Вот и пришла моя смерть!» Конечно, если бы все сложилось так, как замышляла Геката, и братьев Штейн короновали, меня наверняка прикончили бы. Мне сохранили жизнь лишь для того, чтобы народ Алипиума думал, что я по-прежнему правлю королевством и все идет своим чередом. Геката Джекил одурманила меня через пять дней после того, как в замок пробрались злоумышленники и чуть не выкрали тебя и твоих брата с сестрой. Вашей маме еле удалось спастись. Вас пришлось спрятать, разлучить с семьей. Я очень горевал, но надеялся отыскать способ вернуть вас и защитить. При этом я думал, что скоро умру и не смогу о вас позаботиться. Драконий глаз лежал в замке и ждал твоего возвращения. А поскольку я остался без сорицателей и не знал, кому доверять, то опасался оставлять его в замке без должного присмотра. К счастью, Акдагаз согласился подержать его у себя. Как видишь, я все же тебя послушал. В те несколько дней после похищения я припомнил все твои слова. Ты говорил, что пришел из будущего, и десять лет спустя у тебя уже был драконий глаз. Замечу, раньше положенного срока. Я предупредил Акдагаза, когда ты должен явиться за ним.
Эрек ахнул, сообразив, почему Акдагаз ему совсем не удивился. Дракон давно знал, когда сын короля придет в его пещеру.
— Я обезумел от горя, — продолжал король Питер. — Чувствовал себя беспомощным. Я хотел вернуть вас в замок, но боялся, что вот-вот умру и не смогу защитить. Поэтому, когда отпил глоток чая из чашки, поданной мне Гекатой, я решил, что пробил мой час. Собрав все силы, я поднял скипетр и отдал последние два приказа. Во-первых, я перевернул замок, чтобы спрятать искривитель времени от Баскании и его приспешников. Если бы устройство попало в злые руки, мог погибнуть весь мир. А во-вторых…
Он осекся и снова стал водить по воздуху скипетром, напряженно сжимая его обеими руками.
— Ну? Что? — не выдержал Эрек.
Король вздохнул.
— Я возводил этот замок с помощью магии, сын. Таково было мое последнее испытание. Плутон и Посейдония так же построили свои замки. Прежний замок, принадлежавший Баскании, был разрушен. Для того чтобы построить новые, мы пользовались скипетрами — мы уже могли управлять ими, потому что, завершив последнее испытание, должны были стать полноправными властителями. Эти замки созданы не просто из камня, дерева и кирпичей. В эти стены заложена сильная магия — магия, привязанная ко мне. В замке я становлюсь сильнее и могущественней. Только я способен повелевать им. Поэтому все десять лет, что я провел под дурманом заклятия, замок бунтовал и не позволял слугам делать уборку. В некотором смысле этот замок — часть меня. И я знал, что, когда мои дети будут проходить королевские испытания, их завершающим этапом будет разрушение старых замков и строительство новых. С помощью скипетров вы должны были возвести новые замки, послушные только вашей воле.
Король Питер повесил голову, а потом взглянул на Эрека с бесконечной печалью.
— Я был напуган. Думал, что не доживу до того момента, когда тебе придет пора взойти на трон Алипиума. Именно здесь тебе назначено править. Я не знал, что станется с тобой после моей кончины. Тебя могли похитить и усадить на твое место самозванца. Кто-то строил против моих наследников козни, сомнений не было. Поэтому угасающим сознанием я сотворил простое, но необратимое заклинание, призванное однажды сделать тебя королем Алипиума, несмотря ни на какие попытки лишить тебя этого законного права. Я заколдовал замок так, чтобы он рассыпался сам собой через час после того, как ты узнаешь, что я твой отец. Я также приказал скипетру в тот же миг прилететь прямиком к тебе в руки. Ты ведь совершил путешествие во времени примерно час назад?
Возможно, и правда прошло около часа, но Эреку этот час показался целой вечностью. Пока он разгуливал по Алипиуму десятилетней давности, случилось так много событий, а вернулся он в то же самое время, откуда начал свое приключение.
Слова короля Питера никак не укладывались у Эрека в голове.
— Ты сам наложил разрушительное заклятие на собственный замок? — тупо переспросил он.
— Да. И это было большой ошибкой. В то время Джун прятала тебя в Верхнем мире. Мы решили, что до тех пор, пока я не придумаю способ обеспечить твою безопасность в Алипиуме, она будет растить тебя как обычного ребенка. Ты не должен был знать, кто ты и кем я тебе прихожусь, чтобы злые люди не нашли тебя. Это решение мы приняли прежде, чем я проклял замок. И все-таки на всякий случай перед тем, как лишиться сознания на долгие десять лет, я отправил Джун магическую весточку с приказом ни при каких обстоятельствах не открывать тебе тайну твоего происхождения. Я не сомневался, что рано или поздно ты сам все узнаешь — ведь ты вернулся в прошлое предупредить меня. Я не мог отдать тебе замок в три года, но надеялся, что к тринадцати годам… — Король покачал головой. — Глупая идея, как ни крути. У меня не оставалось времени на размышления. Иначе я бы все сделал по-другому. Заклятие саморазрушения подействовало бы спустя годы после того, как ты узнал правду обо мне. Но в моем распоряжении оставалось всего несколько минут, я был совершенно растерян и думал, что умираю. Заклятие необратимо его не могу отменить даже я. Мне пришлось сделать его таким, иначе кто-нибудь непременно попробовал бы его снять, а я не мог допустить такого риска. Ну вот, теперь ты все знаешь… — Он болезненно поморщился. — На какие только ухищрения я не пошел, чтобы держать тебя в неведении. Я пустил слух о том, что тебя нет в
