Вас же двоих, как обвиняемых, мы можем подвергнуть экспертизе. Вы желаете этого, господа?
Селдон и Дорс переглянулись, и Селдон решительно запротестовал:
— Нет. Разумеется, нет!
— Даже так… разумеется… — не без сарказма повторил его слова Расс. — Но вы готовы поступить так с любым другим…
Второй офицер, Астинвальд, стоящий в стороне, улыбнулся. Расс продолжил:
— Кроме перечисленного, мы располагаем информацией о том, что два дня назад вы участвовали в драке на Биллиботтоне и тяжело ранили горожанина, — он нажал клавишу компьютера и заглянул на следующую страницу, — по имени Элджин Маррон.
Дорс уточнила:
— Вы располагаете информацией о том, кто был инициатором драки?
— Это не относится к делу, госпожа. Вы отрицаете данный факт?
— Разумеется, нет! Мы не собираемся отрицать того, что, было, — горячо возразил Селдон, — но мы отрицаем то, что были инициаторами случившегося. На нас напали. Маррон схватил госпожу Венабили и совершенно ясно дал понять, что собирается совершить над ней насилие. Все, что последовало за этим — было лишь элементарной самозащитой. Или, по-вашему, она должна была безропотно уступить негодяю?
Совершенно бесстрастным тоном Расс продолжил допрос:
— Вы утверждаете, что напали на вас обоих. Сколько человек напало на вас?
— Человек десять.
— И вы один, с женщиной, сумели отбиться?!
— Да, именно так.
— Тогда объясните, как вам удалось не получить ни одной царапины или раны? И если это не так — немедленно продемонстрируйте нам следы увечий!
— Нам нечего продемонстрировать, господин офицер.
— Тогда, объясните мне: как могло произойти, что вы, вдвоем с женщиной, отбили атаку десятерых взрослых мужчин, не получив ни одной царапины, а пострадавший Элджин Маррон был доставлен в госпиталь в тяжелом состоянии и ему потребовалась трансплантация кожи верхней губы?
— Значит, мы хорошо дрались, — мрачно ответил Селдон.
— Фантастически хорошо! А что вы скажете на это: мы располагаем показаниями трех человек, которые утверждают, что вы спровоцировали Маррона?
— Я отвечу, что этим показаниям никто не поверит. У Маррона репутация бандита и поножовщика. Я отвечу, что нападавших было десять. Очевидно, семеро отказались давать ложные показания. Кроме того, я бы потребовал у оставшихся троих объяснений — почему они не попытались выручить товарища, попавшего в беду. По-моему, совершенно очевидно что вы, господин офицер, лжете!
— Вы предлагаете подвергнуть их медицинскому освидетельствованию?
— Разумеется! И опережая ваш вопрос, по-прежнему отказываюсь от него сам.
Расс проявил настойчивость.
— Кроме того, мы располагаем информацией о том, что вчера посетили некоего Давана, разыскиваемого властями и имели с ним продолжительную беседу. Это соответствует действительности?
— Попробуйте это доказать. Лично я не собираюсь вам в этом помогать, — оборвал его Селдон. — Мы отказываемся от дачи дальнейших показаний!
Расс убрал компьютер и предложил:
— В таком случае, вам обоим придется проследовать в полицейский участок для дальнейшего дознания.
— Думаю, что в этом нет необходимости, господин офицер! — ответил Селдон. — Мы — представители Внешнего Мира, и не совершили ничего криминального. Мы попытались избежать расспросов докучливого журналиста, сумели постоять за себя на вашей окраине, прославившейся преступными элементами, мы имели общение с рядовыми обитателями Дахла. Нет никакой необходимости в дальнейших дознаниях — это противозаконно!
— Позвольте нам решать, что законно, а что — нет, — Расс был непреклонен. — Следуйте за мной!
— Мы никуда не пойдем! — выкрикнула Дорс.
— Внимание! — завизжала госпожа Тисалвер. — Она собирается выхватить свои ножи! Офицер вздохнул и сказал:
— Благодарю вас, госпожа Тисалвер, она вряд ли решится на такой безумный поступок. Он обратился к Дорс:
— Известно ли вам, что ношение оружия на Дахле карается законом? Или у вас есть разрешение на его ношение?
— Нет, господин офицер. У меня нет разрешения.
— Тогда вам должно быть ясно, что ранив Маррона, вы совершили тяжелое преступление против порядка!
— Это не было преступлением, господин офицер, — отрезала Дорс. — У Маррона был точно такой же, незаконно носимый нож! Я полагаю, чтоу него не было разрешения так же.
— Мы не располагаем свидетельскими показаниями на этот счет.
— Вы хотите сказать, что не знаете о том, что каждый житель Биллиботтона вооружен?! Тогда — вы единственный человек, который этого не знает! Повсюду на Дахле, в любом магазине, можно открыто, не прячась, купить нож. Вы не знаете и об этом?
Расс был невозмутим.
— Не имеет значения — что я знаю и чего не знаю! Так же не имеет отношения к делу и то обстоятельство, как часто нарушаются законы другими людьми. Важно лишь то, что вы лично преступили закон, и должны нести за это ответственность. Я прошу вас немедленно сдать ваше оружие и проследовать со мной в участок!
— В таком случае, — Дорс вызывающе посмотрела на полицейского, — попробуйте его у меня отобрать!
Расс еще раз вздохнул и объяснил:
— Вы напрасно думаете, госпожа, что ножи — это единственный вид оружия, которым располагает Дахл. Вы напрасно думаете также, что я собираюсь принимать ваш вызов. Я и мой помощник вооружены бластерами, которые уничтожат вас в одно мгновение. Вы даже не успеете выхватить свой нож! Мы, разумеется, не собираемся вас убивать. У нас ведь есть и нейрохлысты, а они действуют безотказно… Я надеюсь, вы не захотите, чтобы я продемонстрировал их действие прямо сейчас? Это оружие не убивает, но боль невыносимая, поверьте. Обратите внимание: слева от вас хлыст моего помощника, а вот и мой… Отдайте ножи, госпожа Венабили.
Наступила минута гнетущей тишины. Потом Селдон не выдержал напряжения и обратился к Дорс:
— Это бесполезно, Дорс! Отдай ножи…
В это мгновение за входной дверью послышалась какая-то возня, и они услышали пронзительный мальчишеский крик.
Райч остался поблизости от жилища своих знакомых. Он плотно закусил, немного поспал, кое-как помылся. К этому моменту мальчишка переделал все возможные дела и не знал, чем заняться. Дом у него, конечно же, был… И мать была. Но ей было все равно, куда он исчезает, когда возвращается… Кто его отец, Райч не знал и, честно говоря, сомневался в его существовании. Еще в детстве ему довольно грубо дали понять, что отец обязательно должен быть, но о нем лучше не спрашивать… Иногда мальчик задумывался над этим, но ненадолго.
Он решил посоветоваться со своей новой знакомой. Конечно, она уже очень взрослая, зато дерется
