сдержал обещание, лишь бы он ей не проболтался!
Глава 22
ЖИВОЙ МЕРТВЕЦ
— Пошевеливайтесь, Бузий!
— Да я и шевелюсь, господин Фандор!
— Как черепаха!
— Вовсе нет, я не черепаха, а человек, который везет тачку.
— Да в тачке-то у вас ничего нет, Бузий, неужели она, по-вашему, такая тяжелая?
— Господин Фандор, тачка — это тачка, и весит она сколько положено тачке… Да еще на пустой желудок…
— Бузий, это уже сверхъестественное нахальство, я же только что оплатил ваш обед, какой там пустой желудок! Вот неблагодарная утроба!
— Ну, за обед-то спасибо, зато в глотке пересохло!
— Иначе говоря, выпить хотите, Бузий?
— Да, господин Фандор.
— Ну что же, дружище, будет вам и выпивка, когда доставите меня куда надо. Нет, нет, не спорьте, это бесполезно, сейчас угощать вас не стану. К тому же мы опаздываем.
Фандор ускорил шаг, и Бузию тоже пришлось идти быстрее, чтобы от него не отстать.
Куда же они направлялись?
Фандор был без шляпы, в старом пиджаке, в потертых брюках, а Бузий, бывший бродяга, толкал перед собой тачку, в которой валялась большая, грубая на вид холстина, очень грязная и мокрая.
Пройдя улицу Алезия, Фандор тотчас же повернул на набережную и направился вперед, внимательно поглядывая на реку, воды которой в это позднее время — было около десяти часов вечера — казались черными, как чернила.
— Скажите на милость, господин Фандор, — обратился к нему Бузий, которому, как всегда, хотелось почесать язык, — скажите на милость, как насчет денег?
— Каких денег, Бузий?
— Я про те деньги, что он заплатит.
— Да, ну и что же?
— Так вот, господин Фандор, денежки-то пойдут мне или вам?
— Вам, Бузий.
— Верное дело?
— Совершенно верное.
— Слово даете?
Увидев встревоженное лицо славного бродяги, Фандор расхохотался:
— Черт возьми, конечно, даю честное слово! Кстати, Бузий, как вы себе представляете, разве я в тот момент смогу протянуть руку и забрать деньги?
Бузий пожал плечами и продолжал уже спокойней.
— Ну, где мне знать! — сказал он. — Столько случается разных разностей, а вы иногда такие штуки выкидываете, что я полагаю — вы на все способны!
— Ладно! Так вот что, Бузий, можете мне поверить — сейчас я вполне способен дать вам по-дружески хорошего пинка ногой в спину — как можно ниже! — если вы не соблаговолите наконец идти побыстрее!
Вместо ответа Бузий хладнокровно сплюнул в сторону:
— Ладно вам, господин Фандор, вы не такой злой, как прикидываетесь, а если вы и впрямь это сделаете, я при случае вам отомщу…
— Каким же образом, Бузий?
— Опрокину, к черту, тачку!
Видимо, в намеке бродяги было что-то смешное, а угроза его показалась такой забавной, что Фандор невольно рассмеялся.
— Бузий, вы просто невыносимы… Разве вы не побоялись бы попортить свой товар?
— О, господин Фандор, за этот товар цена всегда одна, свежий он или попорченный!
Фандор опять улыбнулся, потом остановился, осмотрелся по сторонам в нерешительности.
— Скажите-ка, Бузий, далеко еще?
— Метров двести, господин Фандор.
— Не больше?
Бузий тоже остановился, приподнял шляпу и в смущении потер лоб.
— Нет, — сказал он, — до его дома не более двухсот метров, но только подъем…
— Какой подъем, Бузий?
— Дорога идет вверх.
— И что же?
— А то, господин Фандор, что, может быть, нам лучше подойти поближе?..
На беду славного малого, ставшего в этот вечер участником приключений Фандора, журналист вовсе не был расположен продолжать путь. Он вытащил часы и сказал:
— Бузий, сейчас без четверти десять. Пора действовать, дружище! Сделайте одолжение, снимите-ка с тачки вашу холстину, и приступим к делу!
С этими словами Фандор снял обувь и сбросил пиджак.
— Так, — добавил он, пряча одежду в щель между двумя огромными тесаными камнями, недавно выгруженными с баржи, — если ночные бродяги не займутся этим тайником, я утром все заберу… Да, кстати, Бузий, у «них» что — ноги босые? Или «они» обычно в носках?
Если бы случайный прохожий услышал эти слова журналиста, они были бы ему непонятны, однако для Бузия смысл их был прост и ясен. Тем не менее бродяга снова снял шляпу, опять потер лоб и принял весьма смущенный вид.
— Ну что же, — сказал Фандор, — отвечайте!
Но Бузий не спешил с ответом.
— Так ведь это зависит… — сказал он. — Бывают и такие, и другие… Вернее сказать, господин Фандор, те, кого я вожу, они-то чаще всего без носков, а вот другие…
— Да, разумеется, Бузий, вы лучше прямо скажите, — те, кого вы возите, вы обираете догола… Да, кстати! Может, покажется странным, что я одет?
— Пф-ф! Да вы так плохо одеты!
Бузий сказал это с таким презрением, окинув взглядом одежду Фандора, что тот промолчал.
Потом скромно заметил:
— Конечно, Бузий, что тут поделаешь, я не так богат, чтобы зазря лишиться нового костюма… Ладно, конец болтовне!
Бузий с усталым видом уселся на оглобли тачки, а Фандор тем временем направился к реке.
— Вот черт! — выругался он. — Забыли расстелить ковер… Ох, дьявол побери все это! До чего же больно ступать по камням!..
Подпрыгивая на ходу, так как ногам в носках действительно было больно на каменистом склоне, Фандор пошел к реке.
По-видимому, журналисту и впрямь пришла в голову какая-то необычайная затея, так как на Сене не видно было ничего, достойного внимание.
— Где же эта чертова лестница, Бузий?
— Правее, господин Фандор.
— Спасибо, вижу!
Теперь Фандор уже спускался по ступеням, прорубленным прямо в склоне берега; на последней
