— И мне за него нужно тридцать франков, не меньше!
— Тридцать франков? Не может быть, Бузий!
— Очень даже может!
Время для споров было неподходящее, и Доминик Юссон дал это ясно понять.
— Ладно, входите! — И он сам помог Бузию с его тачкой пройти в садик, а через него — в мастерскую. Едва бывший бродяга оказался в этом мрачном помещении, как Доминик Юссон одним привычным движением руки сорвал холстину, прикрывавшую тело Фандора. Голова журналиста показалась на свет — на лице его застыла страшная гримаса, которая незадолго до этого была им выбрана как самая подходящая.
— Гм! Недурен! Этот мне по вкусу! Не слишком попорчен!.. Бузий, вы получите свои тридцать франков!
Как только Доминик Юссон, сам того не желая, произнес эти слова, Бузий вовсе потерял голову и спросил:
— А одежду его я смогу забрать?
— Если пожелаете. Впрочем, одежды на продажу у меня целая груда.
Однако в этот вечер Бузий не очень-то был расположен говорить о делах.
— Ладно, ладно, — добавил он, спохватившись и якобы передумав. — Я еще зайду, господин Юссон, еще другой разок зайду.
Такой поворот разговора был столь необычным для Бузия, что Доминик Юссон удивился чрезвычайно. Более того, он испугался и уже с недоверием посмотрел на труп. (Фандор тщательно сохранял позу и гримасу мертвеца). А Бузий вдруг отвернулся, что было еще большей ошибкой.
— Послушайте-ка… — начал Доминик Юссон.
— Ничего! Ничего!
— То есть, как это — ничего?
— То есть, я хочу сказать… вы ошибаетесь!
Доминик Юссон был в недоумении. Сперва он что-то смутно заподозрил, потом его опасения стали более отчетливыми.
Что, собственно говоря, хочет сказать Бузий?
И он стал нажимать на бывшего бродягу.
— Знаете что, приятель, — сказал он Бузию, — по-моему, вы сегодня занимаетесь весьма странным делом.
— Ну что вы, ничуть, уверяю вас.
— Да будет вам! Где вы его выудили?
— Кого?
— Да вот этого мертвеца?
— Он бросился в воду в двухстах метрах отсюда…
— Бросился в воду?
— То есть, собственно говоря… Да, так и есть, бросился в воду!
Бузий запутывался все больше и больше, а Доминика Юссона это все больше и больше заинтриговывало. Внезапно этот отвратительный тип разразился громкими восклицаниями и непонятным смехом:
— Ах, сволочи! Ах, падаль! Ах, гады! Все вы друг друга стоите, и вы, Бузий, не лучше других, и в один прекрасный день доберусь я до ваших костей, брошу их в мой чан… И вот еще что: можете врать, сколько влезет, и прикидываться Христосиком, а я-то отлично понимаю, что к чему…
— Но… как же…
— Никаких «но»! Хотите, я вам всю правду выложу? Не бросился этот малый в воду, это вы его туда, в водичку, спровадили! Что, не так, Бузий? Вы, черт возьми, подумали — Доминик Юссон купит любой труп, какой ему притащат, и достаточно вытащить хоть одного из воды, вот и готов хороший заработок! Да… но товар-то редкий, так не изготовить ли его самому? Смотри-ка, остроумная мысль… Эге, Бузий! Поздравляю с такими мыслями! Ну, хватит разговоров, приятель. Что-то вид у вас неважный… Ну-ка, признавайтесь… признавайтесь, вы ведь не лучше других, правда? Утопили парня за тридцать франков…
И Доминик Юссон, выкрикивая эти слова, с безумным лицом тряс за плечи несчастного бродягу, чуть ли не бил его.
— Все еще отрицаете? Черт возьми, Бузий, да у вас совсем мозги не варят! А ведь что такое убить человека? Пустяк! Хе-хе! К тому же это забавная штука! Ха-ха! В меня пальцами тычут за то, что я смертью торгую… вот болваны-то! А вы, Бузий? Разве то, что вы сделали, не в сто раз хуже?
Но Бузий, вконец перепуганный издевательским хохотом и перекошенной усмешкой Доминика Юссона, рывком освободился из сжимавших его рук.
— Клянусь вам! — крикнул он. — Да я никогда в жизни… За кого вы меня принимаете?
Доминик Юссон не дал ему договорить.
— Черт возьми, дружище, — продолжал он, перемежая слова взрывами безумного хохота, — затеи у вас отличные, превосходные… Какого черта вы все отрицаете? Вы продаете трупы, я их покупаю — друг друга стоим… И внезапно, в неожиданном приступе ярости, Доминик Юссон бросился на бродягу и схватил его за горло. — Нет, ты сознаешься! — вопил он. — Ты сознаешься, висельник! Сознаешься, убийца! Или я тебя придушу! Разве я свое ремесло скрываю, я-то? Чего же ты своего ремесла стыдишься? Если бы не такие лицемеры, как ты, меня бы так не презирали! Довольно с меня… Ну, рассказывай, как ты убил этого парня! Давай, Бузий, правду за правду! Ты мне расскажешь, как ты парня прикончил, а я тебе в обмен расскажу, как я затащил на дно юнгу с «Жанны-Мари»…
Внезапно Доминик Юссон прервал свою безумную болтовню; его яростное лицо исказилось еще больше, стало почти неузнаваемым.
— А в общем-то мне наплевать, Бузий, сознаешься ты или нет, наплевать… Если хочешь, прикидывайся честным человеком, а я все-таки накажу тебя за все твои злодейства… Вот, посмотри-ка на этого мертвеца, — тут Доминик Юссон изо всех сил притянул несчастного Бузия к телу Фандора, — полюбуйся на него!.. Сейчас я вас обоих кину в мой чан… Сию же минуту!
Схваченный за горло Бузий хрипел, объятый страхом — как бы обезумевший потрошитель и впрямь не вздумал выполнить эти угрозы. Он задыхался.
Но будучи не по возрасту сильным, он вдруг нанес кулаком удар в грудь Доминика Юссона:
— А ну, отпустите меня!
Бузий совсем потерял голову и, вырвавшись из цепких рук препаратора, кинулся к Фандору, который лежал все так же неподвижно и переводил дыхание только тогда, когда на него не смотрели.
— Скорей! — крикнул он журналисту. — Скорей! Бежим! Слышите, господин Фандор… Он с ума сошел! Вот-вот нас укокошит! Живо, живо! Не валяйте дурака, пошли, пошли, господин Фандор, вы и так уже много чего разузнали!
Бузий, конечно, был уверен, что Фандор послушает его и перестанет прикидываться мертвецом. Но это только доказывало, что он не знал, насколько отважен этот молодой человек, насколько он тверд духом. Что бы там ни твердил ему бродяга, приятель Жюва по-прежнему сохранял полную неподвижность.
Между тем Доминик Юссон приволок крепкий канат и с пеной на губах кинулся на Бузия, заливаясь безумным смехом.
— Ага, Бузий! Ты у меня увидишь! Ты увидишь!
Но Бузий вовсе не хотел что-либо увидеть. Он был донельзя испуган молчанием Фандора, но еще больше пугали его недвусмысленные намерения Доминика Юссона, который готовил ему чудовищную пытку.
— А, черт с вами обоими! — заорал Бузий. — Разбирайтесь меж собой, как сумеете! — И, отпрыгнув с обезьяньей ловкостью на другой конец мастерской, он без дальнейших проволочек удрал, покинув и Доминика Юссона, одержимого неистовым приступом безумия, и Фандора, неподвижно лежащего в тачке, как настоящий мертвец!
